Разрез передней брюшной стенки дает выход скопившимся в теле газам. Однако, если вскрытие не производится, то газы продолжают раздувать тело и дальше. Оно становится все больше и больше, и, в конце концов, находит выход через естественные отверстия, буквально разрывая труп. Это происходит в срок от двух недель после наступления смерти. Тем не менее, это не избавляет нас от рутины – все органы должны быть извлечены из тела и исследованы, а это нелегкая задача, потому что они из-за разложения теряют свой первоначальный вид и строение. Органы – из мягких, но отчетливо очерченных структур – превращаются в кашу. Причем в нее превращается буквально все – органы, жир, жидкость, вытекающая из пузырей. При попытке извлечения органов они текут сквозь пальцы, как желе.

Одним из самых интересных свойств разложения является то, что труп может стать абсолютно неузнаваемым, так как меняется рост, объем, исчезают расовые признаки, меняется цвет волос, до неузнаваемости искажаются черты лица. Иногда невозможно даже определить половую принадлежность трупа. В таком маленьком городе, как Ливерпуль, газеты часто печатают некрологи по случаю смерти граждан, и эти некрологи сопровождаются прижизненными фотографиями усопших. Иногда, во время вскрытия разложившегося трупа, я пытаюсь представить себе, как этот человек выглядел при жизни. При сравнении моих фантазий с фотографиями я видела, что почти всегда ошибалась. Реальные лица никогда не были похожи на лица, которые я себе воображала. Именно поэтому опознание разложившихся трупов родственниками отнюдь не всегда бывает надежным.

Активное разложение

Это период наибольшей потери массы трупом, так как избыток влаги и газы покидают разлагающееся тело тем или иным путем. (Возможно, их проглотил неопытный садист-техник морга во время вскрытия, кто знает?)

Уменьшается и истинная масса трупа, так как ткани его активно поедают многочисленные организмы, включая и моих приятелей личинок. Как бы отвратительно и отталкивающе это ни звучало, мухи и их личинки превосходно подходят на свою роль «невидимых могильщиков», как их называют некоторые специалисты. Яйцекладущие мухи – это, по большей части, трупные мухи из рода Calliphora, которые действуют по жестко определенной схеме. Эти мухи откладывают яйца в естественные отверстия или раны, потому что юные личинки, питающиеся мягкими тканями, не способны проникать под неповрежденную кожу. Трупные мухи оказываются на трупе в течение двадцати четырех часов, словно кто-то оповещает их о новом покойнике. Они откладывают яйца, из которых на следующий день вылупляются личинки. Мухи некоторых других видов обладают преимуществом, так как являются живородящими, и откладывают непосредственно жизнеспособных личинок, которые сразу обладают способностью поедать плоть. Такие мухи относят к роду Sarcophagidae, то есть плотоядных мух.

Сотни этих крошечных личинок едят, едят и едят, увеличиваясь в размерах и проходя три стадии развития – по одной в сутки. По достижении третьей стадии они начинают представлять собой шевелящуюся белую массу, похожую на клокочущую в кастрюле рисовую кашу. Это лихорадочное пиршество выделяет столько энергии, что труп разогревается до температуры около пятидесяти градусов, и перегретые личинки из центра этой массы выбираются на поверхность, уступая места другим личинкам, что порождает движение волн на поверхности этой массы. На головном конце личинок вырастают крючки, которыми они прицепляются к скользким поверхностям, смоченным пищеварительными ферментами личинок. Эти ферменты переваривают ткани, и в таком виде их проглатывают личинки. На заднем конце личинок можно рассмотреть две точки, похожие на глаза, но, на самом деле, это дыхальца, через которые, как это ясно из названия, осуществляется дыхание. Эти личинки – идеальные жрущие машины, которые не умеют делать ничего больше. Без сна и отдыха они едят, и поэтому могут в течение недели уменьшить вес мягких тканей трупа на 60 процентов. Насытившись, личинки отдыхают, так же как мы отдыхаем после плотного обеда; правда, если мы садимся к телевизору и впадаем к сытую кому, то личинки окукливаются, как, скажем, гусеницы бабочек.

При работе с разлагающимися трупами эти ползучие личинки забираются, куда угодно – в волосы, ботинки, складки одежды, и, как я уже писала, даже в лифчик. Причем, их нельзя просто стряхнуть и бросить в мусорное ведро, потому что они окуклятся везде, а куколки очень устойчивы к внешним воздействиям. Они тверды, как маленькие орешки. С ними поступают очень просто: собирают с помощью вакуумной насадки циркулярной пилы в пластиковые пакеты. Потом я кладу такой пакет на пол и начинаю на нем прыгать, давя куколок. Это напоминает раздавливание пузырьков на амортизирующей упаковке, что, как говорят, неплохо успокаивает нервы. Сначала слышится сплошной треск. Когда он исчезает, я понимаю, что раздавила почти всех куколок, и теперь пакет можно сжечь.

Личиночная девочка уничтожает своих же соплеменников!

Далеко зашедшее разложение

Четвертая стадия разложения начинается, когда из трупа выкатываются насытившиеся личинки, которые прячутся в укромные темные места, где и окукливаются. Такое место может располагаться вдали от трупа – вплоть до пятидесяти метров, что для сантиметровой личинки эквивалентно расстоянию в пять километров для человека. К этой стадии масса трупа значительно уменьшается, и именно благодаря этому мы не увязаем по колено в трупах. Тем не менее, на месте обнаружения трупа видны следы жидкости, образующейся в результате аутолиза и путрефакции.

Избежавшие уничтожения «вакуум-экстрактором и башмаками» куколки прячутся в твердом материале. После стольких испытаний они заслужили отдых. В стадии «куколки» личинки пребывают в течение десяти-двадцати дней. Из куколок вылупляются взрослые мухи, но им уготован недолгий век. Они начинают жужжать в прозекторской, но периодически натыкаются на «Инсектикуторы». Следует вспышка и муха погибает в ней героической смертью.

Связь личинок с мертвецами давно и хорошо известна, но только недавно широкая публика узнала о том, что теперь личинки используются для своеобразного лечения – очищения ран от разлагающихся некротических тканей. Личинки поедают их, оставляя нетронутыми здоровые ткани. Собственно, такая практика была известна со времен античности, но с введением в клиническую практику антибиотиков была в конце тридцатых годов оставлена. Интерес к ней пробудился в настоящее время в связи с возникновением бактерий, устойчивых к антибиотикам, например, устойчивого к метициллину золотистого стафилококка. Было давно замечено, что у раненых на поле боя солдат раны реже оказывались смертельными, если в них заводились личинки. Они очищали раны лучше, чем все известные в те времена средства, так как у таких солдат не происходило отравления крови, от которого, например, умер наш страдавший анорексией дантист. Этот метод очищения ран очень хвалят сегодня, несмотря на то, что эстетически он выглядит не вполне привлекательно.

Есть, правда, еще один феномен, меньше известный широкой публике – это инфицирование живого