На подступах к Бородину на самом легендарном поле покрыли себя неувядаемой славой танкисты 18-й бригады подполковника А.В. Дружинина, 20-й бригады полковника Т.С. Орленко, подразделения 22-й бригады под командованием К.Г. Кожанова.

Эти части формировало наше управление, и потому в каждом их боевом успехе мы видели итоги своей работы. В наши сердца вселяло гордость сознание того, что и на Можайской линии, и в составе Вязьминской группировки, сковавшей действия двадцати восьми гитлеровских дивизий, рвавшихся к столице, были вновь созданные танковые бригады, которые успешно и уверенно выполняли свои задачи.

Осенью 1941-го, бывая на передовой, в действующих частях, я встречался с такими прославленными танкистами, как П.А. Ротмистров, М.Е. Катуков, С.И. Богданов, В.Т. Вольский. Этих замечательных, талантливых военачальников знал я и прежде, но теперь встречи наши были более деловыми, предметными, а потому – намного интереснее, содержательнее. В экстремальных ситуациях люди раскрываются в большей степени, порой – с самой неожиданной стороны. Именно в дни Московской битвы по-настоящему проявился талант многих командиров и генералов, ставших впоследствии крупными полководцами и военачальниками. Так, Михаил Ефимович Катуков в боях за столицу командовал 4-й танковой бригадой, первой в наших войсках получившей наименование гвардейской. Большой вклад в защиту Москвы внесла и 8-я бригада, и 3-я танковая бригада Павла Алексеевича Ротмистрова. А судьба Дмитрия Даниловича Лелюшенко! В октябре 1941-го он уже командовал войсками 5-й армии.

Это были дни ожесточенных боев, в ходе которых люди проявляли лучшие свойства своего характера, свою человеческую сущность. Это было время беспримерного героизма и мужества, небывалых в истории подвигов. О них писали и, несомненно, еще много напишут непосредственные участники событий. Я же хочу рассказать о том, что больше всего запало в душу мне самому: о параде 7 ноября 1941 года на Красной площади. Его также с полным основанием можно назвать подвигом. Волею судьбы мне посчастливилось участвовать в подготовке этого парада.

Из танковых бригад, находившихся в Московском АБТ-центре, была сформирована танковая группа парада. Командовать ею поручили заместителю начальника ГАБТУ генерал-лейтенанту танковых войск В.А. Мишулину, удостоенному звания Героя Советского Союза в июле 1941-го. Начальником штаба группы назначили полковника Девятова, зампомтехом – также заместителя начальника ГАБТУ генерала И.А. Лебедева, комиссаром – меня. В мое распоряжение вошли политработники всех бригад.

Мне памятны долгие ночные тренировки довоенной поры – к парадам на Красной площади всегда готовились длительное время. Но теперь, в ноябре 1941-го, для этого не было ни времени, ни условий. Необходимо было соблюдать строжайшую секретность – вражеские полчища находились у самых стен города. И все же к параду необходимо было тщательно подготовиться.

Главной нашей задачей была подготовка техники. Особой трудности в том не возникало – экипажи знали, что впереди напряженные бои, а жизнь танкиста нередко зависит от состояния его машины. Не вызывал у нас сомнения и уровень подготовки экипажей: мы главным образом имели дело с людьми, уже побывавшими в боях.

Самым сложным делом оказалось ознакомить личный состав с особенностями маршрута движения. Непосредственно перед выходом мы, как могли, организовали информацию об особенностях прохождения по Красной площади, привлекли к этому тех командиров и бойцов, которые участвовали в довоенных парадах. Все же, как известно, лучше один раз увидеть… Но еще лучше – попробовать. Однако провести хотя бы одну тренировку на танках у стен Кремля мы не могли. А вот репетицию – тем методом, что зовется «пеший по-танковому», – провести было вполне в наших силах.

Зачем такая тренировка проводится, бойцы и командиры не знали. Им сказали просто: возможно, что именно здесь, мимо Кремля, пройдет ваша дорога на фронт… Если бы не комендантский час, москвичи, несомненно бы, удивились, увидев, как в одну из ночей по Красной площади, каким-то совершенно непонятным для непосвященных образом, ходили танкисты – они промеряли маршрут. Так, если есть возможность, делается перед боем. Методом «пеший по-танковому» экипажи изучают местность, на которой им предстоит воевать.

В полночь, когда стрелки курантов на Спасской башне начали отмерять минуты нового дня – 7 ноября, танки с мест сосредоточения двинулись к Ленинградскому проспекту, чтобы выйти на улицу Горького и следовать к Красной площади.

Ядром нашей танковой колонны стала 31-я бригада полковника А.Г. Кравченко – трехбатальонного состава, порядка полусотни танков. Вывели батальон – десять машин – тяжелых танков КВ. Дивизия НКВД имени Ф.Э. Дзержинского выставила батальон бэтушек, которые шли, в общем-то, для количества и, насколько помню, на фронт не направлялись. Еще было какое-то количество легких Т-60. Точно не скажу, но всего машин оказалось свыше двухсот.

Погода в эту ночь выдалась прескверной: ветер, снег с дождем, низкая облачность. Нам она казалась в радость – обнадеживала, что в день праздника гитлеровская авиация не станет рваться к Москве. Так что, хотя управлять танками в таких условиях было весьма трудно, мы были спокойны – опытные механики-водители вели машины без происшествий.

Управление танковой группой во время парада было организовано так: штаб находился в помещении Моссовета; выпускающая группа, в которой был и я, расположилась у Исторического музея. Возле музея находился головной танк, открывавший прохождение колоны, а напротив, у храма Василия Блаженного, стояли эвакосредства – тягачи, ремонтные «летучки». Там же, у собора, находилось наше самое ответственное подразделение – группа, принимавшая танки. При ней был генерал Лебедев.

Войска выстраивались на Красной площади… Утро было хмурое и ветреное. Снегопад не прекращался. И вот когда над площадью разнесся звон курантов, отбивших восемь часов, непривычно раннее для такого случая время, перед замерзшими рядами появились верхом маршал С.М. Буденный и командующий парадом генерал П.А. Артемьев. Начался объезд войск, приветствия. Затем выступал И.В. Сталин. С затаенным дыханием слушали мы слова Верховного. Особенно взволновала нас заключительная часть его краткой, но очень сильной, эмоциональной речи:

– Великая освободительная миссия выпала на вашу долю. Будьте же достойны этой миссии. Война, которую вы ведете, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ великих предков – Александра Невского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова… Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина! За полный разгром немецких захватчиков! Смерть немецким оккупантам! Да здравствует наша славная Родина, ее свобода, ее независимость! Под Знаменем Ленина – вперед, к победе!

В ответ над площадью прокатилось такое громогласное «ура», что его, кажется, услышал и враг, стоявший под стенами Москвы, а раз услышал – не мог не содрогнуться.

Прозвучали слова команды, началось торжественное