и мог только руководить работой своего юного ученика. У того, по молодости лет, доза оказалась поменьше и кое-как приварить глушитель он смог. Но управлять подъемником пришлось нам с Сашкой, иначе дальнейший путь мы рисковали проделать пешком. Или в лучшем случае на попутках.

Однако мы не очень расстраивались. Путешествия без мелких происшествий не бывает. Особенно на таких дорогах, потому что уже вечером, когда совсем стемнело и мы подумывали о том, что пора и заночевать, в свете фар на дороге что-то мелькнуло, я дернул руль, но было уже поздно. Под днищем опять заскрежетало.

— Блин! — сказал Сашка. — Железный заяц попался, что ли?

«Зайцем» оказалось ведро, упавшее, наверное, с прошедшей перед нами машины. Хорошо, хоть пустым было. Загайнов, кажется, начинал понимать, что обладание автомобилем не такое уж и удовольствие. Я только посмеивался в ответ на его рассуждения о том, что на российских дорогах ведра просто так не валяются. Знал бы он, что там попадается!..

Ночь прошла спокойно. Путешествие наше стало казаться вообще безопасным. Едем себе, смотрим по сторонам, никто не преследует. Иногда случаются мелкие неприятности — и все…

Нас тормознули около десяти утра на выезде из Киева, там, где начинается трасса на Орел. Сержант-даишник, поперек себя шире, лениво махнул полосатым жезлом: «Причаливайте!» За рулем в этот момент был я и тут же щелкнул переключателем сигнала поворотов. Ну, останавливают, еще одна проверка, мало ли их было. И сколько еще будет!

Но Сашка, до этого рассеянно поглядывавший по сторонам, на красоты украинской столицы, вдруг весь подобрался, словно собака, взявшая след.

— Ты чего это? — поинтересовался я, притирая фордик к обочине.

— Ничего, ничего, останавливайся, раз требуют… — сказал он, и тон его мне очень не понравился. Что-то тут было не так.

Я вылез из машины, потянулся. Все-таки это тяжелая работа — часами крутить баранку и все время быть в напряжении. Никогда не стану дальнобойщиком, ни за какие коврижки. Впрочем, мне никто и не предлагает.

Старшина подходить не спешил. Повернувшись к нам спиной, он беседовал с невзрачным мужичонкой — водителем довольно прилично выглядевшей «тойоты». Мужичонка суетился так, словно его застали на месте преступления над еще теплым трупом. Старшина был спокоен. От него веяло силой и непоколебимостью. Этакая скала в мундире.

Наконец хозяин «тойоты» обреченно махнул рукой, полез во внутренний карман куртки и что-то отдал даишнику. Тот довольно рассмеялся, покровительственно похлопал мужичка по плечу, вернул ему документы и только тогда неторопливо направился к нам.

Представиться он и не подумал. Ну, тут, на Украине, это вообще было не принято. Не представлялся ни один из блюстителей дорожных порядков. Дескать, власть положено знать в лицо. Старшина исключением не был. Уперевшись в асфальт гигантских размеров сапогами, он по-хозяйски оглядел нашего «конька», заглянул в кабину и потом только обратил на меня внимание.

— Документы.

Я достал пластиковую папку с бумагами. Даишник сразу же вытащил таможенную декларацию, просмотрел ее.

— Капот.

— Что — капот? — не понял я.

— Открыть.

Немногословный громадянин, основательный.

Сашка дернул за рычаг, я поднял крышку капота. Старшина заглянул туда, сверился с декларацией, удовлетворенно кивнул.

— За мной.

И размеренно зашагал к своей будочке. Сашка тоже вышел из машины, достал сигарету.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил я.

— Все путем, Диня, ты не волнуйся. Сейчас шоу будем наблюдать. Иди, иди, я чуть позже подойду.

Опять он темнил. И значит, не зря мы здесь остановились…

В будочке имелся еще один старшина, размерами никак не меньше напарника. Тесную кабинку он занимал почти полностью. Отчетливо пахло потом. Взопреешь тут, в такой тесноте. «Наш» старшина кинул на стол папку, сказал:

— Номер.

И ушел.

— Садитесь, — предложил мне хозяин будки.

Я кое-как умостился на колченогом табурете.

— Ну что делать будем? — вопросил даишник.

— В каком смысле?

— А в таком, что номер двигателя вашего автомобиля не совпадает с тем, что занесен в таможенную декларацию.

— Да ну, ерунда какая! — возмутился я. — Мы что, продали этот двигатель и другой поставили, что ли?

— Вот уж не знаю. Всякие мастера попадаются. Так что, сами понимаете…

— Ничего я не понимаю! Мы ведь не собираемся у вас на Украине оставаться, едем транзитом! Какая вам разница, совпадает номер или нет? У нас, в России, будут соответствующие товарищи разбираться.

— Да нет, ошибаетесь. — В его голосе слышалось безграничное терпение. — Согласно инструкций руководства и указов президента мы не имеем права позволять вам ездить по территории страны с несовпадающими номерами.

«Бред какой-то, — подумал я. — На таможне наверняка что-то напутали. И что из этого?»

— А на что вы имеете право?

— Поставим автомобиль на штрафную стоянку и будем ждать, когда вы привезете декларацию с правильным номером двигателя. Это будет стоить… — он пощелкал кнопками старинного, хотя и японского калькулятора, — та-ак, сорок, еще на два, плюс двести сорок. Это будет стоить триста шестьдесят гривен за первые пять дней.

— Ни хрена себе! — только и смог сказать я. Потом помотал головой. — Погодите, а на машине мы что, не можем вернуться на таможню?

— Увы, — развел он руками. — Только своим ходом. Да еще надо посмотреть, что вы везете. Порнография есть? А то она у нас строго запрещена. Ну и прочие товары.

Дать ему сейчас в лоб, раздумывал я, или погодить? Ведь издевается, гад, невооруженным глазом видно. Размеры старшины меня не смущали, и не с такими справлялся. Вот разве что, нападение на представителя власти могут пришить. Пока основную задачу не выполнили, с властями конфликтовать не стоит. И что делать?

На плечо мне опустилась рука. За спиной стоял Сашка. Он просто расплывался в улыбке. Но я-то приятеля знал слишком хорошо. Ничего доброго такая улыбка не сулила.

— Дай-ка я со старшиной поговорю, — сказал он.

Я с облегчением выкарабкался из будочки. Далеко отходить не стал, с рассеянным видом уставился в пространство, краем уха прислушиваясь к тому, что происходило за спиной.

Сашка успокаивающе ворковал, старшина тоже говорил что-то благодушное, но при этом был тверд и неуступчив. Нет, он все понимает, но существуют инструкции и указания, нет, он ничем помочь не может, нет, машину просто необходимо поставить на штрафную стоянку и возвращаться на границу, исправлять таможенную декларацию. Он, конечно, понимает, что без машины никто номер в декларации менять не станет, но что поделаешь? Таковы правила.

— И никакого выхода? — спросил Сашка.

— Ну, выход всегда найти можно, мы же цивилизованные люди. Сами понимаете, жизнь сейчас на Украине тяжелая, у нас у всех семьи…

— Сколько?

— Двести.

— Чего?

— Евро, естественно, вы же из Германии едете.

— А не