опоздание — они попали в пробку недалеко от аэропорта Орли — и деликатно предложил начать обед без них. Но для хозяйки дома и ее близких об этом не могло быть и речи. Франсуаза Саган предложила выехать навстречу гостям, чтобы показать Джо Дассену дорогу, ведущую к мельнице Кудрэй. Вероник Кампион, Бернар Франк и Вольдемар Летьен набились в ее ярко-красный «астон-мартен». Один лишь Жак Куарез остался дома. Случайно проходя по тем местам, какой-то крестьянин заметил спортивную машину, выезжавшую из парка на основную дорогу. «Трое сидели впереди. За ними, сзади, находился молодой человек высокого роста. Все они смеялись и разговаривали, кроме девушки, сидевшей за рулем. Она ничего не говорила, лишь напряженно смотрела прямо. У нее был вид прилежной ученицы. Она осторожно выехала на дорогу, потом очень быстро поехала в направлении Оверно», — рассказывал он. Проехав несколько десятков километров, «астон-мартен» встретил наконец автомобиль Джо Дассена. Они подали друг другу знаки из машины, затем Франсуаза Саган осуществила быстрый поворот и обогнала «пежо». В этот момент один из пассажиров, очевидно, решил бросить ей вызов: «Твоя машина слишком маломощная!» В ответ она значительно прибавила скорость. «Франсуаза летела как стрела. Она выжимала более ста километров в час. За несколько секунд она обогнала нас на двести или триста метров», — вспоминает Джо Дассен. Время 14 часов 15 минут. На национальном шоссе-448 между Плесси-Шене и Оверно произошло дорожное происшествие. После впечатляющего скачка и резкого поворота машину занесло, к тому же дорога была в плохом состоянии. Саган не смогла справиться с управлением машины — она закончила свою бешеную гонку и съехала в поле, перевернувшись два раза. «Я как сумасшедший бросился к машине, колеса которой беспомощно крутились в воздухе. Из кабины раздавались ужасные крики. Я попытался высвободить пассажиров, но дверцы заклинило. К счастью, у Мелины Меркури хватило самообладания позвонить в жандармерию и вызвать «скорую помощь». Надо было перевернуть автомобиль. Франсуаза была вся в крови, она поранила себе голову. Ее пассажиры, казалось, пострадали в меньшей степени», — рассказывал Джо Дассен. Выйдя из клиники, Вольдемар Летьен, сидевший впереди, между Франсуазой Саган и Вероник Кампион, расскажет свою версию случившегося: «Мы еще не набрали большой скорости, а машину уже начало заносить. Франсуаза не испугалась. Она стала более внимательной и выправила ситуацию без помощи тормозов, лишь поворачивая руль. Мы объехали дерево и кучу камней». Что до Вероник Кампион, то у нее не осталось никаких воспоминаний об этом происшествии.

Троих пассажиров выбросило из машины в результате сильнейшего толчка. А романистка оказалась зажатой под тонной металла. У нее была повреждена грудная клетка, она не могла встать из-за боли в ноге. Пока Джо Дассен и Ален Бернхейм пытались аккуратно вынуть свою подругу из-под груды металлических осколков, к ним с пронзительными сиренами и скрежетом тормозов стали съезжаться люди, заметившие катастрофу. «Мне удалось выбраться из машины самостоятельно и затем помочь спасателям освободить Франсуазу», — расскажет позже Бернар Франк. Полицейские приехали на место катастрофы через час с лишним после и увидели юную звезду лежащей на черном пальто на обочине дороги. «Странная вещь, Франсуаза, у которой никогда не было под рукой ни одного экземпляра романа «Здравствуй, грусть!», упомянула об этой книге, упавшей на траву в нескольких сантиметрах от ее руки», — скажет потом Ален Бернхейм. Тем временем Жак Куарез, взволнованный тем, что сестра и ее друзья все еще не вернулись домой, сам поехал по тому же пути и обнаружил дымящуюся машину и свою младшенькую, не подававшую никаких признаков жизни. В 15 часов черный фургон жандармерии перевез молодую женщину и ее друзей, меньше пострадавших от катастрофы, в клинику Корбей, где им оказали неотложную помощь: у кого-то обнаружили перелом тазобедренного сустава, у кого-то была сломана рука, также имелось несколько ран, но неглубоких.

А что же с Франсуазой? «Она умрет, это дело нескольких минут», — объявил дежурный врач. Жак Куарез в полной растерянности взял из чьих-то рук сумочку своей младшей сестры, в которой лежали паспорт на машину, водительские права, коробок шведских спичек и расческа для волос. В клинику прибыл священник, он снял с нее золотую цепочку, которую она всегда носила на шее, вложил в ее руки распятие и приступил к спешному соборованию. Говорят, что он долго читал молитву, пока не пришел профессор Жювенель, знакомый хирург, которого срочно вызвал брат Франсуазы Саган. Доктор быстро осмотрел пациентку, тотчас прервал траурную церемонию и приказал срочно перевезти больную в клинику Майо, расположенную вблизи Булонского леса в Нейи-сюр-Сен. Карета «скорой помощи» в сопровождении красного «ягуара» Жака Куаре-за (подарок его сестры) и двух полицейских на мотоциклах, выделенных префектом департамента Сен-э-Марн, покинули Корбей в направлении Нейи. Во время переезда профессор Жювенель порывался определить, есть ли у его пациентки шансы выжить. Ее дыхание замедлилось, и сердце еле билось. «Я любила своего брата. Быть может, именно поэтому я решила выжить в машине «скорой помощи». Мое сердце, на какой-то момент остановившись, вновь принялось биться», — призналась впоследствии Франсуаза Саган.

Пресса была уже в курсе случившегося. Орды журналистов — французских, английских, американских, швейцарских и немецких — поджидали «скорую помощь» у дверей клиники Майо. Естественно, когда в 18 часов 15 минут появилась машина, тут же защелкали десятки фотоаппаратов со вспышкой. Это событие вызвало такой переполох, что ситуация могла выйти из-под контроля. Чтобы избежать проникновения фанатов и папарацци в палату номер 36, где находилась романистка, у ее дверей круглосуточно дежурила полиция. После длительного осмотра тела пострадавшей профессор Жювенель диагностировал черепно-мозговую травму, сдавливание грудной клетки и перелом тазобедренного сустава. Приняв все меры предосторожности, опасаясь повреждения внутренних органов, он призвал на помощь гастроэнтеролога, специалиста по брюшным травмам профессора Пателя из клиники Ларибуазьер. К ней также пригласили профессора Лебо, заведующего отделением неврологии в Ларибуазьер, и ее лечащего врача, доктора Шварца. К двенадцати часам ночи они решили приступить к операции, которая позволила бы пациентке легче дышать. Ей сделали электроэнцефалограмму, чтобы проверить, нет ли сотрясения мозга. Молодая женщина в бинтах и повязках, покрывающих все ее тело, кроме рта и одного глаза, провела первую ночь довольно спокойно благодаря большой дозе морфия.

Утром она несколько раз открывала глаза и вновь погружалась в небытие. Жак Куарез ни на шаг не отходил от своей младшей сестренки, он больше не мог спать. Очень скоро Сюзанна Деффоре, сестра, и отец, Пьер Куарез, узнав из газет о случившемся, присоединились к нему. Что до Мари, матери писательницы, то она срочно покинула Ка-жарк и немедленно отправилась в Нейи. В кулуарах клиники