И была та палка о двух концах…

Он помнил, что они плоть, дыхание,

которое уходит и не возвращается.

Пс. 77:39

~

Баба Дуня не хотела переезжать. Никуда. Считала: ничем хорошим это не кончится, негоже сыну жить под одной крышей со старухой. Конечно, ей было тяжело следить за домом, ходить по хозяйству, но, собирая чемоданы, она всей своей вековой мудростью чувствовала, что предает что-то такое, что нельзя терять.

Присев на краешек дубовой скамьи, она уголком платка смахнула с лица пот, пытаясь утешиться мыслью о том, что теперь все они будут жить вместе, и она чаще будет видеть любимую внучку. Но боль не проходила.

Поклонившись дому, она вместе с сыном и невесткой неторопливо пошла в сторону вокзала. Молодые специально пытались умерить свой шаг, понимая, что идти ей быстро уже не под силу, но все равно, когда они подошли к железнодорожной станции, баба Дуня порядком запыхалась.

Ехали большей частью молча. Когда добрались до квартиры сына, бабу Дуню неприятно поразила обстановка. Вернее, площадь. Сын писал о трехкомнатной квартире, и баба Дуня представляла себе большие, просторные комнаты, наподобие ее горницы, а на деле они напоминали клетушки. Одна из них еще могла тягаться с ее «залом», где она встречала особо почетных гостей и укладывала их спать; две другие вместе тянули на кухоньку в ее старом сарае. Вероятно, нерадостные ее мысли отчетливо отпечатались на лице, потому что невестка поспешно сказала, что ей, дорогой гостье, а теперь и члену семьи, отвели отдельную комнату и даже уже освободили шкаф.

– Проходи, видишь, место много, всем хватит, – подбодрил ее сын, и она, руководствуясь его жестом, села с дороги в мягкое кресло, стоящее в самой большой комнате.

– А где же будет жить Галя? – спросила она про внучку.

– А мне многого не надо. Спать буду здесь, в центральной комнате, на диване, он разбирается, а угол мой там, – внучка махнула рукой в сторону компьютера. – Хорошо. По ночам никто не будет мешать фильмы смотреть и работать.

– Она у нас полуночница, – недовольно пробурчала мать и пошла на кухню – ставить суп и чай.

С дороги все порядком проголодались.

~

После обеда, откинувшись на мягком диване, баба Дуня подумала, что кресло, предложенное ей вначале, пожалуй, будет лучше: повыше, и ручки по бокам, никуда не упадешь.

Разморенная после еды, вся семья дремала по разным углам: невестка, Татьяна, пошла в спальню, сын вместе с дочерью ухитрились поместиться на диване в большой комнате, где сидела и она. Через полчаса, кряхтя, баба Дуня встала с мягкого места и отправилась осматривать свою комнату. Внучка Галя с видом знатока показывала ей, где стоит кровать, сколько свободного места в шкафу. О последнем говорила с гордостью.

– Знаешь, сколько я барахла выбросила! А все равно все книги не помещаются, так что пусть полежат под книжкой полкой.

– Пусть, – согласилась баба Дуня, только сейчас заметив в углу, за столом, стопку журналов и книг.

– Я их потом уберу, – успокоила ее Галина.

– Ох ты моя ласковая, как я по тебе соскучилась! – со слезами на глазах произнесла бабка и нежно посмотрела на свою кровиночку, ближе которой у нее теперь никого не осталось.

Сын? Сын что. Он вырос, у него своя семья. Он теперь с Татьяной. А внучка, чистый огонек, глядишь, тоже выйдет замуж, нарожает деток, и даст ей на старости лет понянчить маленьких, утолить материнскую страсть, гнетущую долгие годы. Что поделать, муж ее умер почти сразу после рождения сына. Разбился на мотоцикле. Семьи другой бог не дал, да и у Ивана родилась одна дочь, не успела она толком понянчиться.

Сняв платок, баба Дуня присела на кровать и провела рукой по покрывалу. Мягкое, теплое. Под таким хорошо спать в зимние холода. Посмотрела в окно, за которым виднелся маленький скверик.

– Будем вместе гулять, – категорично заявила Галя и добавила, – отдыхай. Умаялась, наверное. А вещи завтра разберем. Я дома буду.

Засыпая, баба Дуня уже с трудом помнила дурное предчувствие, охватившее ее накануне отъезда. Мешала уснуть только непривычная громкость стен, их проницаемость. После деревенской тишины звуки ночного города раздавались слишком резко и ярко, поэтому она, повернувшись на бок, где ухо слышало лучше, закрыло другое платком, и уснула.

~

Утром она проснулась от внезапного толчка. Кто-то ходил за стенкой.

Баба Дуня медленно открыла глаза, нащупала возле кровати палку и встала. Ванна была тесноватой. Пришлось оставить свой костыль у порога, к тому же оказалось, что ее раннего вставания здесь никто не ждал. Утреннее время в семье было расписано по часам, и баба Дуня непривычно почувствовала себя лишней.

Наспех умывшись, она вернулась к себе в комнату. В раздумье остановилась перед кроватью. С порога заглянула Галя.

– Ты чего не спишь? Рано еще. Я бы так еще спала и спала.

– В магазин надо сходить, хлеба мало, – ответила баба Дуня.

– Ну, даешь! Хлебный откроется ни раньше 11 часов, а в круглосуточном лучше не брать. Если пойдешь на рынок, то это прямо вдоль дома, потом по дороге, никуда не сворачивая, минут пять. Не заблудишься?

В голосе внучки чувствовалось искреннее участие, и баба Дуня, не желая расстраивать свою любимицу, произнесла:

– Найду, найду. Я дорогу хорошо помню. Это как мы шли с остановки?

Риторический вопрос повис в воздухе. Рассеянно кивнув, внучка поспешила в другую комнату. Там что-то зашуршало, потом раздался звук падающей одежды. Через несколько минут баба Дуня осторожно выглянула в коридор и оценивающе посмотрела на Галину, прихорашивающуюся перед зеркалом.

– Хорошее платье, только чуть бы короче, – заметила бабушка. – Ножки у тебя красивые. В молодости красоту показывать надо.

Уж больно хотелось ей поскорее увидеть правнуков. Время летит быстро. Не успеешь оглянуться…

Галя улыбнулась, еще раз провела расческой по волосам и, мягко отстранив бабку, прошла в ее комнату, взяла несколько книг, кинула в пакет.

– Ну, пока. Не скучай. Увидимся вечером.

– Приходи поскорее.

Вот и все прощание. Дверь захлопнулась. Иван с Татьяной ушли на работу еще раньше. Баба Дуня задумчиво смотрела вслед своей семье. Тишина комнат была непривычна, давила на голову. Осторожно развернувшись, она вернулась к себе, оделась, села на постель. «Позавтракать? А потом пойти на рынок? – лениво подумала она и вдруг всколыхнулась. – А где же ключи?». Лихорадочно бросилась к столу, нашла связку. Так… Открывать и закрывать дверь ее научили вчера.

~