Волосы у Танка встали дыбом, как только до него дошло, что пыталась сообщить ему овчарка. Шпилька даже в рейдах не позволяла себе пахнуть застарелым потом. Да и запах дезодоранта откуда, если последний Шпилька брызгалась им перед отъездом из Саратова?

Сложив два и два, Танк вскочил, затравленно огляделся. Засада! Крестница попала в засаду! Килдинги сыграли на подозрительности Танка, отвлекли его. Каким-то образом заперли, по всей видимости, собаку. А что сделали со Шпилькой — вообще неизвестно. В общем, надо срочно поднять этот галимый пикап, выпустить собаку и самому спуститься вниз.

И, главное, делать всё придётся очень тихо, потому что…

Мысль оборвалась, перебитая протяжным воем сирены. Танк стиснул зубы и выматерился. Будто кто-то нарочно мешает! Кто-то, кто хорошо успел изучить, как будет действовать Терминатор при объявлении тревоги. Кто-то, кто знает, что теперь до оттаскивания пикапа дело дойдёт не скоро.

Танк снова рванул к «Тигру», на ходу соображая, что теперь делать. Бдыщ занят погонщиком, Терминатор, а с ним, наверняка, и Трофеич — тревогой. У остальных тоже есть свои инструкции, так что помощи ждать неоткуда. А пикап надо убрать во что бы то ни стало — потому что нет никакого «будто». Килдинги выиграли очередной раунд. И их конечной целью было вовсе не ослабить стронгов, как предполагал Жнец.

Они всё-таки охотились на Шпильку — в этом Танк теперь был уверен на все сто процентов.

* * *

— Итить твою налево и за ногу! Штайн, ты же сдох! — первое, что сказала Шпилька, придя в себя.

И только после этого открыла глаза и принялась оценивать ситуацию, в которой оказалась.

Она сидела в машине, на переднем сиденье. Ноги обхвачены стяжкой. Руки в наручниках, да вдобавок пристёгнуты к ручке над дверью. И ещё ремень безопасности прижимает к спинке сиденья. Приятно, конечно, что недооценивать её не стали, но как-то не очень уютно. Особенно с учётом того, что оружие у неё отобрали вместе с запасными магазинами, оставив на поясе только флягу с живцом.

Сидящий за рулём бывший внешник, которого Шпилька считала мертвее мёртвого и даже вроде как лично наблюдала процесс умирания, скосил на неё глаза и тихо процедил:

— Сюрприз.

— Я не из тех женщин, что любят сюрпризы, — отпарировала Шпилька. — Зря старался.

— Придётся научиться ценить мужские старания, — не растерялся и бывший внешник. — А то замуж никто не возьмёт.

— Ага, всю жизнь мечтала выйти за морального урода, считающего иммунных донорским биоматериалом, — выплюнула Шпилька и отвернулась, показав, что разговор окончен.

Штайн покосился на неё и тоже промолчал. Второй сектант вмешиваться в разговор и вовсе не собирался — Шпилька была, в его понимании, не достойна этой чести. А может, он просто был слишком занят обнимашками с её двести третьим — автомат с мощной оптикой ему явно нравился.

«Бубенцы отрежу за подарок Ады», — зло подумала Шпилька.

За окном проносилось колосящееся рожью поле. Впереди виднелись очертания небоскрёбов. Местность Шпилька не узнавала, но, судя по уверенности, с которой Штайн вёл машину, он знал её неплохо.

Шпилька изо всех сил старалась унять злость. Как же глупо она попалась! Хотя кто же мог знать, что дезодорант от заражённых и Лайме способен отбить её великолепный нюх. Животных в Улье практически нет. Хищная мелочь вроде карманных собачек и кошек слишком слаба, чтоб выжить. Крупные заражаются с почти стопроцентной вероятностью. А про травоядных и говорить нечего — зараза к ним не липнет вообще, зато заражённые летят, как мухи на оптовую партию мёда. Так что никто, в общем, даже и не задумывался, как и что на животных действует. Надо будет запомнить на всякий случай. Если, конечно, удастся выжить и выпутаться из этой истории.

Шпилька прикрыла глаза и сделала вид, что задремала. Но на самом деле принялась из-под ресниц осматривать салон машины, на каждом повороте мотая головой — это увеличивало угол доступного ей обзора.

Её «Ярыгин» прямо в кобуре торчал из кармана водительской двери. Там же находились и два запасных магазина. С двести третьим обнимался сектант на заднем сиденье, едва не роняя слюни на калаш.

«Убью!» — ещё раз пообещала себе Шпилька, едва сдерживаясь.

Ножа видно не было, но добротный охотничий клинок сектанты вряд ли выкинули. Скорее, просто припрятали.

Самым печальным обстоятельством оказалось то, что ей, похоже, вкололи раствор эфки — Шпилька не чувствовала чужих Даров, как не пыталась. Момент укола она помнила, но тогда не придала ему значения. Впрочем, это не важно — всё равно ничего не смогла бы сделать тогда. Как и сейчас.

Шпилька не заметила, как и впрямь задремала — и проснулась от голоса второго сектанта.

— Брат Шайтан, остановись. Пора вколоть ей ещё одну дозу. Её Дар силён, я чувствую, как он снова просыпается.

Шпилька, не подавая вида, что слышит его, быстро проверила его слова. Да, Дар возвращался, а значит — организм потихоньку избавлялся от вколотой эфки.

Бывший внешник покосился на Шпильку и отрицательно мотнул головой.

— Рано, если не хочешь её убить. Я ей и так двойную вкатил.

— Но я чувствую…

— Захлопнись, Тиберий, — грубо посоветовал ему Штайн. — Плевал я на твои чувства. Я лучше знаю, когда пора будет снова её ширнуть. К тому же, останавливаться нам нельзя. И так впритык к перезагрузке идём.

Шпилька молчала и старалась запомнить каждое слово.

— А ведь я предлагал поехать через Мальрок, — вновь завёл шарманку сектант. — Не понимаю, с чего ты, брат Шайтан, решил, что кружной путь по краю Пекла окажется безопаснее…

Штайн крепче вцепился в руль и ничего не ответил. А Шпилька, пользуясь моментом, попыталась просканировать Дары сектанта и бывшего внешника. С первым всё оказалось довольно просто — три Дара, один из которых, похоже, является Даром знахаря. Оставшиеся два тоже не боевые, но какие конкретно, определить пока не получалось — в крови плескалась ещё приличная концентрация раствора эфки. Со Штайном оказалось ещё проще — внешник, как и она сама, мог похвастаться двумя Дарами. Один, уже прилично прокачанный, был достаточно очевиден — именно Штайн умел менять свою или чужую внешность. Второй находился в зачаточном состоянии, и про него Шпилька, даже будучи в полной силе и добром здравии, ничего не смогла бы сказать. Впрочем, сам Штайн о нём пока тоже не догадывался.

— Брат… — настойчиво повторил сектант. — Мы рискуем. Эфка слишком быстро выводится из её организма. Если не хочешь останавливаться, дай мне раствор, я сам его вколю.

— Третья доза за такой промежуток времени её убьёт с вероятностью процентов семьдесят, —