Шрифт:
Закладка:
Пирожки пахли упоительно, Даше захотелось соседа расцеловать. Еле удержалась.
– Вот что теперь делать… – Анька потрогала ссадину под пластырем и поморщилась, – как с такой боевой раной на работу идти? Это же какие разговоры пойдут…
– А ты не ходи! – залебезила Даша. – Отпросись на один день, отлежись, пластырь снимем, так скорее заживет. Сейчас чаю попьем вот с пирожками, можешь телевизор включить, если хочешь… я не буду возражать…
– Что, я так ужасно выгляжу? – спросила сестра. – Раз ты так квохчешь…
И в глазах ее снова показались слезы. Точно, не помогают соседские капли.
– Ань, а у тебя коньяку не осталось? – спросила Даша и тут же прикусила язык. Но поздно, слово, как говорится, не воробей.
Сестра схватилась за голову и снова зарыдала.
– Ты нарочно, да? По самому больному бьешь, да? Видишь, что человек в таком состоянии… Это Виталия коньяк…
Даша вспомнила, что Анькин бывший хахаль вообще-то не пил, но пару рюмок приличного коньячка после ужина очень даже приветствовал. Она побежала в комнату сестры и нашла в серванте початую бутылку. Анька, конечно, на нервной почве ест, но не докатилась еще до того, чтобы пить в одиночку.
– Ну-ка, давай! – Она разлила коньяк по рюмкам. – По маленькой, за твое здоровье!
После коньяка и еды дело пошло на лад. Анька прекратила рыдать и довольно внятно описала одного из нападавших.
– Такой коренастый, в плечах широкий, но видно, что очень сильный. Лицо плохо разглядела, а волосы короткие и жесткие, и такие… как будто шерсть у медведя. А второй в куртке с капюшоном был, его совсем не разглядела.
Даша отвернулась, чтобы сестра ничего не поняла по ее лицу. Коренастый, сильный, и когда стаскивал он с головы помойное ведро там, во дворе возле издательства, упал и капюшон, так что Даша отметила короткие, жесткие, плотно прилегающие к голове волосы. Точно, как медвежья шерсть.
Это они! Сначала они убили того мужчину на Измайловском, потом вышли на Марусю, то есть Марину Бабочкину. Она, конечно, та еще пройда, быстро улизнула, но кое-какие следы все же оставила.
И как-то они вычислили Дашу. Полиция не нашла, а эти вон быстренько идентифицировали. И если бы она пришла домой раньше, то и ее похитили бы. А так Аньке досталось.
«На ее месте должна была быть я!» – вспомнила Даша фразу из культовой комедии.
Выпили еще чаю с конфетами, которые тоже нашлись у Аньки, и Даша клятвенно пообещала сестре, что завтра купит в магазине все, что она хочет.
Потом сестра поахала немного в ванной перед зеркалом и ушла спать, даже телевизор включать не стала.
Даша вымыла посуду, прибралась немного на кухне и тоже решила ложиться, уж больно день сегодня выдался трудный. Заглянула к сестре, та спала с очень недовольным выражением на лице.
К ней самой сон никак не шел. Даша ворочалась, пытаясь отогнать плохие мысли, но не получалось.
Вот что теперь делать? Эти люди ее нашли. Уж как они это сделали, один бог знает, но нашли. Каким-то образом выяснили, что это она была в той квартире на Измайловском проспекте. Но вот за каким чертом она им понадобилась?
Полиция ее ищет как свидетеля, а может, и как соучастницу в убийстве. Эти же люди прекрасно знают, кто убил хозяина квартиры. То есть они его пытали, он и умер, наверное, сердце не выдержало. А пытали они, чтобы что-то узнать… Или что-то найти в квартире.
Значит, так. Они похитили женщину – подругу или жену убитого, и наверняка она им все рассказала, что знает. То есть что-то осталось в квартире, и они небось сунулись туда снова. Но ничего не нашли. И тут стало известно, что там была она, Даша. Стало быть, она и взяла эту вещь. Но она взяла там только книгу, причем совершенно случайно, она не хотела. Неужели все дело в книге?
Даша поняла, что все равно не сможет заснуть. Она поднялась с постели, включила стенное бра (оно было с секретом) и сняла с полки толстую книгу о древних кавалеристах, которую принесла с Измайловского проспекта. Не то чтобы она надеялась найти в этой книге ответы на мучающие ее вопросы. Скорее, она рассчитывала, что скучное чтение поможет ей заснуть.
Она снова легла, раскрыла книгу и начала читать.
«Ранним утром девятого мая легионы Марка Лициния Красса вышли из лагеря на левом берегу Евфрата и походным маршем двинулись вперед, навстречу противнику.
Это была огромная армия – семь свежих легионов, четыре тысячи галльских легковооруженных всадников и еще четыре тысячи легких пехотинцев. Доспехи легионеров сверкали на солнце, долина дрожала от их тяжелой поступи.
Марк Лициний Красс остановил своего коня и любовался этим могучим войском.
Эта армия ничуть не уступала войску Александра Великого, с которым тот разбил могущественное Персидское царство и завоевал всю Азию. Так и он, Красс, один из триумвиров, разобьет армию парфянского царя и покроет себя вечной, непреходящей славой… В Риме его ждет триумф, и он затмит, наконец, славу своего главного соперника, выдающегося полководца Помпея Великого…»
Буквы начали слипаться перед глазами, Даша начала засыпать. Перед ней возникла далекая, прокаленная солнцем равнина в Междуречье и движущееся по ней огромное римское войско… на горизонте появилось облако пыли…
Она выронила тяжелую книгу. Та с громким стуком упала на пол, и Даша очнулась.
Раскрытая книга лежала на полу рядом с кроватью, и с ней что-то было не так.
Даша пригляделась…
Упав на пол, книга раскрылась посредине. Там было вырезано прямоугольное углубление, и в этом углублении лежала какая-то блестящая коробочка.
Вот оно что! Книга-то с секретом…
Даша встала, подняла книгу и достала из нее коробочку.
Собственно, это была не простая коробочка, а красивый футляр из слоновой кости, инкрустированной золотом. Такие футляры Даша видела разве что в музеях, обычно в них хранят перстни, серьги и прочие драгоценные украшения.
Полюбовавшись футляром, Даша осторожно открыла его и ахнула от восхищения. Внутри, на подложке из потертого черного бархата, лежала крошечная корона, или венец. Этот венец был сделан из золота и украшен крошечными драгоценными камнями – изумрудами, бриллиантами, рубинами.
Даша бережно достала венец двумя пальцами, внимательно осмотрела со всех сторон. Ее поразила удивительно тонкая работа. На золотых веточках были отчетливо видны узорные листья, сверкающие камешки заменяли ягоды.
Изумительная красота! Но для чего ювелир сделал эту драгоценность? Ведь это не перстень, не брошь, не подвеска… просто копия какой-то короны?
Она хотела положить крошечный венец обратно в футляр,
