моих.

— Мне понравилось. Спасибо. — Я поставил свою миску на стол. — Тебе не обязательно готовить для меня.

— Вообще-то, мне это нравится. — Она пожала плечами. — Моя мама всегда готовила. Каждый прием пищи. Она готовила ланч для папы, Пресли и меня. После ухода Пресли мама была… какое-то время она не могла готовить.

Потому что ее отец, вероятно, очень сильно ее избил.

— Я заменила ее, и мне это действительно понравилось. Приготовление пищи — это своего рода связь с ней.

— Ты сказала, что не разговаривала с ней.

Скарлетт кивнула.

— У нее даже нет моего номера телефона. Она подумала, что так будет лучше.

Вероятно, так и правда было лучше. Скарлетт не нуждалась во мне, чтобы я говорил ей, что то, что произошло в ее детстве, было полным дерьмом. Но ей действительно нужно было некоторое время, чтобы смириться с этим. Чтобы решить, куда идти дальше, не испытывая чувства вины в том, что касалось ее матери.

— Иди. — Я подошел ближе, отодвигая ее с дороги. Втягивая слабый аромат апельсина, — или что это за фрукт? — который исходил от ее волос. — Я помою посуду.

— Хорошо. — Она попятилась, затем вернулась в гостиную. Только она не села на свое место. Она взяла пульт, выключила телевизор и исчезла в своей комнате.

Черт. На сегодня мое общение со Скарлетт закончилось. Она даже не открыла свои коробки.

И я не отдал ей свой подарок.

Я закончил на кухне и пошел в гараж, включив свет.

Там было три места. В дальнем стояла моя алюминиевая лодка. Плот, на котором я плавал по реке, раньше занимал середину, но, сейчас он был в моем арендованном доме, я припарковал там свой грузовик, чтобы было больше места.

Пластиковые контейнеры были сложены у стены. В углу стоял ящик для инструментов на колесиках. Стопку картонных коробок давно пора было отправить в мусорное ведро. К завтрашнему вечеру Скарлетт поменяет все, что сможет поднять.

Эта женщина выворачивала мой мир наизнанку. И я в, общем-то, не возражал.

Я взял маленькую коробку с пассажирского сиденья в своем грузовике и занес ее внутрь, отнес прямо в ее комнату и постучал.

Кровать зашуршала, прежде чем она открыла дверь.

— Привет.

— Держи. — Я протянул ей коробку.

— Что это?

— Звуковая машина. Мне пришлось сегодня заехать в хозяйственный магазин. Она была выставлена на витрине. Ты сказала, что хочешь засыпать под шум океанских волн, и у этой машины это должно быть в настройках.

Губы Скарлетт приоткрылись, когда она уставилась на коробку.

— Тебе не обязательно прятаться здесь, — сказал я.

— Я, эм… не хотела навязываться.

— Давай что-нибудь посмотрим. Вместе. Если только тебя не тошнит от телевизора.

Она покачала головой.

— Я нечасто смотрела его на этой неделе.

— Была слишком занята, переставляя мое барахло.

— Та…

Я прижал палец к ее губам.

— …к лучше, верно?

Она слегка кивнула мне, прежде чем ее голубой взгляд опустился, медленно и тяжело, вниз по моему лицу к губам.

Воздух вокруг нас затрещал. Температура резко подскочила. Жар от ее губ обжег мой палец, но я не смог его отдернуть. По моей руке пробежал толчок, и я уже собирался поднести палец ко рту, когда Скарлетт сглотнула и отступила.

Чтоб. Меня. Я отступил на шаг, опустив руку и стряхивая электричество с кончика пальца.

Щеки Скарлетт вспыхнули, когда она подняла коробку между нами.

— Спасибо тебе за это.

— Пожалуйста. — Я мотнул подбородком в сторону гостиной. — Я собираюсь кое-что посмотреть. Ты можешь присоединиться ко мне.

— Думаю, я пойду спать. — Уголок ее рта приподнялся. — Спокойной ночи, Люк.

— Спокойной ночи, Скарлетт.

Щелчок ее двери последовал за мной по коридору. Я дошел до центра гостиной и остановился, прокручивая в голове последнюю минуту. Люк, ты гребаный идиот.

Либо я поставил Скарлетт в неловкое положение. Либо она тоже почувствовала этот толчок.

Может быть, мы всю неделю ходили вокруг да около, но между нами была химия. Целая куча сложной химии.

Она была под моей защитой. Ее бывший только что покончил с собой. И я встречался с ее сестрой.

Сложно — слишком банальное слово.

Может быть, было странно, что я встречался с ее близняшкой, но мне так не казалось. У них могли быть похожие — идентичные — черты лица, но они были разными женщинами.

Когда я смотрел на Скарлетт, я не видел Пресли. Красота Скарлетт, ее индивидуальность были присущи только ей одной.

Ее нос был прямым и царственным. Верхняя губа имела небольшой изгиб в центре, а нижняя губа была идеально пухлой. Волосы свисали длинными, золотистыми, блестящими прядями, которые мне до боли хотелось пропустить между пальцами. А эти глаза. Скарлетт могла бы уничтожить меня своими голубыми глазами.

У нее были нежные черты лица. Но осознание того, что она была далека от хрупкости, делало ее еще более привлекательной.

Я бросил взгляд на ее закрытую дверь. Не имело значения, насколько она была красива внутри и снаружи.

Скарлетт была под запретом.

Я выключил свет и поднялся наверх, разделив нас моим полом и ее потолком. Пытаться что-то сделать со Скарлетт, пока она здесь, было бы ошибкой.

И, черт возьми, если я не смогу поступить правильно, кто сможет?

Глава 7

Скарлетт

Под крышей Люка прошел еще один месяц. Мне особо не о чем было рассказать, кроме как о недавно приобретенных навыков в криббидже.

И о растущей влюбленности в начальника полиции Клифтон Фордж.

— Пятнадцать два, и я выиграла. — Я воткнула колышек в последнюю лунку на доске для криббеджа и одарила Люка ухмылкой. — Это что получается, двенадцать раз подряд?

Его восхитительно мягкие губы сложились в тонкую линию, когда он бросил карты на стол.

— Одиннадцать.

— Ах. Одиннадцать. — Сегодня вечером, я бы сказала, двенадцать. Я сгребла карты и бросила взгляд через плечо на часы на стене. — Тебе лучше идти.

— Да. — Он встал со своего табурета у кухонного островка, отнеся чашку из-под кофе в раковину.

Я осталась сидеть, сосредоточившись на раскладывании карточек, чтобы не пялиться на его задницу.

Этот островок стал для нас любимым местом для тусовок. Мы начали есть здесь вместе, завтракать и ужинать. И играть в криббедж. Мы играли в нее каждое утро перед тем, как он уходил на работу, и еще по крайней мере пять раз каждый вечер после того, как он возвращался домой.

Час за часом, день за днем я многое узнавала о Люке Розене, пока мы передвигали колышки на этой доске.

Он был яростным соперником. Даже в