Проходя по магазину, я, было, подумал прикупить что-нибудь Еве, но потом решил, что если дарить, то только настоящие драгоценности, а не стеклянную бижутерию. Поэтому вышел на улицу и позвонил таксисту. Прежде чем ехать в казино за Егором, я хотел посетить оружейный магазин и прикупить болтов к двум арбалетам. Свой тоже снаряжу, вдруг пригодится.

Таксист приехал быстро и вскоре я уже выбирал болты в магазине.

— Вот эти берите. Самые лучшие.

— И цена у них самая лучшая, — усмехнулся я.

Продавец показывал мне болты с какой-то гравировкой и покрытые золотистой эмалью.

— Зато как красиво они будут блестеть в теле вашей жертвы, — продолжал разглагольствовать он.

Но я наотрез отказался от пафосных болтов и купил простые, но из хорошего металла. Заплатив восемьдесят рублей, я с сожалением посмотрел в свой кошелек. Деньги снова заканчивались. Вроде только-только удалось чуток насобирать, но постоянные траты снова его опустошили. Сегодня придется пойти на охоту, а так хотелось поупражняться на полигоне.

Как только я вышел из магазина, позвонил Егор.

— Ты там еще долго? — спросил он упавшим голосом.

— Уже все. Сейчас за тобой приедем, — пообещал я и сел в такси.

Как оказалось девушка Люсия обслуживала другого клиента.

— Да не расстраивайся ты. У тебя этих утешительниц будут толпы, — похлопал я друга по плечу.

— Тебе-то хорошо говорить. А, может, у меня к ней чувства? — буркнул он.

— К проститутке? — изумился я.

— Сколько раз тебе говорить, Люсия — утешительница. Кстати, о девушках. Давай съездим на верфь. Хочу знать врага в лицо, — предложил он.

— Поехали, мне тоже туда надо, — кивнул я, но не стал вдаваться в подробности.

Судоходная верфь занимала огромную территорию. Оно и понятно, все-таки там не будильники собирали, а корабли. Один такой новенький красавец стоял на реке и блестел стальными боками, покрашенными снизу голубой краской.

— Ого! Красота, — сказал Егор и зашагал к воротам.

Я пошел следом, но нас остановили и спросили куда мы идем.

— В Отдел кадров. Куда же еще, — быстро сориентировался Егор.

— Хорошо, проходите, — сказал охранник и отошел от калитки.

— А вы не подскажете, где находится бухгалтерия?

— Так вам же в Отдел кадров, — напомнил охранник.

— Но мы же должны знать, куда за зарплатой приходить, — возмутился Егор. Н-да, актер из него тот еще. Надо будет подсказать ему бросать магическую академию и поступать в театральное училище.

Охранник объяснил нам, как найти бухгалтерию, и мы энергично зашагали к трехэтажному серому зданию.

— Напомни-ка мне ее имя, — попросил Егор.

— Назвалась Софьей, но я не уверен, что она хоть толику правды сказала. Уверен, и про верфь она тоже соврала.

— Сейчас все узнаем.

У дверей серого здания снова стояли двое охранников с пистолетами в кобуре.

— Вы куда? — грубо спросил один из них и преградил нам путь.

— Нас отправили к Софье за документами.

— К Софье? — охранник подозрительно оглядел нас с ног до головы, но потом кивнул и отошел в сторону.

— Второй этаж дверь налево. Только у них сейчас какое-то срочное собрание. Подождите немного.

Мы заверили, что обязательно дождемся машинистку и зашли внутрь. Мне сразу бросилось в глаза то, что ремонт здесь не делали уже очень давно. А, может и никогда не было. Потолки покрывали желтые разводы. Штукатурка на стенах местами осыпалась, плитка на полу потрескалась. Старенькие потрепанные диваны стояли вдоль стен, а на подоконниках засыхала герань.

— Нам на второй этаж. Дверь слева, — сказал Егор и направился к лестнице.

Я последовал за ним. В большом здании царила тишина. Видимо, все работники были на срочном собрании.

Дверь в кабинет бухгалтерии была распахнута настежь, и ворчливая уборщица домывала пол.

— Сядьте, а то только грязь разносите, — пробухтела она и ткнула нам на ряд стульев в кабинете.

Мы на цыпочках прошли по влажному полу и опустились на стулья. Уборщица подхватила ведро с грязной водой и продолжила мыть, только уже в коридоре.

Мы оказались в большом кабинете, где было шесть рабочих мест, заваленных бумагами и папками. Только на одном столе царила чистота и этот стол был ближе всех к нам. На нем стояла рамка для фотографий. Мне стало интересно посмотреть, кто там изображен, поэтому я подошел к столу и присвистнул. На фотографии была изображена Софья в обнимку с мальчиком лет двенадцати.

— Вот она, — ткнул я пальцем на фотографию.

Егор тут же подошел ко мне и кивнул.

— Хорошенькая. Я бы на нее тоже клюнул.

Затем наклонился к печатной машинке, в которую был вложен лист.

— Смотри-ка, она даже грамотно пишет, — усмехнулся он.

— Пойдем отсюда.

— А ты не хочешь с ней встретиться?

— Нет.

Мы вышли из кабинета, и я еще раз полюбовался на корабль, видневшийся вдали.

«Пора выдавить Бивнева из его норы. Если пропадет ценный груз, наверняка Алмазов спросит именно с него, и тогда есть шанс, что Бивнев выползет наружу. Надо бы перехватить этот корабль. Вот только как?», — подумал я.

Глава 11

Российская Империя. Город Екатеринбург.

— И как ты сообразил сказать, что мы в Отдел кадров направляемся? — спросил я Егора, когда мы спускались на первый этаж.

— Знаю я эти шараги. Отношение к людям скотское, зарплаты копеечные, отсюда и текучка кадров. Уверен, у них больше пары месяцев ни один нормальный человек не задерживается.

Мы вышли на улицу и столкнулись с охранниками.

— А что, собрание уже закончилось? — спросил один из них.

— Закончилось-закончилось, — кивнул я.

Мы ускорились, так как не хотели, чтобы нас поймали на вранье. На воротах нас тоже остановили и спросили, как прошло собеседование.

— Да ну их! За такую зарплату пусть лохи горбатятся! — в негодовании воскликнул Егор и зашагал к такси.

Я тоже кивнул в знак согласия и поспешил за ним. Таксисту велел отвезти нас обратно к академии.

— На, держи, — я протянул Егору брошь в виде черного треугольника.

— Что это такое? — он взял в руки и внимательно рассмотрел.

— Индивидуальный щит. Сработает сам, если тебя атакуют.

— Круто! Шикарная вещица! — восхитился он и нацепил брошь.

Обратно таксист ехал еще медленнее, чем обычно. Я не стал возмущаться и поторапливать его, потому что понимал, что он просто еще не отошел после произошедшего. Егор жаловался таксисту о том, как нелегка жизнь работающего студента. Как много трудностей и лишений он испытывает. Я хотел сказать, что он только завтра приступает к работе, поэтому не успел почувствовать ни трудностей, ни лишений, но не стал вмешиваться и погрузился в свои мысли.

Софья не соврала насчет места работы. Даже имя свое настоящее назвала. Зачем она это сделала, если хотела обокрасть? Ведь тогда бы я сообщил полиции, где ее искать. А может, она не обворовать меня хотела, а убить? Если она работает в компании, принадлежащей Бивневу, то вполне возможно, что он ее нанял, чтобы найти меня и подсыпать смертельный яд. Однако меня это объяснение тоже не успокаивало. Я бы мог, например, выжить или успеть назвать ее имя. К тому же на убийцу она совсем не была похожа. Не было в ней хладнокровности. Поэтому пазл никак не складывался.

Мы подъехали к порталу и, попрощавшись, вышли из машины. Я помнил о своем наказании, но времени было еще достаточно, чтобы сбегать до дома и перекусить.

По пути мы с Егором заглянули к Еве, и я подарил ей щит в виде подвески с изображением балерины.

— Какая красота! — восхищенно произнесла она и тут же надела на шею.

Я объяснил ей, что это не обычная подвеска, а магический щит, защищающий от нападения. Она поблагодарила меня поцелуем в щеку.

После нее мы подошли к дому Сухаря и увидели у него во дворе целых три его неподвижные копии.

— Я тренируюсь, — пояснил он. — Эти истуканы никак не хотят двигаться. Правда, вчера один из них моргнул один раз, но потом все.

— А ты можешь в доме упражняться, а не оставлять их на улице. Людей ведь пугаешь, — возмутился Егор и поежился при взгляде на неподвижные белые лица копий.

— Нет, не могу. Они работают пугалами. Хоть какой-то толк.

— Отличная идея, молодец. Держи, это тебе, — я протянул ему брошь и в отличие от остальных, он сразу понял, что это такое.

— Нечто подобное было у моего дяди, когда он поссорился с одним аристократом и тот пообещал, что не успокоится, пока не увидит дядю в гробу.

— И чем конфликт закончился? — спросил я.

— Трупом в гробу. Только мой дядя жив и здоров, а тот идиот сам виноват. Не надо было связываться с Сухаревыми, — он поднял указательный палец и потряс им.