Внезапно со стороны ворот послышался стук кольца.

Галикарнасец не удивился, потому что утренние часы после рассвета считались на Самосе лучшим временем для похода в гости. На щебневой дорожке показался Херил с гостями.

Геродот сразу узнал Менона и Харисия. Оторвавшись от работы, он поспешил им навстречу. И остановился в замешательстве, не увидев Формиона. В худшее верить не хотелось.

— Да жив он, жив! — с чувством произнес Менон, обнимая Геродота. — Харисий его вытащил из воды до того, как гейкосора Батта затонула... Ну, а пираты пошли на корм рыбам.

Галикарнасец облегченно вздохнул, затем сердечно поблагодарил гостей. Но тревога не прошла, потому что Формиону грозила другая беда. Метримота считалась ревностной поборницей храмовых правил, а значит, судьба двоюродного брата была решена.

— Где он? — спросил Геродот.

— Сразу вернулся в Герайон. Сильно беспокоился, как там Иола, — Менону казалось, что эти слова успокоят галикарнасца.

Все еще улыбаясь, фарсалец хлопнул Геродота по плечу:

— Поздравляю с возвращением кратера! Каждый из вас оказался на высоте, внес свой достойный вклад в спасение реликвии. Я уже наградил Харисия за блестящий маневр. Осталось сообщить Кимону. Посланник Самоса после такой открытой поддержки со стороны Афин должен стать сговорчивее на коллегии Делосской симмахии.

Хозяева и гости расселись на складных садовых дифросах. Из-за куста ежевики высунулся было темно-бурый ибис, но, увидев людей, поспешил спрятаться среди деревьев.

Шум голосов напугал и славку. Птичка с серым брюшком и зеленой спинкой перелетела на соседнюю оливу, где продолжила самозабвенное пение.

— У меня к тебе просьба, — обратился Геродот к Менону. — Формион жив, но... Он еще не спасен, потому что Метримота хочет сделать его евнухом... Ты можешь помочь?

Менон нахмурился:

— Формион рассказал Харисию, как один из киприотов кричал на него, грозил оскоплением. И что Мать фиаса молчанием подтвердила его слова. В общем, так... Уверен, Кимон одобрит мои действия. От лица Ареопага я попрошу Метримоту нарушить правила Герайона. Пусть Формион принесет искупительную жертву, наложит на себя пост, обеты, еще что-нибудь... Но в обиду парня я не дам! Не сомневайся. Он подвиг совершил, так что может рассчитывать на благодарность Афин.

— Спасибо! — с чувством ответил Геродот.

Смерив галикарнасца благодушным взглядом, Менон снова принял серьезный вид:

— Херил признался, что ты сочиняешь историю Самоса... Как продвигается работа? У тебя есть все необходимое: дифтеры, тушь, каламы?

Геродот виновато улыбнулся:

— Куда там... Вкалываю поденщиком в порту, большую часть платы отдаю матери. Могу себе позволить пару кусков выделанной кожи в месяц. Так много не напишешь...

Менон кивнул:

— Все ясно... Давай теперь поговорим о деле.

Он выложил перед галикарнасцем кошель из ярко-красного сафьяна:

— Здесь сто драхм от Кимона. Он скорбит о твоем дяде. Ты можешь потратить эти деньги по собственному усмотрению. Хочешь, отдай семье Паниасида, хочешь, отнеси своей матери... Или купи запас дифтер. Кимон просил передать, что готов и дальше поощрять твой исторический труд. Но... — фарсалец сделал многозначительную паузу. — От тебя потребуется ответная услуга. Настало время послужить Афинам... Ты готов?

Геродот колебался. С одной стороны, он пока не знал, что именно от него хотят. С другой стороны, ему пришлось только что попросить Менона о помощи, и тот ему не отказал. Правила долга требуют пойти фарсальцу навстречу. Да и деньги не помешают.

Он решился:

— Готов.

— Хорошо, — по лицу Менона пробежала довольная улыбка. — Тогда я объясню в подробностях... Кимона интересует военная активность персов в районе Восточных и Южных Спорад. Благодаря содействию Лигдамида, афинская флотилия контролирует побережье Малой Азии... Однако со времен Поликрата многое изменилось. У Ксеркса теперь сильный флот, который базируется в заливе Керамик, откуда его эскадры шарят по Эгейскому морю. Пентеконтеры с фаравахаром на вымпеле были замечены и в акватории Самоса. Видимо, кое-кто из геоморов еще не забыл, как брат Поликрата Силосон кормился с руки сатрапа Сард Оройта... Кимон приказал наварху пока не вступать в прямое столкновение с персами. Он готовится к масштабным действиям. Так вот... Ему нужны доказательства того, что власти Самоса ведут двойную игру. От тебя не потребуется ничего сложного. Просто держи глаза открытыми и прислушивайся к разговорам в харчевнях... Отмечай сигналы: корабль с фаравахаром на внешнем рейде, мутные рекрутеры, говорящие на койнэ с акцентом, которые выкладывают на стол серебряные сиглосы с изображением льва или быка, азиатские торговцы, закупающие в большом количестве корабельный лес, смолу, пеньку...

— А кому и куда я должен сообщать эти сведения? — спросил Геродот.

— Давай так, — уклончиво ответил Менон, — у тебя в Афинах есть друг, Софокл, вот ему и пиши, а он передаст твое послание Кимону... Так мы избежим ненужной огласки в случае, если письмо перехватят враги. И еще... В разведке принято шифровать послания. Например, коня можно назвать овцой, колесницу телкой с теленком, а пехотинца паломником. Допустим, ты узнал, что в Эфес отплыл гиппос с табуном из ста коней. А ведь от Эфеса в Сарды ведет прямая дорога. Значит, ты сообщаешь: идет перевозка овец на пастбище. Отплыл гиппос, хозяин сотни овец Ификрат, сын Ламприска, капитан — Гермолик, сын Артемия... Под пастбищем будем подразумевать Сарды... Всем понятно, что происходит.

— А как обозначать боевые корабли?

— Пока никак, вряд ли дело дойдет до маневра персидских флотилий вблизи Самоса. Это уже боевые действия в зоне влияния Делосской симмахии, на которые Ксеркс не осмелится. На будущее условимся так: триаконтера — это мул, пентеконтера — бык, триера — вол, запряженный в повозку.

— Я должен отбирать сведения на свое усмотрение?

— Сам решай, что важно,