руку. – Хорошо, что ты попал к собакам. Ты ведь мечтал о стае, не так ли?

Как?.. Ах да. Он читал сочинение. Тэмма зажмурился и замер в молчании.

Хармониус толкнул своего младшего сына:

– Эвер, помоги мне с твоим новым другом.

Малыш, свернувшийся у Тэммы на руках, сонно поморгал, но тут же воскликнул:

– Папа!

Он прыгнул на отца, а тот перекатился на спину и, держа маленького сына на вытянутой руке, снисходительно улыбался, пока Эвер извивался и хихикал.

Тэмма сел, нашел свои очки, провел рукой по незнакомой ткани одолженной ему пижамы. Наблюдая, как возятся отец и сын, он чувствовал себя непрошеным гостем. Он украдкой покосился на Лаписа – тот продолжал спать, не обращая внимания на шум. Лауд слегка кивнул Тэмме, и он ответил таким же кивком.

Тут-то он и осознал, что в меха завернулся еще кто-то. Он увидел обнаженное плечо, светло-серые волосы, острое ухо. Тэмма подался вперед, немного опасаясь того, что сейчас увидит, и тут же отшатнулся назад, так как тот лениво потянулся. Бросив на Тэмму лишь беглый взгляд, он тут же отвернулся и закутался в одеяла, но этого было достаточно.

Ох, ему бы никто не поверил.

Да он и сам бы не поверил.

Непонятно как, Тэмму угораздило попасть на самую что ни на есть высокопоставленную ночевку. Потому что проснулся он между Хармониусом Стармарком и Хисокой Твайншафтом, да еще с всемирно известным ребенком-полукровкой прямо на груди.

А для Квена такое в порядке вещей.

Тэмма покосился на Сородича, который всю ночь согревал ему ноги, и шепнул:

– Можешь ты в это поверить?

Громадный пес приподнял губу, как будто смеясь.

– Что такое? – прошептав что-то на ушко Эверу, Хармониус опустил его, после чего потянул руку к Тэмме: – Не смущайся.

Рука была огромная, каждый коготь аккуратно закруглялся на конце. Прямо как на руках у Квена. И эти медные глаза с лучиками в углах были точь-в-точь похожи на глаза Квена. Потому что это был его отец. И отец Эвера. Из тех отцов, которые могут устроиться на ночевку с сыновьями прямо на полу в детской, да еще и друзей привести. И Тэмме самую малость – нет, очень сильно – захотелось тоже стать членом семьи Квена и Эвера.

Так что он подполз поближе и протянул руку навстречу широкой отцовской ладони.

Легкое движение – и Тэмма уже лежит на могучей груди – и не выбраться. Над ухом щелкнули челюсти, и мальчик замер. Так и лежал, пока пальцы не прошлись легонько по его ребрам, и он не захихикал от щекотки. Последовавшую битву можно описать только как нереальную – рычание и подбадривание, советы и смех. Когда потасовка закончилась, Тэмма, в сбившихся на сторону очках, свалился на шкуры, чувствуя… восторг.

Хармониус, повинуясь команде Эвера, обнюфал Тэмму, и после нарочито шумного знакомства с его запахом Глава клана Стармарк объявил:

– Мы ему нравимся. Оставляем его себе?

– Да!!! – Эвер уставился на Тэмму поверх отцовского плеча. – Для Квена.

Тэмма продолжал лежать неподвижно, отчасти по собственному желанию, отчасти вынужденно. Хармониус удерживал его, не давая возможности шевельнуться. Что-то переменилось, но Тэмма не мог бы сказать, что именно. Только чувствовал, что сердце колотится в радостном ожидании и что ему совсем, нисколечко не страшно.

– Квен привел тебя сюда, а это говорит о доверии, – заговорил отец. – Что ты скажешь, Тэмма Субару? Будешь ли против того, чтобы я включил тебя в мою стаю?

– Протестовать должен я, – раздался голос, рокочущий и ленивый. – Я первым увидел его.

Долго ли Лапис за ними подглядывал?

Хармониус фыркнул:

– Факты гласят, что первым его обнаружил Квен. Но если и ты желаешь породниться, я беру тебя следующим, дракончик.

Синие глаза округлились, затем сощурились.

– Ты угрожаешь мне?

– Назовем это обещанием. Но сначала он.

У Тэммы все внутри сжалось под острым, проницательным взглядом Хармониуса. Ему сделано невероятно щедрое предложение. Собаки были известны своим дружелюбием, а пресс-секретарь Стармарк отличался широтой души даже больше прочих. Так что для него, наверное, это было не так важно, как для Тэммы. Но даже если бы он предлагал свою дружбу и кров каждому встречному, Тэмме очень хотелось это получить.

– Пожалуйста, – прошептал он.

– Вот и славно. – Хармониус склонился над ним и поцеловал в лоб. – Добро пожаловать домой.

Всхлип, который вдруг вырвался у Тэммы, удивил его самого.

Папа Квена погладил его по голове и потрепал по щеке.

– Вот и славно, – повторил он. – Подойди, Эвер. Обнюфай нового члена нашей стаи, а я пока выполню обещанное Лапису.

И в неуловимое мгновение ока Хармониус исчез, оставив Тэмму с Эвером. Опираясь на локоть, Тэмма увидел, как Лапис попытался удрать, – но где там. Лауд схватил его за локоть, а рука на его плече принадлежала самому Хисоке Твайншафту. А там подоспел и Хармониус – щекоча его и попутно расхваливая величие славной стаи.

Негодующие крики Лаписа тонули во взрывах хохота и ругани, но Тэмме показалось, что дракон наслаждается общим вниманием. Точно так же, как и он сам.

– Хороший у тебя папа, – шепнул Тэмма, слегка оттянув ухо Эвера.

Хармониус запечатлел шумный поцелуй на лбу лорда Моссберна, а затем повернулся к ним:

– Чуть не забыл. Тэмма, могу я попросить тебя об одолжении?

– Да, господин. Все что угодно.

– Передай сообщение вашей школьной учительнице. – Хармониус обменялся взглядом с дядей Лаудом. – Мне нужно оставить Элоквента дома на несколько дней – самое большее на неделю – по важному для стаи вопросу.

Глава 19

Звездный фестиваль

Кимико слегка подскочила, когда Акира с грохотом опустил кулак на край их треугольного стола. Не очень-то вежливый способ привлечь внимание – даже кабаны вели себя менее грубо, – зато эффективный. Отодвинув в сторону высокую стопку таблиц, списков и памяток, Кимико подняла взгляд на одноклассника и девочку, которую тот держал за запястье.

На лице Айлы Гард застыло сдержанно-вежливое выражение.

Если бы Кимико попросили оценить ситуацию, она сказала бы, что от полного разрыва дипломатических отношений и хорошенькой взбучки Акиру отделял какой-нибудь десяток секунд.

Кимико, разумеется, знакомилась с девочкой-наблюдателем, но лишь мимолетно – знакомясь так, люди признают достоинства друг друга, но не проявляют желания узнать больше. Так было и в Академии Ингресс. Честно говоря, в их классе все в основном держались своих троек. На этой неделе у них был первый общий проект для всего класса, посвященный подготовке к Звездному фестивалю.

Старшая школа Нью-Сага получила место для выступления на центральной сцене. Классам 1 «А», 2 «А» и 3 «А» предстояло сыграть спектакль, представив историю Святой Мидори. Кимико хотела бы получить роль, но актерами назначили ребят из классов «А». Классам «В» поручили готовить костюмы и декорации. А их класс, 3 «С», вместе с другими классами «С» отвечал за длинные ряды киосков, в которых гости могли бы купить сувениры Звездного фестиваля и амарантийские безделушки.

– Сделай так! – У Акиры только что искры не сыпались из глаз. – Прошу, Кими. Айла не верит, значит, ты должна показать ей, что ты