– Мы смогли убежать только благодаря принцессе Златке! – сурово отчеканила Тау. – Она нам не королева, но уважение заслужила.

– «Хризалида»? – оживилась Луния. – Я собиралась вступить в улье Цикады после своего Превращения. Кто-нибудь из них тут есть?

Тау грустно покачала головой.

– Мне очень жаль, милая, но из улья Цикады у нас никого.

Из глубины пещеры появился Лаконос в сопровождении двоих соплеменников и голубовато-серого шелкопряда. Луния и не заметила, когда листокрыл ушёл.

– Ого! Приветствую гостей из внешнего мира! – заговорила листокрылая помоложе. – Надеюсь, вы с добрыми вестями. Я Бриония, это Сатир, а этот угрюмый тип – Цикута.

– Не угрюмый, а суровый, – поправил он, – но только для врагов… Лаконос сказал, вы знаете Росянку, – повернулся он к Лунии. – У неё всё в порядке?

– Да… то есть было, когда мы виделись в последний раз. Она собиралась вернуться в условленное место ещё несколько дней назад, и мы не могли больше ждать. Оставили записку, чтобы догнала нас здесь.

– Мы летали в Древние королевства, – объяснила Сверчок, – и нашли там друзей, готовых помочь… а ещё говорящих подземных обезьянок и пророчицу, почти как Ясновидица! У неё было видение про Бездну, которую очень важно найти.

Тау слушала, отвесив челюсть. Бриония с Цикутой изумлённо переглянулись.

– Давайте присядем и поговорим, – сказала Бриония, махнув крылом в сторону круга из валунов. – Мы хотим узнать всё с начала до конца.

Луния повернулась было, чтобы сходить за Небом и Жабом, но крошечный дракончик вдруг обнял её за лапу и прижался всем телом, что-то умоляюще шепча.

– Эй, ты что, малыш? – забеспокоилась она. – Отпусти меня!

– Позволь мне остаться с тобой! – проговорил он чуть слышно. – Я очень послушный, не пожалуюсь ни на что, и никаких от меня не будет неприятностей. Честное слово, честное-пречестное!

Она сочувственно вздохнула и погладила его по чешуе. Как всё-таки похож на маленького Синя!

– Разве за тобой некому тут присмотреть?

– Нет, – помотал он головой, – никого не осталось у бедного Икара.

Родители погибли, наверное… или захвачены Осой? А может, просто ушли надолго в поисках пищи? Впрочем, при живых родителях такого мелкого едва ли определили бы в строители. Вот бедолажка!

– Один я, совсем один, – пробормотал он. – Возьми меня к себе, я послушный, никогда не озорничаю, ты почти не будешь замечать меня. – Помолчав, добавил ещё тише: – Не могу больше один в темноте. Если потеряюсь, никто не вспомнит о бедном Икаре… и не спасёт.

Луния представила себе, каково приходится малышу без семьи в огромной мрачной пещере. Его шёлковый дом в небе сгорел вместе с ульем, да ещё и надо скрываться от чудищ, страшнее которых не придумаешь, потому что сам можешь превратиться в такое.

Обняв дракончика крылом, она ласково сказала:

– Конечно, я возьму тебя, Икарчик. Не бойся, скоро темноты не станет, огнешёлка я наделаю много-много. Вот смотри, какой у меня есть: светит, но не обжигает – потрогай!

Луния размотала золотистую ниточку и опустила в опасливо протянутые коготки. Дракончик поднёс живой свет к глазам, радостно вздохнул и прижал к груди.

– А шептать тоже больше не будут? – спросил он.

– Кто? – не поняла она.

– В темноте… там всё время шепчут.

У Лунии пробежал по спине холодок, будто струйки ледяной воды.

– Как шепчут, о чём? – Почему-то стало страшно, и даже не очень хотелось слышать ответ. – Что они говорят?

Большие тёмные глаза малыша сверкнули в мерцании огнешёлка. Голос прозвучал так тихо, что, казалось, исходил из тьмы по ту сторону светлого круга:

– Они говорят: «Теперь ты мой, крошка дракон!»

Глава 10

В ту ночь Луния спала плохо. Может, и совсем не спала, ворочалась до самого утра, слушая шёпот из тьмы, то ли реальный, то ли призрачный. Крошка Икар свернулся в клубочек под боком и тоже беспокоил, но ей не хватало духу его отталкивать. Подаренный огнешёлк он повязал на запястье как талисман и не отставал, путаясь под лапами, даже когда она ходила к озеру пить. Почти ничего не говорил, но дёргался во сне и просыпался, не давая толком заснуть и ей.

Казалось бы, после того количества огнешёлка, что получилось выдать за день, она должна была спать как убитая. Не один час просидела на валунах с Брионией, Цикутой, Тау, Сатиром и принцессой Златкой, рассказывая в подробностях всё, что произошло в Отравленных джунглях и Древних королевствах. Человечки даже не смогли дослушать и уснули под крылом у Неба, и всё это время Луния, не покладая лап, срезала бронзовые браслеты с лап шелкопрядов и раздавала огнешёлк, а Икарчик сидел у неё на хвосте.

Она придумала названия для всех пяти разных видов огнешёлка, которые научилась делать. Самым простым был «холодный», совсем не светящийся и почти такой же, как у простых шелкопрядов, только не серебристый, а золотистый. Его можно было использовать в обычных гобеленах, когда требовался такой цвет, а больше особо ни для чего.

Другой сорт она звала «светлячковым»: он давал слабое мерцание, но не обжигал. Третий, «тлеющий», светил уже ярче, почти как огонь, но держать его в лапах могли и обычные драконы. Шелкопряды все просили как раз такой. Радостно обматывали его волокнами рога, а некоторые плели ожерелья и браслеты.

Когда Луния помогала какому-то дракончику обвязать ниточкой шёлка лодыжку, принцесса Златка с любопытством заглянула ей через плечо.

– Ни разу не видела такого сорта, – сказала она и протянула лапу, – дай-ка посмотреть.

Луния еле подавила вспышку гнева. Эта родственница королевы Осы столько лет благополучно правила своим ульем под её защитой, превратив несчастных шелкопрядов в своих слуг. Златке ни разу не пришло в голову попытаться облегчить их участь, а сюда она сбежала лишь от страха самой оказаться безвольной рабыней!

Должно быть, она уловила что-то во взгляде Лунии, потому что добавила, смущённо опустив глаза:

– Пожалуйста!

С другой стороны, по словам Тау, без помощи Златки шелкопряды из её улья едва могли бы уцелеть. Она всё же лучше других ядожалов, и притом потеряла драконят, которых забрала Оса. Тау доверяет Златке. Это не означает, что должны доверять все… но и враждовать с ней тоже нет причин.

Луния протянула небольшой завиток огнешёлка.

– Спасибо! – Златка повертела его в когтях. – Просто удивительно… Я думала, бывает только два вида, огненный и холодный, а этот гораздо больше подходит для фонарей. Его умеют делать все огнепряды?

– Не знаю, – пожала крыльями Луния. – Они