Шрифт:
Закладка:
— Наша главная свидетельница — дворцовая медсестра Инён, бывшая служанка тамо в полицейском отделении, — сказал Оджин. — По ее словам, она пошла за Анби, чтобы предупредить ее о том, что нельзя покидать территорию дворца, но не смогла ее догнать. Потом она услышала крики и помчалась на место преступления.
У меня по спине пробежала дрожь.
— А где обнаружили тела?
— Тело придворной дамы Анби нашли неподалеку от ворот.
Я вспомнила ее, холодную и красную от крови.
Точные удары в легкие и горло.
— Старшая медсестра Хиджин лежала у подножия лестницы, рядом с учебным кабинетом.
Раны в спине и горле.
— Две ученицы были найдены в самом кабинете. Ынчхэ лежала рядом с дверным проемом, а Питна, свернувшись клубочком, у стены.
Питна, чьи ногти были в крови. Ей нанесли колющие удары в горло и грудь. У Ынчхэ был сломан нос, а в кулаке она зажимала клок волос. Ее ранили в живот, а прикончили ударом в горло.
— У всех жертв есть нечто общее, — прошептала я. — Рана в горле.
Оджин кивнул:
— Тамо, осматривая тело во второй раз, измерила раны в груди и на шее придворной дамы Анби. Они были нанесены оружием четыре чхона на два пуна[25].
Я нахмурилась:
— Командир считает, что орудие убийства — нож для резки трав. Однако для якчакту, мне кажется, лезвие слишком маленькое. Нож для резки трав по длине ближе к мечу. А ее закололи чем-то… я бы сказала, длинным и очень тонким.
— Я тоже так считаю. Но раны у других женщин вполне могли быть нанесены ножом для резки трав.
Я скрестила руки и начала ходить по террасе, пытаясь представить тела убитых. Хорошо бы рассмотреть их раны тщательнее, чем тогда, на месте преступления.
— Будет ли у меня возможность осмотреть тела?
— Нет, женщин похоронили.
— Как? — прошептала я. — Прошло всего четыре дня.
— Командир Сон сказал, что трупы слишком быстро разлагаются. Я пытался убедить его не торопиться, но на третий день после убийств жертв все равно похоронили.
Мое удивление все росло. Тело убитого часто говорит очень о многом, раны способны детально повествовать о произошедшем. И подобные свидетельства буквально зарывают в землю на третий день после трагедии?
Значит, придется полагаться на рассказы Оджина и тамо.
— Вы упомянули, что придворную даму Анби закололи ударом в легкие. Легкие защищены ребрами… — Я позволила мыслям задержаться на этом моменте и попыталась сообразить, о чем еще способны поведать мертвые. Продолжая хмуриться, я подняла глаза на Оджина. — Просто ли это — заколоть кого-то ударом в легкие?
— Это совсем не просто, если не иметь представления о строении человеческого тела. Нужно, чтобы клинок прошел между ребрами — только так можно беспрепятственно добраться до легких. — Между его бровями залегла морщинка. — А что происходит при этом с человеком с медицинской точки зрения?
Ветер тем временем усилился, и сколько бы я ни заправляла волосы за уши, они все равно лезли мне в лицо.
— Большая кровопотеря, затрудненное дыхание, но смерть в подобных случаях далеко не мгновенна… — Я убрала еще одну прядь за ухо, но потом, сдавшись, позволила ей упасть на лицо. — Обычно она наступает спустя несколько часов, в течение которых легкие наполняются кровью.
— Возможно, именно поэтому убийца преследовал Анби — зная, что быстро она не умрет, он хотел нанести ей второй удар. Она же потеряла слишком много крови и не могла защищаться. На эту вторую рану ты и обратила внимание.
— А что обнаружили тамо при осмотре?
— Тамо подтвердили, что рана достаточно глубока и оказалась смертельной — был задет большой кровеносный сосуд в горле.
Это объяснило то тяжелое чувство, которое я испытала, впервые увидев рану. Знал ли напавший на Анби убийца, где именно находится такой сосуд?
— Убийца либо случайно нашел нужную точку на теле жертвы и за один удар понял, что ранил куда нужно, потому что на этом он остановился, — сказала я, — либо у него имеется хорошая военная или медицинская подготовка.
Мне на ум пришли врач Кхун, медсестра Инён и наследный принц. Первые двое всю жизнь изучали человеческое тело, а последний был хорошо подкован в военном деле.
— Кто наши подозреваемые?
Оджин тяжело вздохнул.
— В настоящий момент таковых очень много, нам нужно будет сузить круг.
— Но например?
— Самый вероятный убийца — врач Кхун.
— Он не выходил вчера на работу, — сказала я, неожиданно вспомнив о его отсутствии. — Его никто не видел. А вы с ним встречались?
— Я недавно ходил поговорить с ним. Он отсиживается у себя дома и так сильно горюет, что даже с кровати подняться не в силах, — ответил Оджин, а поскольку я молча ждала, что он еще скажет, продолжил: — Я расспросил врача о его отношениях с придворной дамой Анби, но он все отрицал. Даже то, что кольцо принадлежит ему. И все же совершенно очевидно: ему известно о ней довольно многое. Он сказал, что я должен допрашивать не его, а госпожу Мун.
Мои брови сошлись на переносице:
— Госпожу Мун?
— Он поведал мне, что госпожа испортила жизнь придворной даме Анби, но в детали не вдавался. Сказал еще, что она могла заплатить наемным убийцам, чтобы те покончили с Анби. — Оджин заглянул в записную книжку. — Так что госпожа Мун тоже находится под подозрением, хотя ума не приложу, с какой стати она могла столь сильно ополчиться на придворную даму.
Я замерла: у меня было чувство, что я знаю ответ на этот вопрос. А потом моя неясная мысль сформировалась и стала отчетливой:
— Придворная дама Анби была шпионкой госпожи Мун.
Оджин поднял на меня ошарашенный взгляд:
— Откуда тебе это известно?
— Мне сказала госпожа Хегён…
— Госпожа Хегён, жена наследного принца? Но почему женщина из королевской семьи доверилась тебе, по сути, служанке? — спросил он, и я поняла, что проболталась.
Под его испытующим взглядом во мне всколыхнулись воспоминания о той ночи, и я испугалась, что если Оджин вглядится в меня чуть пристальнее, то разгадает один из дворцовых секретов, а после этого многие лишатся голов. В том числе и я.
— Тебе известно что-то такое, что следует знать и мне? — тихо спросил он.
— Я медсестра, и мои пациенты часто откровенничают со мной, — ответила я и быстро сменила тему разговора: — Я знаю, что госпожа Мун поручала слугам шпионить за принцем. Я слышала также, что она пытается настроить
