в безопасности. Я называю это бесстрашной любовью. Это редкость, потому что западная культура, включая многие виды психотерапии и духовные пути, побуждает нас изгонять эти пугающие части, а не принимать их. Бесстрашная любовь может показаться похожей на концепцию дифференциации, которая пропагандируется в некоторых психотерапевтических методах, но не предполагает обостренного чувства вашей непохожести или отделенности от партнера. Этот грубый индивидуалистический тип дифференциации более вероятен, когда вы изгоняете свою тревогу и отдаетесь во власть защитников так, как этому учили многих мужчин в нашей культуре.

Однако из-за того, что вы менее тревожны, теперь вы действительно не так остро реагируете на эмоции партнера и, следовательно, чувствуете себя более обособленными в этом смысле. Но когда вы испытываете бесстрашную любовь к партнеру, на другом уровне чувствуете себя более привязанными к нему и похожими на него, чем когда были встревожены. Вы понимаете, что имел в виду философ XIX века Уильям Джеймс, сказавший на рубеже веков: «Каждый из нас в любой момент — неотъемлемая часть более широкого “я”». Вы осознаёте, что на уровне «я» не отличаетесь друг от друга, ведь вы — капли одного и того же божественного океана или искры одного и того же вечного пламени, неотъемлемые частицы более широкого «я». Именно это осознание взаимосвязанности позволяет вам предоставить партнеру свободу для роста. Это та же любовь, которую родитель хочет испытывать к своему ребенку, позволяя ему следовать зову сердца, не беспокоясь о своих потребностях и с постоянным ощущением любящего присутствия родителя, сопровождающего его, даже когда он начинает любить кого-то другого, перенимает убеждения и практики, противоречащие собственным убеждениям родителя, или когда они находятся далеко друг от друга. Почему гораздо легче испытывать такую любовь к своему ребенку, чем к партнеру? Только потому, что вас приучили верить, будто ваш партнер, а не ваши дети должны заботиться о ваших частях. Когда вы становитесь тем, кому они доверяют и на кого смотрят, вы можете испытывать бесстрашную любовь ко всем. Она также означает храбрость любить кого-то, несмотря на потенциальную огромную боль. У многих из нас, страдающих от глубоких травм привязанности, есть защитники, которые не стремятся позволить нам заботиться о другом человеке настолько, чтобы его потеря могла причинить боль. У них есть множество стратегий, призванных удержать наших нуждающихся, уязвимых изгнанников от полной привязанности к партнеру — никогда не позволять ему полностью войти в наше сердце. Позиция многих защитников заключается в том, что чем больше привязываются изгнанники, тем сильнее боль, когда наступает неизбежный конец. Чтобы встретиться лицом к лицу с ужасом этой потенциальной потери и широко распахнуть свое незащищенное сердце, требуется немалое мужество. У вас не хватит смелости позволить своим частям прочно прикрепиться к частям другого, если они уже не прикреплены к вам. Когда ваши изгнанники верят, что, даже если вы потеряете партнера, у них будете вы, чтобы помочь им справиться с болью потери и позаботиться о них, они откроют ворота. Если нет, они не позволят воротам открыться и ваши перспективы настоящей близости будут ограничены.

Вам может казаться, что у вас есть бесстрашная любовь к развитию партнера, если никогда по-настоящему не впускаете его в себя. Если вы не позволите себе испытывать сильные чувства к другому, вам нечего будет терять. Задача в том, чтобы делать и то и другое: любить другого сильно и самозабвенно, одновременно способствуя его росту, даже вдали от вас, и принимая его части. Немногие на это способны.

Важно пояснить, что это обсуждение бесстрашной любви — не полемика против обязательств. Вместо этого возникают вопросы о том, за что вы берете обязательства и почему. Бесстрашная любовь предполагает стремление способствовать взаимному исследованию, исцелению и росту как внутренних семей, так и взаимосвязи «я + я». Вы и ваш партнер можете согласиться с тем, что этот процесс лучше всего проходит в контексте эксклюзивных отношений. Прежде чем полностью открыть сердце партнеру, многим нужна уверенность в том, что их не бросят. Возможно, у вас есть изгнанники, которые так боятся боли, что всякий раз, когда вы начинаете сближаться с кем-то, теряете влечение к этому человеку и направляете сердце куда-то еще. Основанное на управлении «я» восприятие преданности одному человеку позволяет вам следовать по путям, которые возникают, когда устраняются обычные способы бегства. Или, возможно, ваши изгнанники несут бремя предательства из предыдущих отношений. Жизнь с партнером, который готов сосредоточиться исключительно на вас, создает безопасную среду для исцеления ваших частей. Или, возможно, по другим веским причинам — среди них совместное использование ресурсов, связанных с воспитанием детей, и заболевания, передаваемые половым путем, — вы и ваш партнер соглашаетесь с тем, что желательна эксклюзивность.

Взаимный рост может происходить как в отношениях, включающих соглашения об эксклюзивности, так и в тех, в которых таких соглашений нет, при условии, что они заключаются от имени «я», а не из-за тревоги частей. Независимо от того, проявляется ли последняя как чувство собственничества или фобия обязательств, она не может быть основой для отношений.

Я думаю, что страха перед обязательствами было бы гораздо меньше, если бы вы верили, что вступаете в управляемые «я» отношения, основанные на бесстрашной любви, а не на процессе, требующем изгнания вашего избытка чувств. Как пишет юнгианский аналитик Адольф Гуггенбюль-Крейг, «часто можно наблюдать, насколько интересен, остроумен и оживлен женатый человек, когда он один, но затем в присутствии партнера по браку все признаки оживления исчезают»[28]. Это высокая цена, которую приходится платить за ложную безопасность обязательств, основанных на частях. Неудивительно, что так много людей заключают эту сделку с большим трепетом и нарушают ее при первой же возможности. Ирония заключается в том, что отношения «я + я», основанные на бесстрашной любви, настолько полны, что если вы попробуете их на вкус, то не захотите покидать. Чувствовать, что все ваши части приняли и обняли; иметь свободу исследовать и выражать их все, чтобы ваша живость не исчезла; ощущать постоянную поддержку своего пути и возможности извлекать уроки; знать, что любящая поддержка другого человека всегда рядом, независимо от того, как жизнь ранит вас и как части каждого из вас мешают друг другу; ощутить священное чувство «возвращения домой», связи с божественным друг в друге — для большинства из нас это и есть желание сердца. Зачем покидать это?

Наконец, бесстрашная любовь также применима ко всем аспектам внутренних и внешних отношений. Она включает в себя все следующее.

Вы настолько любите свои части, что говорите о них партнеру, даже если он может отреагировать гневом. Многие люди жертвуют группами