Мне пришлось изрядно попотеть, чтобы разложить все плюсы и обсудить все минусы данной затеи. В итоге Филин согласился. И основным аргументом была Польша, а точнее то, что спрятано на её землях. Да, все эти знания достанутся ему. Но кто сказал, что он не станет со мной делиться? Естественно, что-то он утаит, оставит исключительно для своих нужд, пусть. В конце концов, мы почти родня…

— Здравствуй, зять, — с ухмылкой бросил я в рацию.

— Я уже в курсе происходящего, — опустив приветствие, ответил Филин, — и я просил, не называй меня так.

— Ладно, не злись, просто у меня настроение хорошее. Ну раз ты в курсе, тогда можно приступать к финальной стадии.

— Приказы уже отданы, не переживай. И да, открой ворота, накорми людей.

— Да, сейчас распоряжусь. Тебя ждать?

— П-хах, само собой! Неужели ты думал, что я собираюсь пропустить всё веселье?

— Трое отказались, придётся вернуть им людей.

— Перебьются, нам они нужнее. После бросим им какие-нибудь объедки, чтоб не ныли. Глеб…

— Что?

— Похоже, пора называть тебя Ваше Величество, хе-хе.

— Не хвались и́дучи на рать…

— Да, я знаю. Ты с Викой помирился?

— И ты туда же, — тяжело выдохнул я. — Мы больше не будем вместе… она не хочет.

— Ну и дурак, — вернул Филин. — Ладно, завтра после обеда буду в Астрахани, привезу тебе чего-нибудь, попробуем вместе её задобрить.

— Давай я сам разберусь, — поморщился, словно собеседник мог меня видеть.

— Да я вижу, как ты там разбираешься. Впрочем, у тебя впереди почти сутки.

— Всё, конец связи.

Филин молча отключился, а я откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, в очередной раз прокручивая в уме предстоящие события. Грядёт война и, скорее всего, быстрой она не будет. У хизмеев всё ещё очень много сторонников. Плюс само общество наверняка разделится, что повлечёт за собой вспышки партизанских сопротивлений. В любом случае, даже если мы одержим победу до конца следующего лета, беспорядки продлятся не один год.

Затем как-то придётся донести до князей, что они больше не являются самостоятельной властью. И здесь снова придётся доказывать своё право силой. Благо у меня достаточно союзников, а по пути на Москву немалая часть княжеств будет завоёвана. Да, кто-то самостоятельно додумается примкнуть к более сильному соседу, но и противники тоже найдутся. Так что, как ни крутись, а война предстоит долгая. Надеюсь, оно того стоит.

— Ты занят? — вырвала меня из размышлений Вика.

Она стояла в дверях и не решалась войти в кабинет. Её взгляд всё ещё холоден, заполнен душевной болью и виной всему этому я. Лишил её дочери, изменил, а теперь ещё заставляю рисковать жизнями тысячи людей. М-да, кто бы мог подумать, что я стану таким… Впрочем, злодеем я себя тоже не считаю, хоть и хорошим человеком меня вряд ли возможно назвать. С другой стороны, а такие вообще есть? За всю историю существования человечества, хоть кто-то из правителей достоин называться хорошим человеком? Думаю — нет.

— Ты ведь знаешь, что для тебя мои двери всегда открыты, — ответил я и указал ладонью на кресло. — Присаживайся.

— Я ненадолго, — покачала головой она, — Хотела попросить тебя, чтоб ты меня выпустил из города. Я скучаю по Софии.

— Они с Филином прибудут завтра.

— Я поняла, спасибо, — кивнула девушка и развернулась на выход.

— Постой, — придержал её я.

— Что?

— Прости.

— Ладно, — безразлично пожала плечами она. — Это всё?

— Вика, да постой ты! Давай поговорим.

— Глеб, мы уже всё с тобой обсудили. В прошлый раз я смогла проглотить измену, потому как сама тебя оттолкнула. Сейчас всё иначе. Я делала для тебя всё, а ты меня предал.

— Я собираюсь вернуть домой нашего сына. Вика, прости меня, давай попробуем ещё раз. Я понятия не имею, что нужно говорить в таких случаях, да здесь любые слова будут звучать глупо. Ты нужна мне, понимаешь?

— Видимо, поэтому ты отправил меня в степь, а сам затащил в постель эту шлюху?

— Это была ошибка, и я её признаю.

— Разве? — приподняла брови она. — А не ты ли кричал, что это были невероятной важности дела государственные? Всё, занимайся своей империей, воюй, строй, трахайся, я больше не стану тебе мешать.

— Вика…

— Всё, Глеб, хватит… Пожалуйста… мне и так больно, перестань меня мучить.

Я молча отвернулся к окну и сжал кулаки с такой силой, что они побелели от напряжения. Как же это злит, если не сказать больше… И почему с женщинами всегда так сложно? С другой стороны, я бы ей тоже подобного не простил.

Ладно, хватит убиваться по прошлому. В конце концов, я не единственный в мире мужчина, который попал в эту глупую ситуацию. Да и жизнь на этом не заканчивается. Пройдёт время, страсти улягутся, душевная боль пройдёт. А сейчас есть дела поважнее.

— Толя, зайди ко мне, — бросил я в рацию, которую притянул в руку, не отходя от окна.

Глава 11

И только вместе мы — сила

На то, чтобы дойти до Москвы, мне потребовалось всего две недели. Несколько княжеств попытались выставить объединённые силы на нашем пути, но лишь зря пожертвовали людьми. Всё же, теперь я обладал наибольшими силами. А по мере моего продвижения к бывшей столице, они продолжали расти. Выходит, не зря я угрохал столько лет на агитацию и взращивание недовольства.

Да, всегда будут наглухо отбитые фанаты, готовые на всё ради хозяина. Но от недовольных тоже никуда не деться. Их соотношение всегда колеблется и вот перевес мнений, как раз и является самым важным фактором. Достаточно склонить чашу в пользу недовольных, хотя бы процентов на шестьдесят и этого хватит, чтобы ослабить любое княжество. Вот и получается, что на войне за мнение большинства битвы не прекращаются ни на секунду.

Нет, я тоже не был исключением, и против меня тоже велась агитация. А уж как в этом направлении работали хизмеи, вообще молчу. Но я всегда старался по максимуму уделять внимание благополучию своих людей. Однако лучше всего работала старая добрая сказка: «Да вы только посмотрите, как плохо у них, в сравнении с нами!» Самое интересное, что именно хизмеи мне это и подсказали. В чём смысл изобретать новое, когда есть бессмертные, отработанные веками схемы управления. Достаточно лишь слегка перефразировать здесь, что-то добавить там — и бац, уже всё выглядит не так. Из серии: «Вы не понимаете, это другое». Вот только меняются время и декорации, а спектакль всё тот же. Впрочем, нет, масштабы тоже имеют значение.

В моём случае они сыграли злую шутку. Охватить всё и сразу попросту невозможно. К тому же хизмеи тоже действовали грамотно, вбивая в головы людей религиозные догматы. Чем ближе мы подходили к их вотчине, тем сильнее чувствовали сопротивление. Однако к тому моменту многие князья уже смотрели на ситуацию, опираясь на инстинкт самосохранения. Ну нет смысла оказывать сопротивление, когда заведомо известен негативный результат. Не получится с армией в две тысячи человек биться с войском в двадцать тысяч. Нет, подраться, конечно, можно, победить — вряд ли. В таких ситуациях начинаются торги.

И да, нашлись и те самые, отбитые фанаты, которые слепо, не побоюсь этого слова «свято», верили во всю пургу, что вдувалась в их уши хизмеями. Антонио вновь не стал изобретать велосипед и, нацепив на лицо маску библейского Моисея, повёл за собой обездоленных. Последние, естественно, терпели невзгоды исключительно по моей вине. Ведь я всенепременно тиран, который боится впустить Инай в свою душу.

Сейчас вся эта братия собралась в Москве, которую взяли в плотное кольцо объединённые войска под моим командованием. И даже несмотря на огромное количество бойцов, подход к городу с нескольких сторон, взять эту крепость было очень непросто. Во-первых, даже в прошлой жизни сорок тысяч человек могли бы без следа затеряться на просторах мегаполиса. Во-вторых, за десять лет, совместными человеческими усилиями хизмеи превратили и без того запутанные улицы в непроходимый лабиринт. Ну и в завершение, как вишенка на торте — Кремль. В таких условиях, оборону можно держать годами.

Я не спал уже двое суток. Все попытки разведать лабиринт и составить хоть какое подобие карты, терпели крах. Малые отряды вырезали в течение часа, а бросать все силы в неизвестность — вариант ещё хуже. Заливать руины артиллерийским огнём тоже бессмысленно, ведь под бывшей столицей расположилось идеальное бомбоубежище.