В то время как саксов допрашивали в подземелье, Исаака и Ревекку втолкнули в комнатушку под башней. Евреи испуганно переглянулись. Беда была близко. Беда по имени Бриан де Буагильбер. Словно в ответ, в коридоре загрохотали шаги. Лязгнул засов, дверь распахнулась. На пороге стоял тамплиер и зловеще усмехался.

- Ну, здравствуй, Исаак из Йорка! Вот мы и побеседуем по душам...

Часть 2

Глава 14: Соблазн и отказ

Бриан де Буагильбер решительным шагом вошел в скромную комнату в башне, служившую темницей для Исаака из Йорка и его прекрасной дочери Ревекки. Рыцарь-тамплиер окинул пленников тяжелым взглядом исподлобья. За его спиной маячили двое стражников с факелами в руках, отбрасывая причудливые тени на каменные стены.

- Оставьте нас, - властно скомандовал Буагильбер, даже не оборачиваясь. Стражники молча поклонились и вышли, притворив за собой дверь.

В комнате воцарился зыбкий полумрак, лишь слегка разбавляемый мерцанием одинокой масляной лампы. Исаак судорожно сглотнул и попятился в угол, заслоняя собой дочь. Ревекка, бледная, но решительная, с вызовом вскинула подбородок.

Бриан неспешно приблизился к пленникам, звеня шпорами по неровному полу. Резким движением он подтащил к себе грубо сколоченный табурет и уселся на него верхом, небрежно закинув ногу на ногу. В обсидиановых глазах тамплиера полыхал зловещий огонь.

- Что ж, почтеннейший Исаак, - промурлыкал он почти ласково, буравя ростовщика немигающим взором, - не передумал ли ты ответить на мои вопросы? Ты ведь догадываешься, наверное, что интересует меня? И это не выкуп. Вернее, не только выкуп. Я желаю знать, где искать беглеца Уилфреда Айвенго и некий манускрипт, что он увез из Палестины. Итак, я слушаю.

Еврей судорожно стиснул края своего роскошного, но несколько помятого, ввиду последних событий, халата. На высоком лбу Исаака выступила испарина, но голос его прозвучал на удивление твердо:

- Клянусь вам, сэр рыцарь, я понятия не имею, о чем вы толкуете. Да, я знаком с молодым Уилфредом Айвенго, не стану отрицать. Но о местонахождении его мне ничего не известно. Равно как и о манускрипте, про который вы говорите. Ей-богу, впервые о нем слышу!

Буагильбер зашелся хриплым смехом, и от этого зловещего звука у Ревекки по спине пробежал холодок. Отсмеявшись, тамплиер подался вперед, пронзая Исаака насквозь пылающим взглядом:

- Вздор, старик! Не морочь мне голову. Я доподлинно знаю, что Айвенго был в твоем доме в Йорке. Неужто станешь отпираться? Говори, куда он направился после вашей встречи? И не вздумай лгать - у меня повсюду глаза и уши.

Ростовщик беспомощно заломил руки.

- Да, сэр рыцарь, вы правы, - пролепетал он, опустив взор долу. - Не стану скрывать, Уилфред Айвенго и впрямь недавно посещал мой дом. Пришел за помощью - ему позарез были нужны деньги, дабы справить новые доспехи и оружие. Вот я и ссудил молодого господина некоторой суммой, по старому знакомству с отцом его, таном Седриком... Но куда он направился после - ей-богу, не ведаю! И ни о каком манускрипте Айвенго мне не говорил, клянусь!

Бриан стиснул зубы, желваки заходили на скулах. В два шага он пересек комнату и навис над съежившимся Исааком, будто коршун над добычей.

- Лжешь, иудейский пес! - прорычал храмовник, выхватывая из ножен кинжал. Лезвие холодно блеснуло, застыв в опасной близости от горла ростовщика. - Лжешь мне в лицо, нечестивец! Думаешь, я поверю, что ты просто так отвалил кучу золота какому-то саксонскому голодранцу? Ты, известный на всю Англию скряга и кровопийца? Ну уж нет, за просто так ты и пенни не даёшь!

Исаак сдавленно всхлипнул, закрывая лицо руками. Из горла его вырвалось сдавленное бульканье:

- Помилуйте, сэр рыцарь! Не губите! Я же все сказал, все как на духу... Мы просто старые знакомые с Уилфредом, вот я ему и помог малость... Ничего такого не было, клянусь Всевышним!

Но тут вперед с криком шагнула Ревекка. Замерев между отцом и разъяренным тамплиером, она вскинула к Буагильберу руки в умоляющем жесте:

- Пощадите! Прошу вас, сэр, не троньте моего отца! Он стар и слаб, на него и так слишком много горя свалилось. Я готова отвечать за нас обоих - только не причиняйте ему вреда!

Бриан застыл, пораженный в самое сердце. В неверных отсветах лампы лицо еврейской девы сияло неземной красотой - грустной, скорбной, чарующей. Что-то дрогнуло в закаленной душе сурового воина. Медленно, словно во сне, тамплиер опустил кинжал. Спрятал его в ножны и с шумом перевел дух. Черные глаза его жадно пожирали хрупкую фигурку Ревекки.

- Какая самоотверженность! - протянул он, криво ухмыляясь. - Поистине, редкая добродетель по нынешним временам. Ты не похожа на прочих иудеек, красавица. В тебе есть сила и отвага. Пожалуй, я готов дать вам обоим еще один шанс.

Бриан приблизился к испуганно сжавшейся девушке. Протянул руку и подцепил пальцем ее подбородок, вынуждая поднять на него полные слез глаза.

- Послушай меня, прелестное создание, - почти нежно проворковал храмовник. - Я мог бы попросту силой вырвать у твоего папаши нужные мне сведения. Да хоть на дыбу его вздернуть - уж поверь, развязало бы ему язык на раз! Но я поступлю иначе. Ради твоих чудных глаз готов дать вам обоим шанс спастись.

Он чуть наклонился, обжигая Ревекку хищным взором. Девушка затрепетала, не смея отстраниться.

- Я предлагаю тебе сделку, прекрасная иудейка. Если ты уговоришь отца открыть мне всю правду о секретах Айвенго - обещаю сохранить вам обоим жизнь. Мало того, я озолочу вас! Подумай - разве твой народ не заслуживает лучшей доли? Грядут большие перемены, Ревекка. Скоро весь мир содрогнется. Старые устои падут, и на их месте возникнет новая держава. Держава, где избранные сердцем и разумом, будь то христианин или иудей, станут вровень с сильными мира сего! Подумай - разве ты не хочешь разделить со мной эту судьбу?

Голос тамплиера завораживал, лишал воли. В черных омутах его глаз Ревекке почудились отблески грядущих невиданных свершений. На миг ее охватило сладкое головокружение, грудь стеснило от предчувствия чего-то запредельного, великого...

Но тут за спиной раздался сдавленный всхлип Исаака - и наваждение развеялось. Ревекка вздрогнула, приходя в себя. Уперлась ладонями в грудь нависшего над ней храмовника, отталкивая прочь.

- Нет! - вскричала она, и чистый голос ее зазвенел от негодования. - Не искушай меня,