оказаться так, что этот человек в курсе вопроса. По мнению Соловьева, дело должно было обстоять именно так. В этом случае он, скорее всего, имел со старшим лейтенантом Рыбаковым прямую связь. Но майор не исключал, что Влад ничего не слышал о том, что банду разыскивает спецназ военной разведки.

Однако это вовсе не говорило о том, что он сам эту банду представляет, и охота идет именно на него. Областное следственное управление обратилось к командованию бригады спецназа с просьбой, но не поставило в известность об этом местные правоохранительные органы. Такое случается сплошь и рядом. Начальство обычно считает, что не обязано докладывать нижестоящим инстанциям о своих шагах. Подчиненные просто обязаны предвидеть действия своего руководства.

Сам майор Соловьев с подобными вещами по специфике своей службы не сталкивался, но слышал о таком многократно. О том, что не все местные правоохранители занимаются крышеванием бандитов, Алексей Валерьевич догадывался. Он считал, что кто-то из честных людей, скорее всего, работает здесь, в пещере.

– Наши тутошние коллеги попросили командование бригады спецназа военной разведки по возможности отловить банду искателей изумрудов. Вот взвод старшего лейтенанта Рыбакова и получил дополнительную задачу, – проговорил майор.

Глаза Влада были прищурены. По ним понять его состояние было невозможно, тем более здесь и сейчас, в полумраке шахтного горизонта. Но майор Соловьев увидел, как по лицу этого субъекта пробежала едва заметная судорога, словно от зубной боли. Наконец-то он понял, что жестоко обманулся с ситуацией, принял желаемое за действительное.

Но Влад быстро собой овладел и продолжил как ни в чем не бывало:

– А что в лагере, куда вы шли?

– А я знаю? Мы ведь туда не дошли. Не доехали, точнее сказать. Я же дорогу пошел искать, когда на ваших Леху и Гошу нарвался. – Тут Алексею Валерьевичу опять захотелось почесать свою ушибленную челюсть, да настолько сильно, что он невольно задергался, пытаясь высвободиться. – Развяжи мне руки! – требовательно заявил майор. – Челюсть чешется невыносимо. Наверное, она сломана.

– Вадик, развяжи ему руку, одну только правую, и стой рядом. Если что, стукни в челюсть, прямо по перелому. Нашему гостю это наверняка понравится.

Откуда-то из темноты за спиной Влада выступил человек с ножом в руке, полоснул по широкой ленте скотча. Майор Соловьев торопливо поднял руку, почесал челюсть, ощупал ее и убедился в том, что перелома нет.

– А сколько там людей, вы знаете? – продолжил Влад допрос так спокойно, словно и не прерывал его ни на секунду.

– Должно быть два взвода. Значит, что-то около шестидесяти – шестидесяти пяти человек. – Майор вспомнил свою армейскую молодость и умышленно завысил количество спецназовцев, чтобы припугнуть Влада хотя бы так.

Но говорил он это осторожно, старался не быть навязчивым, не показать своей догадки.

– Шестьдесят – шестьдесят пять, это много. Мы столько не наберем. Ладно, будем посмотреть, – сказал Влад, поглаживая лысину. – Думать будем, что и как нам следует сделать.

В это время замигала лампа, стоявшая на столе.

– Черт побери! – выругался Влад. – Горючка, кажется, кончается. Говорил же я, что заправить генератор надо. Не сделали! Все бездельничают эти заразы.

Через миг лампочка совсем погасла. Но тут же загромыхало что-то в ящике письменного стола, и из-за него выглянул слабый луч фонарика. Влад не пожелал оставаться в полной темноте.

– Я пойду, заправлю генератор, – предложил ему Вадик, высокий толстоватый парень в спортивном костюме.

– Пойди, заправь. Солярка в канистре на полке стоит. Найдешь в темноте?

Вадик вытащил из кармана фонарик-зажигалку, светящую вообще едва заметно, заявил, что не пропадет, и ушел, оставил Влада наедине с Соловьевым.

Впрочем, майор совершенно не был уверен в том, что здесь больше никого нет. Ведь и Вадика он сначала не видел, не знал о его присутствии. Может быть, там, в темноте, стоят еще парни, готовые поддержать Влада в случае чего?

Поэтому Алексей Валерьевич пока не решился предпринять попытки к сопротивлению, хотя уже просчитал вариант действий. Он уже видел, как резко вскочит, оставив левую руку примотанной к стойке спинки стула, дополнительно ухватит его правой за металлическую трубчатую стойку, сделает шаг вперед и с кругового амплитудного размаха стукнет Влада по лысине. Правда, стул слишком легкий, чтобы можно было одним ударом вырубить человека, если он является обладателем крепкой головы.

Поэтому майор продумал и продолжение. После удара стулом он правой рукой схватит со стола свой пистолет в кобуре и, не вынимая его оттуда, чтобы не тратить попусту время, врежет справа по той же лысине еще и рукояткой личного оружия. Соловьев хорошо знал, куда следует бить.

После этого ему останется только вытащить пистолет из кобуры и дождаться возвращения Вадика. Стрелять в него надо будет без предупреждения. Иначе тот просто отбросит фонарик и растворится в темноте.

Со той стороны, в которую Вадик ушел, донесся какой-то странный звук. Видимо, это булькала солярка, переливаемая из канистры в бачок генератора. Потом послышался глухой шум. Генератор заработал, однако настольная лампа не загорелась.

– Что за чертовщина! – сказал Влад и собрался было встать.

В этот момент Соловьев решился. Майор понял, что если бы у Влада были здесь помощники, то он сейчас послал бы к Вадику кого-то из них или же сделал бы это раньше, оставил бы своего приближенного караулить пленника. Правда, этот человек мог и не уметь обращаться с генератором. В таком случае Влад велел бы ему охранять майора. Для этого особых навыков и знаний не требуется. Ударить человека в челюсть сумеет любой мужчина или парень. Тем более такого, одна рука которого привязана к стулу.

Соловьев выполнил все, что задумал, и просчитал с той же быстротой, с какой делал все это в своих мыслях. На боль в руке от стула, примотанного к ней скотчем, он внимания не обратил. Липкая лента лопнула в месте сгиба, но сам удар оказался настолько сильным и резким, что Влад попросту рухнул под стол прежде, чем Соловьев успел схватить свой пистолет. Рукоять только чиркнула по уху бандита и оторвала какую-то часть его.

Теперь Алексей Валерьевич оказался свободным и вооруженным. Он быстро выхватил пистолет из кобуры, опустил в боевое положение предохранитель и передернул затвор, досылая патрон в патронник. После этого майор направил ствол в темноту, в ту сторону, откуда ожидал появления слабого луча фонарика Вадика.

Но тут глубины подземелья донесся звук удара. Майор Соловьев никак не мог спутать его ни с чем другим. При этом он готов был дать голову на отсечение, нисколько не сомневался в том, что он был нанесен по всем правилам, с доворотом ударной поверхности