что холод пробирается по его нервам, что сигнализировало бы, благоразумно, о наличии злокачественных сил. Здание, как оказалось, было возведено не слишком давно, чтобы успеть приобрести психический остаток, который обычные люди называют «призраками».

Ничто из того, что видел Зарнак, не встревожило и не обеспокоило его, пока его хозяин не привел его в боковую комнату, где хранились реликвии деда Уинфилда привезенные им из южных морских путешествий. Комната была заполнена грубыми произведениями искусства, высеченными из камня или вырезанными из дерева. Большинство из них были, очевидно, антиквариатом и стоили значительных сумм денег. Зарнак очень внимательно осмотрел их.

Здесь были кусочки тканей с островов Тонга[99], украшенных странным рисунком, похожим на повторяющиеся пятиконечные звезды; любопытные лягушкоподобные идолы из дерева или камня с островов Кука; фигурки из долины реки Сепик в Новой Гвинеи с необычной кракеноподобной бахромой извивающихся щупалец; резные кулоны из раковин с Папуа, имеющие странную октопоидную форму; деревянные маски с Новых Гебрид с гривой корчащихся змей вместо волос; базальтовые изображения с острова Пасхи, являющие необычайно отвратительное сочетание лягушки и рыбы; и фрагмент лавового барельефа из Южного Индокитая, на всем этом взгляд Зарнака даже не остановился.

Его самые худшие подозрения были подтверждены. Мрачно продолжал он рассматривая экспонаты этой выставки, пока не нашел тот, который привлек его внимание. Он остановился перед ним, не спуская глаз.

— Уродливое существо, не так ли? — спросил Паркер Уинфилд, встав рядом. — Может мне стоит пожертвовать ими, от некоторых из них меня просто бросает в дрожь.

— Я бы посоветовал вам так и сделать, — рассеянно пробормотал Зарнак. — И я мог бы порекомендовать Институт Санборн в Сантьяго, Калифорния, у них есть замечательная коллекция такого рода… искусства.

Изображение, на которое было направлено все внимание Антона Зарнака, похоже, было высечено из жадеита. Фигурка была около одиннадцати дюймов в высоту и изображала двуногое чудовище, задние лапы которого напоминали лягушачьи, передние конечности, поднятые в фактическом знаке угрозы, были покрыты присосками, перепончатые руки тянулись к зрителю. Головой изображения была извивающаяся масса псевдоподий или щупалец, среди которых можно было разглядеть один яркий глаз.

Символы, вырезанные на подставке идола, были на языке, который давно исчез из человеческого знаний; немногие люди на земле могли прочитать их. Зарнак был одним из немногих.

— Йтхогта, — выдохнул он.

— Это имя? — беспечно осведомился Уинфилд.

Зарнак мрачно кивнул.

— Я не думаю, что вам когда-либо приходилось заглядывать в книги покойного профессора Копеланда о доисторических цивилизациях Тихого океана?

Уинфилд усмехнулся.

— Только не я! К сожалению, я не любитель читать. Что такого в этом типе, что он вас так заинтересовал?

— Это нечто уникальное. Я хотел бы изучить его подробно. Могу я одолжить его на какое-то время?

— Ну… дорогой, не так ли?

— Бесценный, я должен сказать. Это, наверное, единственное в своем роде изображение на земле, к счастью для нас. По-моему мнению, вы будете спать гораздо спокойней без него и наслаждаться более здоровыми снами, — сказал Зарнак.

Уинфилд сомневался на этот счет; но все же разрешил, чтобы доктор Зарнак взял с собой это изображение и хранил его у себя, сколько пожелает.

— Дед говорил, что эта вещь была найдена местным ныряльщиком где-то в водах у острова Пасхи, — заметил он. — Может быть, было бы намного лучше, если бы она осталась на дне, а?

— Совершенно верно, — горячо сказал Зарнак. Он никогда не говорил более искренне в своей жизни.

4. Снов больше нет

Вернувшись на Китайскую аллею, Зарнак более внимательно осмотрел каменный образ. Он был сделан из серого камня, испещренного темно-зелеными пятнами, похожими на гриб или лишайник. Он взвесил фигурку, она был ненормально тяжелой, тяжелее свинца, гораздо тяжелее, чем любой минерал, что он знал. Фраза «звездный камень», мелькнула в его голове.

Зарнак обратился к книгам в своей библиотеке. Сначала он заглянул в тонкую, дешевую брошюру, которая носила название «Таблички Занту», и прочитал о «Великом Йтхогте», «Мерзости из Бездны», заключенном в тюрьму Старшими Богами в бездне Йхе. Затем он пролистал том фон Юнцта и нашел отрывок, который его заинтересовал:

Из отродий Ктулху только Йтхогта находится в месте, прилегающем к затонувшему Р'льех, потому что Йхе когда-то была провинцией Му, а Р'льех находился недалеко от затопленных берегов этого расколотого, ушедшего на дно континента; и Йхе и Р'льех расположены близко друг от друга, а так же среди не пронумерованных измерений, лишь три из которых известны нам.

Зарнак изучал каменный образ, используя некоторые научные инструменты в своей лаборатории. Казалось, что он обладает мощным электромагнитным зарядом — по крайней мере, при контакте с фигуркой увядали золотые листья электроскопа. Зарнак размышлял: такие изображения, как он знал, были принесены со звезд, когда земля была еще молода, они могут быть изготовлены из неземной и аномальной смеси камня и металла, что объясняет необычный вес объекта. То, что такие фигурки могут быть пропитаны мысленными волнами, которые можно записать на магнитную ленту, также было известно ему из его исследований. Был ли в этом секрет идола, или он каким-то образом служил передатчиком мысленных волн из логова ужасного родителя Йтхогты?

Все это время лягушкоподобная фигурка стояла на лабораторном столе, смотря вперед своим немигающим единственным холодным злобным глазом как у Медузы.

Фигурка необъяснимо казалась живой. Казалось, что этот серо-зеленый минерал наполнен жизненной энергией, и усики его слегка шевелятся, милосердно скрывая его отвратительный вид, казалось, фигурка мерцает, когда смотришь на нее краем глаза.

Наконец, закончив свои заметки, Зарнак встал и подошел к стальному шкафу у дальней стены, верхний ящик которого он открыл маленьким ключом. Он достал оттуда поднос накрытый черным бархатом, на нем лежало множество интересных предметов в форме пятиконечных звезд. Некоторые из них были вырезаны из твердого минерала серого или зеленого цвета. Нижний ряд был из керамики коричевого цвета, обожженной в печи и покрытой глазурью. Эти последние были изготовлены для Зарнака его другом-скульптором в Сиэтле, и сам Зарнак освятил их, напитав силой, используя старую формулу, которую он обнаружил у Клитануса.

Задумавшись, он взвесил звездный амулет Старших Богов на ладони своей руки, в то время как его взгляд скользил по каменному изображению. Интересно было бы узнать, настолько статуэтка Йтхогты пропитала ум Паркера Уинфилда своим злокачественным и зловещим влиянием, и будут ли сны продолжаться даже без присутствия идола в качестве своего рода «проводника».

Так же интересно было бы узнать, что произойдет, когда один из звездных камней попадет в физический контакт с фигуркой Извне…

* * *

Сон начался так же, как начинались все сны до этого: