Я проваливаюсь в ледяную белизну. Вокруг снова бесконечный океан льда и снега. Я принадлежу этому месту, должна быть тут, именно это и есть моя судьба.

“Ты посмотри на это богатство, — шуршит мне на ухо голос из ниоткуда. — И это все твое”.

Холод поднимается от кончиков пальцев рук и ног, заползает в самое сердце, словно ласкает своей убивающей нежностью, заставляет ничего не чувствовать, как будто в этом и есть спасение.

“Твоя сила бесконечна, — продолжает шептать отовсюду голос. — Они все должны тебе подчиняться. Те, кто делает тебе больно, должны страдать! А они все хотят, только чтобы тебе было плохо!”

Хочется сопротивляться, но сил на это все меньше. Я медленно подчиняюсь этому голосу, начинаю верить ему…

— Прекращай, Элиз… Лиза! — доносится откуда-то совсем издалека.

Голос, который окружал меня до этого, зло шипит, в воздух поднимается ураган колючих снежинок.

“Не слуш-ш-шай! Не ведис-с-сь!” — слышу я отовсюду.

— Ну уж нет! — рычит тот, что снаружи моего ледяного кокона. — Я тебе не позволю…

В груди будто распускается огненный цветок, а сердце наполняется надеждой. Все может быть иначе. Может быть тепло… Может быть хорошо… Чувства — это не только боль! Ведь правда?

— Вот так, давай, оттаивай, моя ледяная Лиза, — мягкий, чуть хрипловатый голос теперь звучит совсем рядом.

Я, наконец, узнаю его. И тут же прихожу в себя. Ронан! Он… Я… Душ… Мама дорогая!

Мне кажется, меня просто подкидывает в воздух от испуга. Ну, насколько это может быть. Потому что я оказываюсь укутана в одеяло… Пару одеял.

— Тише, — Ронан аккуратно проводит рукой по моим волосам. — Ты меня так больше не пугай, договорились?

На миг вглядываюсь в горящие золотые глаза, с беспокойством рассматривающие меня, а потом отвожу взгляд.

Стыдно… Он же… Он же видел меня. Всю. Хочется стереть ему память. И себе тоже, учитывая то, как он сейчас прижимает меня к своему горячему телу, а я не то что не против — думаю о том, чтобы это не прекращалось.

— Здоровый румянец тебе идет, — выдает Ронан и перекладывает меня со своих рук на кровать. — Но я жду ответов.

Он отходит куда-то, пропадая из моего поля зрения, а мне становится снова холодно.

“Слушай, я не всемогущий, — жалуется Рум. — Я пытался это все дело остановить. Но тебе пора понять, что без Ронана тебе не обойтись”.

Спасибо, обрадовал. А в глаза ему как теперь смотреть?

Воздух наполняет аромат апельсина и корицы, слышу, как ложка ударяется о фарфоровую стенку, а затем рядом снова возникает Ронан. Он ставит чашку на тумбочку рядом с кроватью.

— Двигаться можешь? — он дожидается моего кивка, а потом кладет передо мной одежду. — Тогда одевайся, я выйду.

Он действительно выходит из комнаты, а я усмехаюсь. Ну надо же, какой чуткий.

Еле-еле выбираюсь из кокона одеял и начинаю натягивать на себя штаны и рубашку, которые мне, несомненно, жутко велики. Руки подрагивают как после сильного напряжения, а на душе такое чувство, что дико хочется плакать.

И что мне с этим всем теперь делать? Ронан всем расскажет? Куда меня? Маменьке? Хотя, судя по всему, нет. Ронану. Он же выиграл аукцион. Надо же, какая усмешка судьбы.

Взгляд падает на кольцо, лежащее на тумбочке рядом с парящей чашкой. Что мне сделать? Надеть его или уже не важно?

— Заходи, я все, — говорю я, когда беру в руки горячий чай и вдыхаю согревающий аромат.

Дверь тихо открывается, и Ронан входит в комнату. Он скользит взглядом по мне так, что хочется проверить, а вообще оделась ли я. Неосознанно поправляю волосы, что тоже не укрывается от внимания дракона и вызывает у него улыбку.

— Все-таки девушка, — кажется, ему эта мысль нравится. — Значит, кольцо делает тебя парнем? А зачем?

Не хочется ничего рассказывать, но… Он уже второй раз вытаскивает меня из того отвратительного места. Да и Рум все время настаивает, что Ронан может помочь мне. Была не была!

— В Форресии только мужские академии. А мне нужно было непременно научиться пользоваться силой, потому что… — я закрываю глаза, думая, как бы сформулировать. — Ну ты видел, что бывает. И это становится только хуже…

— А родители… Они не пробовали тебя научить? — спрашивает Ронан.

Вспоминаю отличный “способ” от своей мамы и мотаю головой.

— Как тебя сюда-то занесло? — продолжает докапываться дракон.

Пожимаю плечами и отпиваю чай, пряча взгляд за чашкой.

— Я сразу оказалась перед этой вашей книгой, а потом случился ваш отбор…

— Отличное чувство юмора у драконьего бога, однако, — качает головой Ронан.

— Ты обо мне расскажешь? — стараюсь сделать голос как можно более беззаботным, но в нем так и сквозят слезы.

Ронан молчит. Почему? Еще не решил?

Поднимаю голову и тону в его золотых глазах. Нежность, интерес, сочувствие, решимость… ядреная смесь, которая заставляет меня задержать дыхание. Особенно когда его взгляд падает на мои губы. К щекам приливает кровь. Мне уже совсем не холодно, даже наоборот, жарко. Но это же все из-за чая, да?

— Не расскажу, — он присаживается рядом. — Я говорил абсолютно серьезно сегодня там, на стене. По поводу тебя…

Он касается кончиками пальцев моей щеки и очерчивает скулу, спускается шее… Закусываю губу, чувствуя как в груди появляется неожиданный трепет.

Создается ощущение, что весь мир схлопнулся до этого прикосновения, до мурашек, разбегающихся по всему телу от его пальцев. Даже будто бы время замирает.

Хочу выкинуть все из головы. Все “но” и проблемы. Он явно непростой мальчик, но даже если ему все равно на различия в нашем социальном статусе, Ронан не знает, что я — принцесса. Станет ли это препятствием? Как он на это отреагирует?

А, может, рассказать ему?

Момент разрушается внезапным звуком — стуком в дверь.

— Ронан, — звучит немного гнусавый голос Милены. — Нам надо поговорить…

Глава 25. Эффектное появление

Ручка двери дёргается. Я в ужасе пытаюсь спрятаться под одеяло вместе с чашкой, но в последний момент понимаю, что в этом нет нужды. Ронан запер дверь.

Запер дверь… Зачем? От таких вот инцидентов? Или чтобы я не сбежала? От этой мысли отвлекает повторение настойчивого стука.

— Я знаю, что ты там! Немедленно открывай! Нам нужно, — она выделяет это слово голосом, — поговорить! Я не уйду, Ронан!

— Зная её, и правда не уйдёт, — морщится он. — Нужно с ней поговорить, пока она всю академию на уши не поставила.

— И что делать? — шёпотом спрашиваю я.

— Твоего кольца на