В общем, в кабинет я вошла в ужасном настроении духа, готовая ко всему, и ни к чему одновременно.

Андер выглядел… торжественно.

— Я вижу, вы так бежали, что раскраснелись, дева Анна. — Одними уголками губ улыбнулся он.

От ужаса я задержала дыхание. Оборотень давно переступил черту, и обращался ко мне исключительно на «ты». То, что он решил соблюдать в кои-то веки приличия, наводило на совсем неприятные мысли.

Андер, словно не замечая моего состояние, продолжал:

— Я только что вернулся из княжеского дворца. Мы подробно обсудили ваш вопрос, и даже отписали вашему отцу, наверное, он уже получил послание.

— И теперь я могу сама отписать ему? — Немного успокоилась я. Черновик письма давно лежал в ящике моего стола.

— Нет, писать не надо. — На этот раз улыбка стала какой-то горькой. — Мы с князем пришли к единому мнению, что у нас нет больше смысла задерживать вас.

— Я могу отправиться домой?

— Да. Вы и ваш брат можете собирать вещи. Я, и мой отряд лично сопроводим вас во избежание эксцессов. И передадим на руки отцу. Подозреваю, что он тоже придет на встречу не один, и приведет с собой отряд королевской гвардии. Я сам в письме настаивал на этом. Дальше, ваша безопасность, к сожалению, не в моей власти. Анна, вам не хорошо?

— Нет, это прекрасные новости. — Слабо улыбнулась я.

Вроде бы мне радоваться надо, в припрыжку бежать собирать вещи. Но от чего же столько горечи в душе.

— Когда мы отправляемся?

— Спешка ни к чему. Завтра утром. Сегодня я хотел бы сделать небольшой прощальный ужин для вас с Аллоизом. Едва ли мы свидимся снова.

— Что ж… — От чего то захотелось плакать и сыпать проклятиями, но я лишь всдернула подбородок. — Нам здесь был оказан действительно теплый и радушный прием, и я с тяжелым сердцем покидаю это место.

И, чтобы не разреветься прямо у него в кабинете, собралась уйти.

По глазам Андера я видела, что он хочет сказать мне что-то еще на последок, но опередила его.

— Спасибо вам за все, лэрд Андер. И особенно за то, что позволили нам воссоединиться с семьей. Для меня и Аллоиза это очень важно.

Он только кивнул, и я вышла из кабинета.

В свою комнату я почти бежала. Только с тем, чтобы разреветься в голос, как только тяжелая дубовая дверь захлопнется за моей спиной.

Я хочу к семье. Очень хочу. Очень соскучилась по отцу, по маменьке с ее нравоучениями. Даже по Лиз. Но почему я так не хочу уезжать отсюда.

Поплакав, и покричав в подушку, я почувствовала себя немного легче. И начала собирать свои вещи.

За время пребывания в темном княжестве я не успела обжиться большим количеством вещей. Два темно-синих платья горничной я решила оставить. Зачем они мне дома? А вот то, которое мне дали в крепости, добротное, крестьянское, почему-то забрала. Просто не смогла расстаться с ним.

Несколько гребней и заколок для волос. Чулки и нижнее белье.

Все мои пожитки уместились в небольшой чемоданчик. Прямо смех, а не багаж благородной девы. Ну ничего. Вещи для нас, а не мы для вещей. Так мне всегда говорил мой папенька.

Я зашла в ванную и посмотрелась в зеркало.

Глаза еще были припухшими, а нос — покрасневшим, и я умылась ледяной водой. Неплохо было бы и поспать, но я не усну.

Через час пришел Аллоиз, который тоже уже собрал свои вещи и был готов к отбытию. Он вел за руку раскапризничавшуюся Милени.

— Ты готова? — Коротко спросил он.

Я молча кивнула.

— Анна, Эллики сказала, что ты снова покидаешь нас! — Милени сердито топнула ножкой. — Пойди и скажи ей, что это не правда!

— Это правда, милая.

— А почему? Ты выходишь за муж? А меня пригласишь на свадьбу?

— Нет, я еду к своему отцу. Я очень по нему скучаю.

— То есть, ты едешь просто в гости? Значит ты вернешься? — Лицо малышки просияло, у меня же защемило сердце от того, что я собиралась сказать.

— Нет. Я больше не вернусь. Как бы мне не хотелось.

Милени стояла передо мной с застывшей счастливой улыбкой, но глаза ее говорили об обратном.

— Но почему?! — Наконец крикнула она.

Я не знала, что ей ответить. Спас положение Аллоиз:

— Ты же скучаешь по своему папе, когда он уезжает. И мы скучаем.

— А как же я? По мне вы скучать не будете?

— Очень будем, милая. — Я не сдержалась, и снова захлюпала носом.

— Так не уезжай!

Она топнула ножкой и убежала из комнаты, громко хлопнув дверью, и едва не прищемив свои маленькие пальчики.

Аллоиз молча подошел ко мне и обнял меня. Мы так простояли еще какое-то время, и наконец он заговорил:

— Мне тяжело тебе предлагать такое. Но может, ты останешься? Я все объясню отцу, он поймет.

— Ради Милени? Рано или поздно она вырастет, и я стану ту не нужна.

— Нет, — Удивленно ответил он, и слегка отстранился. — Ради себя.

— Мой дом там, где вы. — Тихо ответила я, с примирительно улыбнулась.

— Ну как знаешь.

Аллоиз ушел, а я снова осталась одна приводить себя в порядок. Что ж за день-то такой… сопливый.

Но долго я на этот раз не возилась. Быстро умылась, привела в порядок измятое платье, и спустилась вниз, к ужину. Будут спрашивать, плакала ли я? Уже все равно.

Стол уже был накрыт, горели свечи. Мое место, ожидаемо было рядом с Аллоизом.

Мой брат тихо обсуждал что-то с Андером, а Милени с отстраненным видом сидела рядом с Эллики, полностью игнорируя меня.

Стоило мне присесть на своем место, подали первое. Пахло до отвращения вкусно. Мне кусок в горло не лез.

Эллики, убедившись, что лэрд занят беседой, и наклонилась ко мне.

— Я слышала, вы снова покидаете нас, дева Анна. — С обворожительным видом прошептала она. — Как жаль, мы только начали находить общий язык.

В прочем, сожаления в ее голосе не было ни на грамм.

— Да, мне снова придется уехать. — Подтвердила я. — Мне тяжело, что придется покинуть деву Милени.

— Не переживайте, — Весело отмахнулась Эллики. — Вы оставляете ее в надежных руках. К тому же вы сами понимаете, что общение с такими как вы…

— С какими? — Я оторопело подняла бровь.

— Ну разве вы сами не видите? — Улыбка на лице гувернантки стала еще более милой. — С вами играют как кот с мышкой. И только потому, что вы это позволяете. Признайте, дева Анна. Вы — куртизанка, подобранная нашим лэрдом на какой-то обочине. Вас отмыли и