Вершинин лукавил. Жанна Елецкая говорила, что он в свое время не пропускал ни одной грудастой и ногастой дуры. А те с радостью прыгали к нему в постель. Каждой хотелось отломить кусочек от его успеха. И отламывали, пока он им молол про любовь. Оптимистки надеялись окольцевать гордого и похотливого льва.

– Хочу выкурить сигаретку, – сказала Рита.

– Ты бы завязала с курением.

– Ну ты прям как папочка.

– В какой-то степени – да.

– Ты же сам куришь?

– Я покуриваю. И мне можно – мой организм уже отравлен, терять нечего.

– Вот как забеременею сыночком, так и брошу, – сказала Рита и хлопнула его по плечу. – Но не раньше. Пока я птица вольная.

Часа через два, уже в постели, ублаженный и утомленный, Вершинин решил:

– Я не буду скрывать нашу связь. Хватит комедии. Теперь это уже будет не смешно. И глупо. Завтра утром тебя ждет подарок.

– Какой?

– Вот увидишь – дождись утра.

– Ладно, – честно призналась Рита, – заинтриговал.

Когда после хорошей дозы виски Лев Витальевич громко похрапывал, а Рита морщилась от этого звука, как всегда, она размышляла. В ее планы совсем не входило выходить замуж за старикана и слушать вот эту ночную трескотню. Она не против была переспать с ним, продолжать, сколько будет можно и нужно, роман, вволю лгать и притворяться, ведь вся жизнь – игра. Но чтобы вот так, в омут с головой? Если честно, ей хотелось проводить ночи любви с молодыми мужчинами, которых вокруг было пруд пруди, и все смотрели на нее, как на самый лакомый кусочек. Пробовать все время что-то новое – если не каждый день или неделю, то хотя бы раз в месяц. Она, конечно, была отчасти карьеристкой, но пока ей это приносило наслаждение и полет, чувство нескончаемого приключения. Даже если она и балансировала на гибкой трапеции, упоительное имя которой ОБМАН. Циничная точка зрения, но что поделаешь? Зато правда. Идти вперед, как танк, все ломая на своем пути, да еще по головам – не ее судьба. В истории с Жанной Елецкой и злой дурой Варварой Пташкиной, как Рита называла про себя свою недавнюю коллегу, она просто защищала свои интересы. И никогда бы не полезла в постель к старому боссу, только чтобы насолить и обойти начальницу. Да что она, больная, в самом деле? На нее напали – она дала сдачи, вот и все. Продумала и ответила. Да и старый босс оказался мил и полезен. Ей безумно хотелось другого: свободного полета днем и ночью, во сне и наяву – сама природа дала ей крылья, – но никак не быть прикованной цепью к очередному пентхаусу или особняку. Вот это точно удел длинноногих силиконовых дур со стеклянными глазами. Она же, Рита Сотникова, была прямой их противоположностью.

Утром, когда она ела на кухне йогурт и запивала его кофе, вошел Вершинин, сел рядом и положил перед ней на стол крепко сжатый кулак.

– Там не граната, надеюсь? – пошутила Рита.

– Ну у тебя и язычок, милая, – покачал он головой.

– Острый?

– Именно.

– Да уж, такой родилась. Все говорят. Даже наш редакционный шофер.

– Это лишний раз свидетельствует о том, что журналистика – твой дом родной. Нет, не граната. Совсем другое…

Вершинин разжал кулак – на его ладони лежало золотое колечко удивительной красоты с изумрудом.

– Ух ты, – вырвалось у Риты.

– Бабушкино. Очень ценное для меня.

– Круто.

Он взял ее правую руку и надел кольцо юной любовнице на безымянный палец. Перстенек сел идеально.

– Как под тебя сделано.

– Да, – согласилась Рита, еще не до конца понимая всю торжественность момента.

Она вытянула руку, грациозно покрутила кистью.

– Ну вот, мы и обручены, – трогательно заключил Лев Витальевич Вершинин. – Теперь ты моя невеста. И первая скрипка в моем оркестре. Об этом узнают все. И горе тому, кто посмотрит на тебя косо. Или на меня, – самодовольно добавил он.

2

На Риту смотрели в основном не косо, а с завистью. Многие теперь перед ней заискивали. Отхватить такого льва, главаря прайда! А перед этим избавиться от конкуренток. Чтобы сломать хребет такой матерой львице, как Жанна Елецкая, надо быть и самой не хуже. Нет, лучше! Умнее и сильнее. А ведь девочке всего двадцать лет. Именно об этом переговаривались в кулуарах «Предпринимателя» и других газет, принадлежавших Вершинину, на его музыкальной радиостанции. Теперь Риту Сотникову не только уважали, но и опасались. Помнили, какой удар получила по физиономии не в меру разболтавшаяся Варвара Пташкина. О той пощечине среди журналистов ходили легенды. Все теперь понимали: Рита Сотникова имеет несокрушимое влияние на их босса.

И они были правы – ее слово отныне стоило дорого.

Она чувствовала себя царицей горы – и обоснованно. Есть такая старая детская зимняя игра: самый расторопный и сильный забирается на вершину сугроба, по дороге расталкивая всех, а потом сшибает с нее конкурентов. Царь горы! Только сколько он продержится – вопрос. Пока другой, более ловкий и сильный, не возьмет его вершину штурмом. Но пока что такого конкурента рядом с Ритой Сотниковой и в помине не было. Она оказалась самой сильной, самой смелой, самой крутой.

Царицей большой горы!

Рита сама не успела заметить, как ей исполнился двадцать один год.

От начальника отдела информации в коммерческом глянцевом журнале требовалось многое. В первую очередь – уметь организовать общение элит, мобильный круглый стол, заседающие за которым то и дело менялись, а ведущий оставался на месте. Быть этаким капитаном корабля в информационном море. Рита Сотникова была рождена для этой роли. Теперь она встречалась с самыми интересными и успешными людьми области и города – политиками, предпринимателями, артистами. У нее был штат сотрудников, но, разумеется, лучшие интервью она оставляла за собой.

Рита уже давно ходила не в джинсах и тертой-перетертой рубашке или майке; с длинной, почти до пояса темной гривой. Теперь ее блестящие каштановые волосы были подстрижены и уложены в каре, так удачно сочетавшееся с жакетом, полупрозрачной блузкой и короткой деловой юбкой. Она стала курить, не урывками, а постоянно, остановив свой выбор на сигаретах «Винстон». Давно научилась пить крепкие напитки, но не брезговала и шампанским. На обложке мартовского номера журнала «Деловая женщина» красовался ее портрет с подписью: «Интервью с самой очаровательной журналисткой города Маргаритой Сотниковой».

Чего не предвидел Вершинин, так это главного: у него окажется целый легион конкурентов. Предложения любви и дружбы сыпались на Риту Сотникову со сказочной щедростью. Думцы, чиновники высшего разряда, директора заводов и владельцы пароходов, уверенные