Человечество добилось свободы от физического труда благодаря киборгам, пусть же оно будет к ним снисходительно.

К тому же все больше и больше возникало случаев совместной жизни людей и киборгов. Это ли не явный пример ассимиляции андроидов!

К счастью, мировое сообщество прислушалось к голосу Разума — голосу Лебовски. Проект закона Неймана был отклонен, люди остались людьми, андроиды — машинами. И правительством страны (а вслед за ним и правительствами других стран), с подачи того же Лебовски, незамедлительно был принят закон, обязывающий всех производителей киборгов использовать «эмоциональную» эпидерму Лебовски для производства кожи андроидов.

Причем, Лебовски, помня о глобальных последствиях непринятия подобного закона, не выдвигал со своей стороны никаких коммерческих претензий. Это нужно было человечеству. Это было сделано для человечества. Лебовски можно было только восхищаться!

И вот его странное письмо среди ночи. Что еще мешало ему спокойно спать?

Я успокоил проснувшуюся на миг Анну и прошел в кабинет, где неистово голосила звуковая почта.

Стоило войти в комнату, как моя электронная секретарша Лиза негромко поприветствовала меня и сразу же сообщила, что пришло закодированное послание от доктора Лебовски.

— Выведи на экран, — сказал я, все еще продирая глаза.

Лебовски, казалось, места себе не находил. Лицо его осунулось, под глазами набрякли мешки, волосы были всклокочены. А ведь мы не виделись всего пару месяцев.

— Андрей, ты еще не забыл, что через полгода президентские выборы?

— Об этом трубят на каждом углу. Ты ничего не хотел поведать мне более значимого в два часа ночи?

Я утопился в своем любимом глубоком кожаном кресле и с удовольствием закинул ноги на рабочий стол.

— Не ерничай, Андрюша, все не так просто, как тебе видится. Я понял, как мы вляпались, доверив пост премьер-министра Нейману.

— Ты снова за свое. Что опять? Год назад приняли твой закон, теперь мы точно знаем, кто киборг, а кто нет. В процессе эволюции на Земле самовыживание у человека всегда было на высоте.

— Теперь стоит вопрос о самовыживании киборгов.

— Тут нет проблемы. Мы создали их не для того, чтобы уничтожать.

— Да, но они теперь понимают, что существуют на вторых ролях. И я не уверен, что им не захочется стать первыми и единственными обитателями нашей планеты.

— Глеб, тебе не кажется, что твои слова отдают паранойей?

Глебовски снисходительно улыбнулся.

— Согласен с тобой — во мне достаточно безумия и эксцентрики, но я не параноик, тебе это прекрасно известно. Однако разговор не об этом. Когда два дня назад из своего женского клуба вернулась моя жена и сказала, что к ним приезжал Нейман, я задумался. Она сказала это вскользь, как бы между прочим, но ты же меня знаешь, я не успокоюсь, пока не смотаю все факты в один клубок. Начну с того, что с неделю назад я не узнал Викторию. После очередного посещения клуба она словно изменилась, держалась сдержанно, не раздражалась, как раньше по мелочам, не обратила внимания даже на оставленные мной в спальне носки.

Я усмехнулся. Встал, достал из бара початую бутылку коньяка и плеснул себе немного в бокал.

— Продолжай, — удобно уселся я обратно в кресло.

— Я попытался выяснить причину такого странного поведения Виктории, ее внезапного охлаждения ко мне. Хотя ты помнишь, что до замужества она чуть ли не боготворила меня.

— Ну, молоденькие ассистентки всегда на тебя вешались, — подначил своего друга я.

— Но тут не было и намека на эмоции! Даже в постели!

— И ты сразу запаниковал? — улыбнулся я. — Не подумал, может, она заболела или чем-то расстроена? Почему не спросил?

— Не знаю. Наверное, остановила интуиция. Я взял у нее соскоб кожи на исследование. И знаешь, что обнаружил? Поверить не мог. Виктория, оказывается, андроид!

Я чуть не поперхнулся коньяком, услышав такое от друга.

— Да, да, Андрюша, самый настоящий андроид, только умело скрывающий свои эмоции.

— Не может быть, — я поднялся в растерянности. Глеб не мог ошибиться. В исследованиях кожных покровов всех видов и существ ему не было равных.

— А как же эмоциональный окрас? Нигде не проявился? Или она была изготовлена подпольно?

— Ты совсем не слушаешь меня. Я же тебе простым языком говорю: они научились скрывать свои эмоции.

— Значит, весь твой проект насмарку?

— Человечеству будет конец, если президентом изберут Неймана. Потому что Нейман тоже андроид! Я поднял все архивные материалы по наращиванию кожи андроидам за последние пять лет. Нейман, оказывается, был в числе первых.

— А как он избежал внедрения окраса?

— Этого я не знаю, как не знаю и того, каким образом ему удалось пролезть в политику и стать премьером.

— Но Виктория?

— Думаю, ее мне подменили на киборга, чтобы всегда держать на виду. Причем подменили, как мне кажется, именно в том клубе, куда накануне приезжал Нейман. Тебе это ничего не говорит?

— Я не понял.

— Твоя жена, Анна. Разве она не член того же клуба?

Я похолодел, поднялся.

— Глеб, ну, у тебя и шуточки.

— Я не шучу. Приглядись-ка к ней повнимательнее. И…

Внезапно голограммное изображение Глеба и звук исчезли.

— Лиза, — стал вызывать я электронную секретаршу. — Что произошло?

— Сообщение закончено. Связь с доктором Лебовски прервана.

— Почему? Немедленно свяжись с ним.

— Уже пыталась. Абонент недоступен.

— Что такое, дорогой? — вошла в кабинет Анна. — Почему не ложишься? Кто с тобой связывался?

— Глеб, — сказал я. — Ты же его знаешь, вечно у него что-нибудь неординарное на уме.

Я попытался говорить как можно спокойнее. То, о чем сообщил мне Лебовски, заставляло задуматься. Связать Неймана с Викторией, Анной и массой андроидов я мог с трудом. И уж с огромной натяжкой представить их киборгами. Может, Глеб ошибся и все его версии — чистой