— Я хотел поговорить с тобой. — совершенно серьёзно сказал Майкрофт и продолжил пытать меня ваткой. — Вы были пьяны?

— Ничего не знаю. — пропел я, но тут же вновь зарычал.

Пальцы Холмса, вооружённые дезинфицирующим средством блуждали по моей спине, а я невольно покрывался мурашками. На столе уже собралась кучка из окровавленной ваты.

— Почему хоть один день ты не можешь пережить, не навредив себе или другим? — стандартные слова Майкрофта. Он каждый раз их говорит, но на меня они, по всей видимости, никакого эффекта не оказывают. Вспомните о 13 %!

— Такой уж я. — просто ответил я.

Майкрофт издал какой-то странный звук, похожий на вздох сожаления.

— Пластырей не хватит. Попробуем бинтом.

Он стал разворачивать большой моток из белого мягкого материала, а затем приложил его к моей спине. Снова боль. Я сглотнул. Майкрофт передал мне бинт, чтобы я обернул им свой живот и грудь.

— Лучше встань.

Я поднялся. Круг за кругом я становился всё больше похож на мумию. Туго завязав концы, Майкрофт нахмурился.

— Не уверен, что долго продержится. Надо ехать в медпункт на нашей базе.

— Я не хочу уезжать сейчас! — воскликнул я. — Ещё только пять!

— Ты сам виноват. — дёрнул бровями политик.

— Но почему нельзя остаться и менять бинт каждые пол часа?! — я не хотел уезжать в самый разгар веселья.

— Его не хватит. И даже если мы возьмём все бинты из всех машин, что есть неподалёку… — мужчина обошёл меня и покачал головой. — Кровь уже проступила.

Может потому что ты не так завязал?! Я был раздражён. Плевать мне на кровь! Могу и так ходить!

— У тебя есть что-нибудь надеть сверху? — спросил Холмс старший, направляясь к выходу.

Я отрицательно покачал головой. Я ничего не взял. Очередной вздох вырвался из недр Майкрофта, и он принялся стягивать свой пиджак. Что?

— Надевай и иди прямиком к моей машине. — приказал он.

Я был немного в шоке, поэтому без вопросов взял пиджак и принялся его натягивать. Я был смешон. Майкрофт был выше меня, следовательно, больше. Но я вышел из здания и побрёл к столу, где оставил вещи. Снова ловлю на себе изумлённый взгляд ребят, выдаю смешок, машу им и иду прямо к машине. Какое странное чувство. Чем меня выбил из колеи пиджак Майкрофта? Так, мозг, давай отвечай. Однако, моё сознание отказывалось выдавать мне ключ от двери к подсознанию. Я залез в машину и стал пялится на своё отражение в стекле, разделяющее водительское место и задние сиденья. Вскоре дверца открылась, и Майкрофт залез в машину.

— На базу, пожалуйста. — сказал он водителю, чуть спустив окно, а затем посмотрел на меня. — Как спина? Ты бледный.

Я пожал плечами. У меня был какой-то испуганный вид. Я чувствовал, как мокро в джинсах, как ноет спина и как тепло в пиджаке. Внутри кипел какой-то конфликт. Ну же, подсознание.

Глава 13

Я быстро отошёл от того, что произошло в день поездки за город. Всё снова стало скучным и обыденным. Тренировки, тренировки, тренировки. На Бейкер стрит я не был уже бог знает сколько, а всё потому, что Майкрофт и вообще вся разведка знатно всполошились в последние дни. Что-то явно происходило, и всей нашей команде было интересно что. Мы внимательно следили за новостями, старались слушать разговоры высшей инстанции и шерстили интернет.

Моя прежняя жизнь начала рушиться во вторник за завтраком и закончилась в среду за обедом.

Этот день начался совсем как другие, но разделил мою жизнь на до и после. Всё случилось резко, будто слишком рано, не по плану.

Мы все поедали наш завтрак, поглядывая на телевизор. И вот долгожданные «Срочные новости». На экране появился ведущий канала BBC и завещал:

— Вчера вечером властям удалось взять под стражу ещё один криминальный элемент. Однако, на этот раз обвиняемым является новое преступное лицо, именуемое Джеймсом Мориарти.

Я сразу вскочил с места. Бог мой! Это про него говорил Шерлок, а Майкрофт запрещал мне о нём узнавать хоть что-то! Остальные тоже были заинтригованы и подошли ближе к большому дисплею. Вся наша Лига, включая тренера и пары человек из персонала.

— Джеймса Мориарти, ранее подозреваемого в организации нескольких террористических актах, политических убийствах, а также торговле оружием, обвинили во взломе сети МИ6 и распространении информации в целях навредить политическим отношениям с рядом стран.

— Так вот кто! — Фор сидел, широко распахнув глаза.

— Суд над Джеймсом Мориарти будет проведён в эту пятницу в… —

Ведущий продолжал болтать, а рядом с ним появилась фотография этого самого Мориарти. Сначала я уставился на это лицо, и меня охватило какое-то дежавю. Затем я открыл рот и почувствовал, как защипали давно зажитые укусы на шее. Желудок резко скрутило, и я помчался в туалет. Чуть не выблевав из себя весь завтрак, я склонился над раковиной и стал умывать лицо ледяной водой. Сердце отплясывало чечётку, уши горели, а руки тряслись. Твою мать. Боже. Это он. Это тот мужчина из клуба «Молодой бог». Я запомнил его черты лица, запомнил этот взгляд, это изображение я проецировал себе в мозг каждую ночь. Я посмотрел на своё лицо. Из меня вырвался смешок. Меня трахнул самый настоящий преступник. И к его коленям я был готов упасть, каждый раз представляя нашу неожиданную встречу.

Я вышел из туалета и медленно зашагал по направлению к своему крылу.

— Ты куда исчез? — рядом со мной возник Ричард. — Не терпится переодеться на тренировку?

— Это он. — почти прошептал я. На лице Ричарда отразилось непонимание. — Это с ним я… ну… тогда в клубе.

Я думал, что шире глаза человека стать не могут, но Ричард убедил меня в обратном. Он схватился за голову и вперился в меня взглядом, словно я Королеву убил.

— Ты уверен? — слишком высоким голосом спросил он.

Я кивнул. Уж в этом я точно уверен.

— У меня нет приличных слов. — признался Ричард.

— Я даже не знал кто он! — вдруг воскликнул я. — Я просто…

Я плюнул на попытку что-то ещё сказать и быстро зашагал к себе в комнату.

Я пролежал на кровати около часа (чуть на тренировку не опоздал), пялясь в потолок. Я был в шоке всё это время, пытался убедить себя, что всё хорошо. Что ж, мне действительно стало лучше, после того, как я побегал, поползал, попадал с высоты на тренировке. После меня отправили в медпункт, чтобы руку осмотреть, потому что я из-за неё грохнулся с верёвки.

Вечером я пришёл к выводу, что меня уже не волнует