себя в руки и приподняться. Захрипев от боли, я скинул ещё несколько кусков лавы с плеч. Затем закрыл глаза и попытался достать из хранилища нимб, но это не получилось.

Зло, ругнувшись, почувствовал, что сейчас снова свалюсь, и в этот момент в дыму промелькнул чей-то силуэт. А затем оттуда же обрушился поток воды, тушащий последние очаги возгорания, остававшиеся на теле.

Это приятно охладило кожу и придало немного сил. Через мгновение подскочила красавица в сарафане. Откинув деревянную кадушку, она помогла подняться и встать на ноги. Оперевшись на подставленное плечо, я вышел из столба дыма, поднимающегося от груды тлеющих досок. И как только удалось, всё это проделал, со стороны стены донёсся удивлённый гул голосов, быстро перешедший в радостный гомон и приветственные выкрики.

Сделав пяток шагов, я понял, что даже при помощи девицы далеко не уйду. Повернувшись к крепостной стене, я поднял кулак, вызвав настоящий ор сотен глоток. А затем сделал то, что настоятельно требовал призрак Парацельса. Собрав последние силы, вырвал нимб из хранилища, и одним движением вернул на законное место, над макушкой.

Поддерживающая девушка этого не заметила, а на стенах города, наоборот, увидели и вначале замолкли, а затем заорали ещё сильнее, приветствуя странного незнакомца с нимбом.

А потом на меня обрушился целый град крохотных частичек силы. Приходя со стороны города, они сливались в капли и формировали струйки. Те, в свою очередь, собирались в потоки энергии, хлынувшие в моё бездонное хранилище, словно освежающий водопад в пересохшее озеро.

И в эти мгновения я почувствовал нечто новое. Приток энергии вызвал эйфорию, позволившую душе вырваться наружу, и вознестись над телом. В этом состоянии, я наконец смог окинуть поле битвы цепким взглядом.

Первым на что обратил внимание, были четыре раздутые фигуры, погибших зверюг. Каждая из них превратилась в каменную статую, от которой вместе с нестерпимым жаром, исходили эманации потусторонней силы.

Я не знаю, как это произошло, но стоило мне внимательно всмотреться в покрытую раскалёнными трещинами, поверхность, статуи одна за одной начали лопаться, превращаясь в груды чёрного обсидиана.

После каждого взрыва, внутрь хранилища попадал объём энергии, в несколько раз превышающий тот, что пришёл от людей. И как только в меня влилась первая порция силы, начали заживать многочисленные ожоги, оставшиеся на теле.

Кроме этого, с каждой волной энергии, в хранилище опускались несколько чёрных камушков. Размером с мой ноготь и притягивающих свет, отшлифованными гранями.

Наличие непонятных трофеев, удивило.

— Всё Сварог, хорош красоваться и рассматривать цацки. Теперь надо научиться вовремя уходить в закат.

Слова Парацельса заставили душу вернуться в собственное тело. А затем я приобнял опешившую девушку и потопал к тому самому дому, с наблюдательной башенкой. Он был повреждён, но в отличие от окружающих развалин, выглядел неплохо и практически не дымился.

Едва мы взошли на высокое крыльцо и переступили через выбитую степняками дверь, снаружи послышался характерный свист, и со стороны армии вторжения полетели ярко пылающие стрелы с чёрным оперением. В отличие от стрел степняков, эти были гораздо длиннее, да и навесная траектория позволяла понять, били лучники издалека.

Одна из стрел влетела в дверной проём. Среагировав, девушка отпрянула, вырвала стрелу из пола и затушила в кадке с водой. Затем посмотрела на дымящийся уголёк, вставленный в специальное расширение наконечника, и оценила оперение.

— Перья чёрного ворона. Такие водятся только в горном осколке, расположенном на другой стороне красной пустыни. На них легко ложится заклятье левитации, позволяющее стрелять из лука гораздо дальше. — Девица, выказала свою осведомлённость. Затем подняла глаза и удивлённо уставилась на мой нимб, появление которого, видимо, в дымке не заметила. — А это что за новость?

— Ты же неглупая. Сама не догадываешься, что это такое? — ответил я вопросом на вопрос.

— Догадываюсь, но никогда подобного раньше не видела. Вернее, один раз видела, но была слишком мелкой — поправилась она, и я ей почему-то поверил. — Скажи честно, нимб настоящий или это какой-то фокус?

— Скорее всего, настоящий. Видишь ли, он появился недавно и полной уверенности, что это всё вообще происходит взаправду, у меня нет. Боюсь однажды проснуться, и оказаться привязанным к больничной койке, в палате для умалишённых.

— Какая-то она странная — проговорил Парацельс, внимательно наблюдая за девицей. — Да любая девка, оказавшись с божественной личностью один на один, должна упасть на колени и просить разрешения целовать грязные пальцы. Конечно, в опалённых портках, харизмы в тебе ноль, но всё же, она какая-то совсем неправильная девка.

Выслушав подозрительного призрака, я хмыкнул, а девушка степенно поправила сарафан и внимательно меня осмотрела.

— Если ты молодой полубог, то какой-то не внушающий трепета — наконец заявила она. — Конечно, я наблюдала, как ты там скакал, и видела окаменевших зверей преисподни, но этим меня не удивишь. Мой родной отец при жизни был настоящим богатырём и мог совершить и не такое.

— Вот значит, как, её папа, герой из смертных. Это многое объясняет — пробурчал Парацельс.

— Как тебя звать? — спросил я девицу, и та почему-то отвела глаза.

— Можешь называть Василисой — ответила она, однако я заметил, как её голос дрогнул при произношении имени.

— Ну Василиса, так Василиса — сказал я, тут же убедившись, что озвучивание имени, действительно заставляет девушку вздрагивать. — А ответь-ка мне девица, а почему ты осталась в деревянном пригороде, когда все остальные успели эвакуироваться в город?

Мне почему-то показалось, что несмотря на творящийся снаружи бедлам и начавшие гореть стены дома, я должен прояснить этот вопрос прямо сейчас.

— Нельзя мне туда. Не видишь, что ль этого — ответила она, и вытянув из-за спины, предъявила к осмотру огненно-рыжую косу.

Ничего не поняв, я посмотрел на Парацельса, но тот лишь пожал плечами.

— Понятнее как-то не стало — пробурчал я и недовольно покачал головой. — Ответь яснее, что к чему. Вот уж не поверю, что в белокаменном городе поутру ловят всех красивых рыжих девок, а вечером их сжигают на базарной площади.

Услышав про красоту, Василиса засмущалась и невольно выпятила грудь вперёд. Однако уже через мгновение в дверь залетел клуб дыма, и она закалялась. Меня тоже окружил дымок, но как не странно, это никак не помешало дышать.

— Лучше валите отсюда, а то ведь угорит девка. В город вам, точно нельзя, так что лучше отступайте к реке — посоветовал Парацельс и выпорхнул наружу.

— Ладно, все разговоры потом. Василиса, давай за мной