будущие поколения по меркам новой системы ценностей, опиравшейся на отрицание старой культуры, приходилось сталкиваться с теми же проблемами в попытках создать после революции свою оригинальную детскую литературу. В том, что касалось подходов к детскому чтению и образованию, США и СССР в 1920‐е годы развивались параллельными путями, это проявилось и в склонности на ранней стадии к заимствованию и адаптации иностранной литературы и педагогических идей. Но если американцы прежде всего обращались к Англии, своей англоговорящей прародине, как к источнику вдохновения и примеру для подражания, то русские по большей части смотрели на Западную Европу, и их задачи осложнялись необходимостью перевода. Однако в России существовала долгая и прочная традиция перевода и переработки иностранной литературы, она продолжалась и в советские годы и оказала влияние на развитие русской детской литературы.

Переводы и адаптации в царской России

Под влиянием Петра I и его последователей российское дворянство часто обращалось к опыту Западной Европы, перенимая культуру, стиль, ценности и педагогические идеи. Дворяне выписывали гувернеров из Франции и Германии и учили своих детей говорить только по-французски – на языке светского общества и образованного слоя в России. В их чтении также преобладала иностранная литература. Круг чтения дворянских детей мало отличался от чтения их родителей, и книги поступали в основном из Европы. На самом деле и в Западной Европе многие книги, написанные для взрослых, со временем оказывались в руках детей, включая произведения таких известных авторов, как Дефо, Свифт, Скотт и Дюма. Евгений Брандис утверждает, что до середины XVIII века европейская и русская детская литература мало отличались друг от друга (Брандис 1980, 6).

Возможно, самой важной фигурой в развитии русской детской литературы на раннем ее этапе оказался немецкий педагог Йоахим Генрих Кампе (1746–1818). С 1779 по 1784 год Кампе готовил многожанровую и энциклопедическую по охвату серию книг для детей «Маленькая детская библиотека». Эти большие антологии переводных текстов включали поэзию и различные прозаические жанры, такие как исторические анекдоты, басни, драматические сценки и назидательные сказки, которые Кампе заимствовал из других изданий. Произведения Кампе часто адаптировались или служили образцом для подражания, они неоднократно переиздавались в России наряду с текстами французского педагога и переводчика Арно Беркеня (1747–1791). Например, в 1783 году Александр Шишков (1754–1841), русский адмирал, государственный деятель, писатель и переводчик, опубликовал на основе книги Кампе «Детскую библиотеку», которая снискала огромную популярность и переиздавалась на протяжении почти пятидесяти лет, служа основой для воспитания и культурного развития нескольких поколений детей. Не менее популярным был изданный в 1787 году на основе текстов Кампе и Беркеня сборник из ста коротких рассказов «Золотое зеркало для детей». Эта антология, включавшая произведения самых известных детских писателей Европы, также выдержала множество изданий. Книги Кампе положили начало долгой истории заимствования и адаптации переводных произведений в русской детской литературе, которые служили важными образцами и источниками вдохновения для развития национальной русской детской литературы.

Помимо этих популярных антологий, в XVIII веке на русский язык переводилось много классических произведений европейской литературы, которые затем адаптировались, подвергались сокращению и упрощению, чтобы стать пригодными для детской аудитории. Рассматривая корпус из более 1250 переводов, сделанных для русских детей, Брандис поясняет:

Русские переводчики способствовали развитию в стране культуры и просвещения, систематически знакомя читателей с сокровищами человеческой мысли и знания, накопленными на протяжении всей истории (1980, 3).

Это мощное влияние западных идей сформировало русское высшее общество, транслировав педагогические принципы и традиции детского чтения, которые сохранят свое значение до середины XIX века. Например, опираясь на идеи Жан-Жака Руссо о простой и неиспорченной природе ребенка, русские писатели рассматривали создание литературы для детей как средство воспитания души и формирование поведения. Детская литература того времени состояла преимущественно из рассказов и новелл, которые учили морали и этикету, используя пример положительных героев и моделируя общественно полезные цели.

Изначально преследуя не только развлекательные, но и воспитательные цели, русская детская литература расцвела с появлением журналистики. Николай Новиков, считающийся пионером русской журналистики, создал первый в России журнал для детей «Детское чтение для сердца и разума», который выходил с 1785 по 1789 год. Выпускник Московского университета, Новиков воплотил в своих произведениях и изданиях либеральные просветительские идеи. Существовавший как бесплатное приложение к газете «Московские ведомости», детский журнал публиковал произведения ведущих писателей того времени, включая Николая Карамзина, который активно сотрудничал с изданием и даже помогал его редактировать, содействуя тем самым поддержанию высокого художественного качества и значимой тематики. «Детское чтение» послужило важным образцом для будущих детских журналов в России.

Поскольку национальная русская детская литература еще только зарождалась, издатели «Детского чтения» обычно включали недавно переведенные классические произведения западноевропейских писателей, особенно из коллекций Кампе и Беркеня. Марина Костюхина утверждает, что недостаток оригинальных русских сюжетов, который обусловлен очевидной высокой европеизацией русского общества, побуждал авторов перерабатывать европейские сказки (2008, 73). По мере распространения романтизма и в пору национального подъема во время вторжения Наполеона в Россию в 1812 году исторические темы и жизнеописания становились все более популярными. Регулярно появлялись переводы и адаптации «Сравнительных жизнеописаний» Плутарха, где биографии знаменитых греков и римлян были представлены в парах, чтобы подчеркнуть как нравственные добродетели, так и пороки.

В детской и юношеской литературе понятие «плутарх» понималось более широко: под ним подразумевали особый тип книги – собрание биографий великих людей разных эпох и разных народов (Привалова 1972, 60).

Заимствованное из Франции наиболее популярное произведение этого жанра – четыре тома «Плутарха для юношества» и «Плутарха для девиц», представлявшие биографии семидесяти шести знаменитых женщин из разных стран, – было расширено и переработано переводчиками, которые включили и очерки о русских (Привалова 1972, 60). Эти книги сообщали информацию о знаковых личностях и одновременно учили качествам и нравственным ценностям, необходимым для того, чтобы стать достойным гражданином.

Произведения мировой классики при переводе для детей часто подвергались адаптации, чтобы упростить сложный текст или сделать его доступным различным возрастным группам с разными способностями. Переводчики начала XIX века не считали нужным точно следовать оригинальному тексту; что-то они свободно пропускали, кое-что добавляли, а также «меняли стиль автора, пытаясь придать произведению русский колорит» (Привалова «XVIII» 1972, 45). Такие адаптации повсеместно печатались под измененными названиями с именем переводчика (или составителя, в случае антологий) вместо имени автора на обложке. Например, в 1820–1830‐е Жан-Николя Буйи (1763–1842), ученик Беркеня, выполнил новые переводы европейских рассказов для детей, которые охотно публиковали русские детские журналы. Позднее эти рассказы были собраны в антологии. Чтобы убедить русских читателей в педагогической