Искренне Ваш,

Ленро Авельц

Приложение: Справка ОКО

Тэкера Акияма

Возраст: 37 лет

Вероисповедание: синтоизм

Семейное положение: замужем, детей нет

Сведения о муже: Мэмору Акияма, 43 года, журналист, инвестор, член правления NHK

Родилась в Токио, в семье Абэ. Отец – депутат парламента от Либерально-демократической партии, дважды министр здравоохранения, дважды министр иностранных дел. Мать – канцлер Глобального университета Токио.

Окончила Политическую академию Аббертона, после общепрофильного собеседования назначена советником комиссара Организации по вопросам энергетики, Виктора Борга (дал положительную характеристику). Во время работы в комиссии много времени провела в Азии, работала с «Сан Энерджи», курировала строительство термоядерных электростанций в Юго-Восточной Азии и вопросы энергетической безопасности Индии. Данных о контактах с «Сан Энерджи», помимо рабочих, не имеется. Раз за разом указывала, что зависимость энергетики региона от единственной ТНК создаёт ситуацию, при которой данная ТНК обладает чрезмерным влиянием и будет способна игнорировать директивы Организации.

Позже подобная точка зрения исчезает из её докладов.

В начале второго срока Мирхоффа Тэкера вышла замуж за Мэмору Акияму, изменила фамилию и избралась в парламент страны. После четырёх лет работы в Токио направлена членом делегации в Генеральную Ассамблею. Вошла в комитеты по энергетике и азиатской интеграции. Более сорока часов выступлений с трибуны, около 32 внесённых законопроектов, 27 – принято.

Во время Шанхайского кризиса публично поддержала действия Мирхоффа, в приватной переписке указывала на «чрезмерность военного вмешательства». Как один из лидеров «Северного Выбора», отстаивает приверженность глобальному порядку и выступает против реформы Устава. В японских СМИ характеризуется как горячий противник «джонсизма».

После потери «Северным Выбором» большинства сохранила кресло в парламенте и заняла пост в теневом кабинете министров. Регулярно выступает с критикой правительства Азиатского союза в отношении Китая. Виновником Шанхайского кризиса называет ТНК «Сан Энерджи», от критики Организации уклоняется. Текущую политику Организации в регионе оценивает негативно, полагая, что Организация «добровольно отступает».

Высокий интеллект, высокая стрессоустройвость, быстрая реакция, амбициозная. Успешна в публичной политике, имеет большой опыт выступлений и работы со СМИ. Владеет английским, японским, французским и китайским языками. Опыт работы на высокой руководящей должности в структуре Организации отсутствует. Высококонфликтна. Близких друзей не имеет, с мужем и родителями общается редко. Не любит животных. Трудоголик. Проблемы с психикой отсутствуют, но в подростковом возрасте страдала от затяжных депрессий. Гетеросексуальна, предпочтения в порнографии стандартные.

С Ленро Авельцем могла познакомиться во время работы в Генеральной Ассамблее, но с тех пор они не встречались и не общались.

Два года назад была приглашена и посетила свадьбу Ленро Авельца и Моллианды Бо в Довиле, Франция. В список приглашённых внесена своей сокурсницей – Икримой Савирис. Она и представила её Авельцу.

Тэкера Акияма входит в т. н. клуб «Монтичелло» и присутствовала на двух его встречах: в Довиле и на о. Борнхольм. На третью встречу приглашение уже получила, но участие пока не подтвердила.

(Клуб «Монтичелло» создан Авельцем и Савирисом, в него входят 14 их друзей – выпускников Аббертона. Место и дата третьей встречи до сих пор неизвестны, возможно, из-за загруженности Авельца и Савириса она не состоится.)

16. Гелла Онассис: видеозапись интервью, выдержка

«Восточный ветер дует с запада»? Что это значит? Понятия не имею. Что все дороги ведут в Рим. Или что штаб-квартира «Сан Энерджи» не в Ханое и не в Гонконге, а в Нью-Йорке. Обычная псевдомудрость Ленро, никакого тайного смысла. Эти слова совершенно ничего не значат.

Читали его письмо? Ну и как вам понравилось, что он решил устроить генсеку Вильку лекцию? Таким снисходительным тоном рассказать, что к чему в Китае? Как будто обращается к человеку, который двадцать лет провёл в коме, а не к лидеру Организации, владеющему всеми секретами планеты.

Я была на той встрече в Сэндс-Поинт. Мой рассказ вас разочарует. Никаких откровений, никаких заговоров. Вильк выбрал Сэндс-Поинт, свою дальнюю резиденцию на Лонг-Айленде, – я так понимаю, пригласить Авельца в штаб-квартиру всё-таки постеснялся. За ним ещё тянулся шлейф… нет, не тайны, не страха, а какого-то недопонимания, обиды после всей той ситуации с Уэллсом. Его нежелание вернуться, участие в Аравийской революции, «S-Group», якобы переход в частный сектор… Да, он вроде играл на нашей стороне, и Аравийская революция ослабила оппозицию, но свою-то роль Ленро очень сильно раздул. Он распространял слухи, что они с Саидом Савирисом чуть ли не вдвоём всё организовали. Смешно – я двадцать лет занималась социальными проблемами Ближнего Востока, я знаю, о чём говорю. Кого он хотел обмануть?

Постоянно в СМИ: Авельц становится вице-президентом «S-Group», Авельц инвестирует в какой-то трубопровод в Судане, покупает компанию «Эневтика», вступает в полемику на экономическом форуме… Но у него и без «S-Group» всегда было полно денег. Всю свою жизнь он конвертировал деньги во власть, а не наоборот. Его стаей был Ньюарк, его стаей была Организация, и все знали, что он отдалился. Его перестали считать «своим», он стал для нас в Ньюарке «чужим».

Слухи о нём так легко возбуждали Организацию, что письмо Вильку он решил передать через меня. Он очень боялся, что кто-то из агентов «Сан Энерджи» пронюхает, просил меня передать Вильку письмо лично в руки. Просто возвращение блудного сына какое-то.

Смотрите, как это получилось – вот они встречаются с Вильком. Генсек выглядит усталым и измотанным, он пьёт чёрный кофе, он утомился за день, но на последнем дыхании собран, сконцентрирован. Сидит на краешке кресла, выпрямил спину. Когда я вошла, он встал – всегда вставал, когда женщины входили. Такие старомодные замашки шляхты. Предельно тактичный, внимательный, по-солдатски точный. Все эти «мистер Авельц», «не могли бы вы», весь этот официальный тон, под запись и не только… Невозможно представить, чтобы так общались Мирхофф или Керро Торре. Те всегда предпочитали разрядить атмосферу, пошутить, поизображать друзей, убрать дистанцию… Сидели и курили, расстегнув рубашки и положив ноги на стол, ругались. При Мирхоффе Ленро всегда был на нервах и не знал, как себя вести, где формальная граница отношений. Я хорошо это помню. Во время нашей работы в комитете Ленро всегда очень болезненно относился к вертикали «начальник – подчинённый». А здесь… здесь он вёл себя в духе Мирхоффа, точь-в-точь, как Торре. Сидел, заложив ногу на ногу, постоянно улыбался, почёсывал щёку. Вильк-то совсем к другому привык – и Ленро это знал.

Вильк его, конечно, недооценивал. Я-то долго с ним работала, а кто он был для Вилька? Функционер. Да, богатый, но состояние унаследовал. Работал председателем комитета Генассамблеи – высокая должность,