— Опять пуганая ворона, которая на воду дует? Кстати, где ты взял фотоимпульсную гранату?

— Где взял, где взял… Купил!

— А если серьезно?

— Если серьезно, то знакомые презентовали. Помнишь, когда закусывали, я у тебя еще ключи просил от багажника? Думаешь, на той стоянке мы просто так задержались? Ничего подобного. Я перед этим позвонил и попросил туда кое-что привезти. Так, набор в дорогу. Немцы очень хорошо представляют, что на польских дорогах приключиться может. Они еще раньше предлагали, но я же не знал, что мы так спешно будем отчаливать.

— Знакомые, надо полагать, из секретных служб?

— Они самые…

— И что же твои знакомые нам в дорогу еще собрали?

— Потом покажу, днем.

Я отстал.

Второй раз за эту ночь мы остановились уже на нормальной придорожной площадке для отдыха. И до утра спали спокойно, никто нас больше не потревожил.

И до самой границы с Украиной не случилось никаких поборов. То ли те ребята в лесу были «последними из могикан», то ли молва о нашей реакции на мирное предложение расстаться с деньгами летела впереди нас. И «местное население» решило не связываться с полоумными русскими.

Глава 8

Но зато на украинской границе мы застряли капитально — подъехали днем и проторчали до самого вечера. Служащие таможни ведь никуда не спешили. Ну и нам нечего дергаться. Они неторопливо прохаживались вдоль скопившихся на переходе машин, занимались своими делами. И принципиально не хотели разговаривать по-русски. Только на «мове». Не выдержав, я поинтересовался у одной дамы, какого черта? Не может быть, чтобы не знали здесь языка «москалей». И она спокойно ответила, что и по-русски, и по-польски вполне говорит, да вот просто не хочет и все!

Если раньше я только слышал анекдоты об идиотском национализме здешних обитателей, то теперь столкновение с этой глупостью было для меня настоящим шоком. На нас смотрели, как на людей второго сорта! Еле-еле цедили слова, и стоило больших трудов, разобраться в том, какие же формальности мы должны выполнить, чтобы въехать наконец на территорию «незаможной и незалежной».

Приходилось все время успокаивать себя и друга, чтобы не сорваться. В этом очень помогало присутствие Елены, потому что мы старались при ней выражаться более-менее прилично.

Последним штрихом стало требование снять наши прекрасные металлические перегонные номера с красной полосой и, заплатив соответствующую сумму, получить какие-то серые бумажки с транзитными номерами. Причем полагалось разместить одну непременно в правом верхнем углу лобового стекла, а вторую в левом верхнем же углу заднего. Мы исхитрились прилепить их плавленым сыром. Где тут, посреди дороги, найдешь скотч или хотя бы лейкопластырь?! Может быть, в автомобильной аптечке? Но она лежала в багажнике, под саркофагом.

Как бы то ни было, значительная часть пути нами была уже пройдена, предстоял самый сложный этап. Ведь именно на Украине пропал Андрей Картышев, и его обязательно нужно было найти. Хотя бы потому, что это являлось первоначальным и основным нашим заданием. Не говоря уже о блоке к аппарату, который генеральский сынок увез с собой…

И мы двинулись дальше. Украинские пейзажи показались нам чуть веселее польских, но здесь уже не было аккуратных фермерских домиков, окруженных клочками полей пшеницы, а дорога стала еще более разбитой. Приходилось держать почти минимальную скорость, чтобы из-за случайной выбоины или ямы не слететь в кювет.

Тем не менее один раз нас все-таки оштрафовали. За рулем в это время был Сашка и ухитрился разогнать фордик до девяноста километров. И тут же объявился даишник с полосатым жезлом. На переговоры с ним отправился Загайнов. Вернулся он, что-то злобно бормоча.

— Сколько слупили? — поинтересовался я.

— Требовали сорок гривен, согласились на двадцать. Собаки!

Чувствовалось, что приятель мой все же доволен таким исходом. Но в дальнейшем разрешенную скорость он старался не превышать…

Уже в течение часа Сашка то и дело озабоченно поглядывал в зеркало заднего вида. Я тоже пару раз обернулся, но ничего интересного не обнаружил.

— Кажется мне, Диня, что за нами «хвост», — наконец признался Загайнов. Я опять оглянулся.

Не заметно.

— Приглядись внимательней. Там «рендж-ровер» темно-зеленый мелькает. Примерно в полукилометре за нами.

— Давай проверим. Притормози.

Мы съехали на обочину и остановились. Вышли, разминая ноги, закурили. Елена тоже попросила сигарету. Я поднял капот, чтобы остановка наша была мотивированной. Близился полдень, день был солнечный, по-настоящему летний. Мимо нас с шумом проносились автомобили. Движение здесь не отличалось особенной интенсивностью.

Наконец показался и «рендж-ровер». Пока он не скрылся за поворотом, удалось увидеть, украинские номера с желто-синей полоской и то, что в машине был всего один человек — мужчина средних лет в темных очках. Вероятно, Загайнов ошибся. Ну, едет себе шикарное средство передвижения и едет. Есть же здесь «новые украинцы», которые могут себе позволить такую роскошь, как английский вездеход. Если за нами следят, то, по всем правилам, должны это делать не на столь приметных автомобилях…

Успокоившись, мы тронулись дальше. Но тут случилась неприятность. Вообще-то в дороге выяснилось, что машина нам досталась основательно поношенная, несмотря на свой не очень большой возраст. Бывший хозяин, наверное, гонял ее в хвост и в гриву. Сначала сгорел прикуриватель — в салоне вдруг запахло так, словно что-то начало тлеть. Выяснилось, что прикуриватель раскалился, и его пришлось выбросить в окно.

Потом оказалось, что ручка опускания стекла со стороны водителя держалась буквально «на соплях». Ее то и дело приходилось прикреплять на место. Самое интересное, что владелец автосалона, продавший нам «форд», об этом наверняка знал, потому что положил в карманчик на двери запасную ручку. Но чтобы ее поставить, нужно было время и инструменты.

А теперь отвалился глушитель. Под полом неожиданно раздался грохот, автомобиль подбросило, и еще метров двадцать, пока не остановились, мы ехали с противным скрежетом.

Пока выясняли причину и доставали из-под машины застрявший там глушитель, Загайнов материл всех автомобильных дилеров Германии подряд, независимо от того, какую фирму они представляли.

Это была совершенно нежелательная задержка. Ехать без глушителя дальше было невозможно — грохот от работающего двигателя стоял такой, что от нас шарахались встречные машины — боялись, видимо, что взорвемся. Да у нас и самих было такое ощущение. Возникла крайняя необходимость найти какой-нибудь автосервис.

Вообще-то это не должно было стать проблемой. Но оказалось все не так просто. Когда наконец станция техобслуживания нашлась, выяснилось, что ее немногочисленный персонал сегодня уже успел солидно принять на грудь. Тот, кто нам был нужен больше всего, сварщик, вообще не поднимался со стула в маленьком грязном цехе