сценарию не суждено было попасть на экран. «Продюсеры не посчитали его достаточно коммерческим, они придирались бог знает к чему, например, к очень сложным и не четко выписанным характерам персонажей», — объясняет Саган. Она поссорилась с Астрюком, но вскоре сценарий «Раны и ножа» послужил канвой для фильма «Добыча для тени». Их ссора оказалась преходящей, кинорежиссер по-прежнему продолжал любить и восхищаться своей подругой-писательницей. «Я знаю Франсуазу Саган вот уже полвека, я видел ее веселой, счастливой, беспечной, а также подавленной горем; я видел, как она боролась со смертью на больничной койке. И я всегда был поражен не ее опьянением, в котором она, казалось, искала забвения, не тем миром, где, как говорили, она не могла найти себе места, но тем удивительным соответствием между способом ее существования и тем, что она описывала. В течение двадцати пяти лет она возделывает все тот же маленький клочок земли, откуда произрастают гибкие лианы, населяющие ее книги, которым однажды надо будет предоставить их истинное первое место среди всех романтических произведений нашего времени», — признался он в интервью журналу «Пари-матч» в 1978 году.

«Виски-сюр» — смесь бурбона, сахара и лимона «- поднимает всем настроение на двадцать первом дне рождения Франсуазы Саган. Чтобы событие было поистине незабываемым, она решила отправиться в единственное место, которое раньше ей было запрещено, — казино. «Там был большой стол с игрушечной железной дорогой, и я моталась между ней и рулеткой. Это будут две мои самые любимые игры». В обитом сукном зале «Палм-Бич» в Каннах, следя за игрой за столиком на расстоянии, она учила правила игры на «железной дороге». Саган решила, что с помощью всего лишь двух карточек можно выиграть до 50 миллионов франков. «Я воображала, что так я разыграю свою судьбу в два удара», — скажет она потом. Франсуаза направилась к рулетке и поставила на 3, 8 и 1, которые станут для нее пророческими. Она, кроме того, всегда предпочитала черное красному, нечетное — четному, потерю дохода — риску. В игре ей больше всего нравились атмосфера казино, те флюиды, что витали вокруг столов, и незнакомцы, которые на время игры становились партнерами, но особенно то, что в таких местах деньги приобретали свое настоящее предназначение: «Это нечто, находящееся в постоянном движении, лишенное своего торжественного, сакрального характера, который им обычно приписывается». В тот вечер Саган выиграла «кругленькую сумму» в рулетку и спустила ее на «железной дороге». Она поняла, что за игрой удобнее скрывать свои чувства. «Увидев, как на лицах людей, старающихся, словно плохие актеры, изобразить излишнюю сосредоточенность, напряжение, проявляются такие многообразные чувства, как подозрение, доверчивость, разочарование, ярость, вспыльчивость, отчаяние, облегчение, ликование и даже то, что изображалось еще с большим притворством — равнодушие, я решила, что в любой ситуации в дальнейшем я буду противостоять судьбе, каковыми бы ни были ее удары и милости, обратив к ней свое улыбающееся и приветливое лицо».

Весь праздничный вечер Франсуаза Саган не скрывала своего восхищения казино. И хотя она согласилась, по настоянию Жюльет Греко, оградить себя «от зеленых лугов запретных игр», через пятнадцать лет она призналась, что иногда просила друзей сыграть за себя, а иногда, когда бывала за границей, с удовольствием вдыхала необыкновенную атмосферу игровых залов. Например, в Лондоне, куда она приехала в феврале 1968 года, чтобы встретиться с одним британским издателем, который должен был ей немалую сумму за продажу авторских прав. Во время ужина у Аннабель она узнала, что на верхнем этаже находится «Клермон-клуб», известный далеко за границами Великобритании. Саган села за большой игральный стол, где экстравагантные пожилые дамы и другие любители спускали свои состояния «на железной дороге». Она выяснила, что в ходу есть монета — гинея, но не знала, каково ее достоинство. Ей принесли небольшую горку жетонов в обмен на чек, который она подписала не глядя. Потеряв все менее чем за час, она подписала второй чек. Радость переполняла ее: «Здесь чудесная, милая, спокойная обстановка. Люди вежливы и изысканны, они забирают ваши деньги с извинениями». Увы, удача не на стороне писательницы: «Сначала я только проигрывала: дом в Экмовиле, машину, мебель…» Через час она спросила, сколько составляет ее долг. Писательницу охватило сильное волнение, она полагала, что это будет не менее 160 тысяч франков. «На счете в банке у меня не было и четверти этой суммы. Чтобы заплатить долг, мне пришлось бы отказаться от моих сегодняшних апартаментов и, отправив сына к маме, снять рядом однокомнатную квартиру и работать два года, чтобы одновременно платить налоги и выплачивать долг «Клермон-клубу» без чьей-либо помощи. Прощай, каникулы, машины, выходы, дорогая одежда и беспечность», — вспоминает она. Франсуаза попыталась отыграться, пошла ва-банк, выиграла и продолжала играть до тех пор, пока у нее осталось не более 50 фунтов стерлингов, которые она тоже должна была отдать. Романистка отправилась в кассу, оплатила счет и, пошатываясь от усталости, вернулась в свою комнату в «Вашингтон-отель» в районе Пиккадилли. Изнуренная прошедшим вечером, вся на нервах, она обратилась к министру внутренних дел с просьбой снять запрет на ее выезд. Разрешение пришло 2 октября 1970 года. Теперь, после проведенного эксперимента, казино Довиля уже казалось ей менее рискованным.

«Пусть в игре во мне не видят плохого партнера. Как и мои друзья, которые всегда были настоящими друзьями, случай неизменно оказывался моим добрым спутником. Стучу по дереву: я чаще выигрываю, чем проигрываю», — говорит она. Так будет ночью 8 августа 1959 года. Тем летом Франсуазе Саган вместе с Вероник Кампион удалось снять небольшой дом в поместье Брей в Экмовиле, в трех километрах от Онфлер и в двенадцати километрах от казино Довиля; к разрушенному и пустынному трехэтажному дому вела вязовая аллея, вокруг парк в восемь гектаров. Говорили, что владелец дома — странный человек — по вечерам танцевал на Лестничной площадке, а его парализованная жена оставалась одна в комнате. «Я обнаружила две реальности, к сожалению, не совпадающие: море было слишком далеко, но зато казино всегда открыто. Мои солнечные дни превратились в белые ночи». В казино Довиля Франсуаза, как всегда, играла в рулетку. Она выиграла и покинула игорный дом в 8 часов утра с 8 миллионами франков в кармане.

В то же утро ее остановил владелец поместья: «Этот немолодой и любезный господин тут же начал меня упрашивать купить у него все за 8 миллионов франков: и усадьбу, и ферму, и 8 гектаров земли. Он хотел сделать опись имущества. Но я смертельно устала, отдала ему весь мой выигрыш и пошла спать». Бернар Франк