Пытаюсь подавить зевок, пока он проезжает по моему кварталу, но он все равно вырывается наружу.

— Может, тебе стоит перестать заниматься с Вайолет так поздно, — замечает он, останавливаясь перед домом.

— Я не могу, — мне нужны деньги, — ты знаешь, как важно для меня поступить в хороший колледж, и единственный способ заплатить за него — получить стипендию.

Или раздеваться перед мужчинами вдвое старше меня.

Он обреченно вздыхает, поворачиваясь ко мне: — Я же говорил, что помогу оплатить колледж.

Покачав головой, достаю школьный рюкзак, в котором лежат туфли для стриптиза.

— Мне не нужны твои деньги.

— Я знаю. Тебе не нужны мои деньги. Тебе не нужна моя помощь. А с недавних пор ты даже не хочешь писать мне сообщения, состоящие более чем из одного слога, — его челюсть сжимается. — Итак, кроме штуки в моих штанах, чего именно ты хочешь от меня?

Не уверена, о чем конкретно он говорит.

— Я не…

— Черт возьми, Аспен. Не прикидывайся дурочкой.

— Я и не прикидываюсь, — огрызаюсь в ответ. — Просто перестань ходить вокруг да около, в чем бы ни заключалась твоя проблема, выкладывай.

— Почему ты ведешь себя так отстраненно? — он хмурится. — Это кто-то другой? Это с ним ты тайком встречаешься вместо этой девушки Вайолет?

Изо всех сил стараюсь не закатывать глаза.

— Ты серьезно? У меня едва хватает времени на тебя, не говоря уже о другом парне.

Выражение его лица смягчается: — Ну, если это не кто-то другой, тогда почему такая внезапная отстраненность?

Ради всего святого. Он буквально кончил в меня десять минут назад.

— Нет никакой отстраненности, Лео, — уверяю его, — я просто была занята.

Тяжело вздохнув, он опускает голову. Очевидно, мой ответ его не удовлетворил.

— Что происходит между нами?

О, Боже. Совсем не тот разговор, который хотела бы вести в два часа ночи, когда я так вымотана, что едва стою на ногах, а голова раскалывается от музыки в клубе.

— Меня устраивает все так, как есть, — шепчу, надеясь, что на этом все закончится.

Еще один вздох: — А меня нет.

На языке вертится мысль сказать, чтобы он взял себя в руки и покончил с этим, но тут он говорит: — Я хочу большего.

— Большего… в смысле…

— Просто большего, — ударяет кулаком по рулю. — Хочу, чтобы ты желала, чтобы я ушел от жены. Хочу, чтобы ты спросила, как прошел мой день, потому что я тебе небезразличен. Хочу, чтобы ты позволила мне заботиться о тебе, — он слегка понижает голос: — Я влюблен в тебя, Аспен.

Я испытываю к Лео много чувств, но любовь никогда не будет одним из них.

Любовь — чушь.

Любовь — лишь ложь и боль, скрытые за понятием сказки, в которую нас заставляют верить, что она жизненно необходима для нашего благополучия.

Любовь всегда приводит к боли.

Но все равно приятно слышать, что кто-то способен испытывать подобные чувства ко мне.

Наклоняясь, прижимаюсь губами к его губам. Возможно, я не смогу сказать того же, но все равно могу доставить ему удовольствие.

Лео стонет, когда я провожу языком по его губам и забираюсь на него. Просунув руку между нами, расстегиваю молнию его брюк и сдвигаю свои трусики.

— Милая, — шепчет он между короткими, неистовыми поцелуями. — Милая, я не могу.

Глажу его через брюки, надеясь, что он станет твердым и приятным для меня.

— Это будет быстро. Сразу после ты сможешь вернуться домой к жене.

— Дело не в этом, — его глаза закрываются, и он стонет, — я выдохся, милая.

Разочарование расцветает в груди: — О.

Поговорим о душнилах.

Пытаясь скрыть свое недовольство, слезаю с его коленей.

— Уже поздно. Я, наверное, пойду в дом.

Он морщит лоб: — Да.

Собираю вещи, намереваясь уйти, но потом вспоминаю: — Почему ты сказал Тренту, что Нокс меня беспокоит?

Он похож на оленя, попавшего в свет фар, но потом выражение его лица становится серьезным: — Потому что не хочу, чтобы он приближался к тебе. Я же говорил тебе, он опасен.

Может, это и правда, но мне все равно не нравится, что он говорит обо мне с братом. Особенно когда я просила его не делать этого.

— Я сама могу справиться с Ноксом.

Он фыркает: — Милая, никто не может справиться с Ноксом. Мой племянник психопат. Мне стыдно, что в нас течет одна кровь, — потянувшись, он берет меня за подбородок. — Пообещай, что не будешь попадаться ему на пути.

— Обещаю, — говорю, но не потому, что выполняю его приказы, а потому, что устала спорить по этому поводу.

Он быстро чмокает меня в губы: — Хорошая девочка.

Обычно мне нравится, когда он так говорит, но сейчас от этих слов странное чувство ползет по позвоночнику.

Открываю дверь и выхожу из машины.

— Спокойной ночи.

Он заводит двигатель: — Позвоню тебе завтра.

Потирая виски, неторопливо поднимаюсь по дорожке к дому.

Мне очень не нравится, что Лео действовал за моей спиной. Понимаю, что он беспокоится обо мне, но не могу не думать, что Нокс…

Мысли улетучиваются, когда мимо меня пролетает крошечная фигурка с сине-зелеными волосами и падает на газон в истерике.

Какого черта?

Заостряя внимание, понимаю, что это Шэдоу. Приближаюсь к ней, как подходят к бомбе.

— Ты в порядке?

Она поворачивает голову и смотрит на меня, и от страха в ее заплаканных глазах у меня перехватывает дыхание. Предполагаю, что они с Ноксом опять поссорились, я и раньше видела, как они ругаются. Обычно зачинщиком выступает Шэдоу, а Ноксу все равно, чтобы сопротивляться. Однако сейчас… она выглядит совершенно ошеломленной. Как ребенок, который наконец-то увидел монстра, прячущегося под его кроватью.

На ум приходит лишь одна причина, когда вижу красную отметину на ее шее.

— Нокс причинил тебе боль?

Без предупреждения она, пошатываясь, поднимается на ноги и бежит к своей машине, припаркованной на другой стороне улицы.

Дерьмо.

Несмотря на тревожные звоночки в голове, призывающие меня не вмешиваться, иду к задней части дома, распахиваю дверь подвала и спускаюсь по лестнице.

Нокс сидит без рубашки на своей кровати и курит сигарету в тускло освещенной комнате.

— Что, черт возьми, ты сделал с Шэдоу?

На какую-то долю секунды он выглядит растерянным, но затем хмурится и встает. Замечаю свежие царапины на его груди и прессе.

Должно быть, она отбивалась от него.

Он направляется ко мне с решимостью, сродни той, с которой стервятник кружит над своей добычей.

— Какого хрена ты делаешь в моей комнате без приглашения?

Не