Город или посёлок, но в нём царила жуткая тишина. Река плескалась о берег: далеко по течению из воды выскочила рыба и снова нырнула вглубь.

– Тут и вправду водится рыба, – удивился Кристофер.

– Почему ты в этом сомневаешься? – спросила Эльда. – Какая река без рыбы?

– Там, откуда я родом, вода в реке очень грязная. Вряд ли рыбам это очень нравится.

– Тогда как они там живут? И как живёте вы?

– Рыбу привозят из других мест, – сказал он. – Из моря.

– До моря далеко.

Он решил не рассказывать ей о таких вещах, как двигатель и механическая лебёдка.

– Ты права, – кивнул он. – Намного разумнее ловить рыбу в чистой реке поблизости.

Они подошли к недавно выкопанному длинному рву, утыканному острыми кольями.

– Это ваша оборонительная стратегия? – спросил Кристофер. – Это не остановит Лангсверд и её воинов.

– Верно, не остановит, – огласилась Эльда. – Отряд крепких копейщиков может отразить небольшой набег, но не нападение целой армии.

– Вам нужна колючая проволока. Мы окружили ею весь город.

– Я не знаю, что это такое. Мне это поможет?

– Нет, извини.

Колючую проволоку ещё не изобрели!

– Тогда зачем о ней говорить?

Эльда зашагала вперёд. Кристофер бросился за ней следом.

– Почему вы сначала построили укрепления, а затем решили спастись бегством?

– Было ясно, что северяне нападут со стороны реки. У нас нет другой защиты от них, кроме самих берегов. – Эльда проскользнула в брешь в частоколе, пёс – за ней по пятам. – И на этот раз их слишком много, раньше бывало всего две-три лодки. На этот же раз целое войско. Никто не устоит перед его натиском.

– Кроме тебя?

– И Пса.

Эльда улыбнулась и направилась к первой постройке. Та была низкой, как будто прижималась к земле, и сооружена из глины и больших деревянных брусьев. Девушка проскользнула внутрь с таким видом, словно этот дом принадлежал ей. Кристофер отодвинул тяжёлое одеяло, закрывавшее дверной проём, – или, возможно, это была свиная кожа, – и просунул голову внутрь. Ну и вонь!

Внутри было темно, но он разглядел Эльду, сидящую на корточках у круглого очага. Он наклонился, чтобы поднять с земли толстое синее одеяло. Кто-то, должно быть, уронил его, спасаясь бегством от кораблей викингов.

– Как ты думаешь, я могу это взять? – спросил он. – Я замёрз.

– Нет, – сказала Эльда.

– Извини, почему?

– Ты не замёрз. Зима прошла, и тебе ничего не угрожает.

– Это просто выражение такое.

– Тогда называй вещи своими именами, – строго произнесла она.

– Хорошо, мне очень холодно.

– Почему ты мне это говоришь?

– Потому что я хочу взять вот это… что бы это ни было. – Он поднял одеяло. Оно почему-то было странной формы.

– Это не мой плащ, и я не могу его тебе отдать.

– Так это плащ? Отлично. Я буду как Бильбо Бэггинс из «Хоббита».

– Что такое хоббит?

– Кто-то вроде эльфа.

Эльда пристально взглянула на него.

– Так ты знаком с эльфами?

– Не лично, – сказал он. – Клянусь.

Он узнал этот взгляд – взгляд насторожённого недоверия. Такой же, как и у Лангсверд. Девочка подула на угли. Вспыхнуло слабое пламя. Эльда подбросила в него пригоршню коры и пучок сухой травы, затем несколько тонких веточек.

– Что ты делаешь?

– Ты сам прекрасно видишь. Зачем меня спрашивать?

– Но у вас уже был пожар.

Она сломала о колено несколько веток и бросила их в огонь, а затем положила сверху массивное сухое полено.

– А теперь к кузнецу. – Эльда распахнула дверь и прошла несколько шагов по лужайке к открытому загону из приставленных друг к дружке и скрепленных жердей.

Здесь она вновь опустилась на колени и дула на угли до тех пор, пока из них не поднялась струйка дыма, после чего бросила на них пригоршню сухих листьев и стала наблюдать, как разгорается пламя.

– Так это всё ты! – догадался он, оглядываясь по сторонам. Из трёх труб, смешиваясь в сером небе, поднимался дым. – Ты каждый день зажигала очаги.

– Конечно, я, – призналась Эльда. – Кто же ещё?

– Но викинги думают, что город полон людей.

Эльда с улыбкой повернулась к нему.

– Мой маленький друг, так и задумано. – Она вновь зашагала дальше.

Кристофер бросился следом за ней. Они вошли в какое-то помещение вроде пекарни.

– Зачем ты это делаешь? – спросил он.

– А как ты думаешь?

– Чтобы они не напали? Но ведь дым их не остановит.

– Чтобы они решили, что здесь остаётся много людей, которых можно увести в плен, или ограбить, или что там ещё они хотят сделать. И тогда викинги могут повременить с нападением. Знай они, что все ушли, бросились бы за ними в погоню вдоль реки или в лес. А так жители Люнденвика уже далеко отсюда, за ними никто не гонится, и у них есть время увести скот и лодки в безопасное место.

– Они знают?

– Кто?

– Жители Люнденвика знают, что ты это делаешь?

– Конечно, нет. Их же здесь нет.

– Ты спасла их жизни.

Эльда пожала плечами.

– Они не думали обо мне, когда были здесь, поэтому не будут думать обо мне и сейчас.

– Но ты же герой.

– Какой я герой? – возразила она. – Здешние жители не были добры ко мне. Им не нужна была сирота, у которой не было ни денег, ни вещей. Но у них были дети, и мне приятно думать, что они будут расти там, где им не угрожает опасность. Слишком много детей было убито или взято в рабство.

– Викингами?

– Воинами… разными. Не только ими. Время от времени случаются войны между Мерсией и Уэссексом, или с англами, или с северянами. Все армии хотят одного и того же, и больше всего страдают дети. Возможно, однажды этого больше не будет. Я очень на это надеюсь. Я молюсь о том, чтобы они были в безопасности.

– Ты хороший человек, – мягко сказал Кристофер.

– От меня мало что зависит. – Эльда взяла охапку сухих веток и направилась к следующему дому. – Но что-то всё же в моих силах.

– То есть ты вроде как пацифистка? – спросил он.

– Я не знаю такого слова.

– Пацифисты – это те, кто отказывается воевать по соображениям совести. Те, кто отказывается идти на войну, но вместо этого добровольно делает добрые дела.