время как с запада другая французская армия под командованием маршала Клода Виктора продвигалась вдоль Тежу. Уэлсли, тщательно изучивший наполеоновские кампании, решил атаковать Сульта до того, как оба маршала смогут объединить свои силы для нападения на удерживаемый британцами Лиссабон. Добавив к своим 25 000 человек около 15 000 португальцев под командованием Уильяма Карра Бересфорда (в будущем виконта Бересфорда), он привел их к точке на реке Дору напротив Опорто. 12 мая 1809 года он переправился через реку и атаковал ничего не подозревающую армию Сульта в тылу в сражении, которое заставило французов беспорядочно отступить, потеряв 6000 человек и всю артиллерию. Уэлсли не стал их преследовать, так как должен был спешить на юг, чтобы остановить Виктора; но Виктор, узнав о катастрофе Сульта, повернул назад к Талавере, где получил от Жозефа подкрепление, увеличившее его армию до 46 000 человек. Против них Уэлсли имел 23 000 англичан и 36 000 испанцев. Враждебные массы встретились при Талавере 28 июля 1809 года; испанские войска вскоре наелись и бежали с поля боя; тем не менее Уэлсли отбивал повторные атаки французов, пока Виктор не отступил с потерями в 7000 человек и семнадцатью орудиями. Британцы понесли 5000 потерь, но удержали поле боя. Британское правительство высоко оценило мужественное руководство Уэлсли и сделало его виконтом Веллингтоном.

Тем не менее его поддержка в военном министерстве слабела. Победа Наполеона при Ваграме (1809) и его брак с дочерью австрийского императора (март 1810) положили конец австрийской верности Англии; Россия все еще оставалась союзницей Франции; и еще 138 000 французских солдат теперь были готовы к службе в Испании. Маршал Андре Массена с 65 000 человек планировал вывести их из Испании для окончательного завоевания Португалии. Британское правительство сообщило Веллингтону, что если французы снова вторгнутся в Испанию, он будет оправдан, если выведет свою армию в Англию.23

Это был решающий момент в карьере Веллингтона. Отступление, каким бы оно ни было, запятнало бы его репутацию, если только какая-нибудь крупная будущая победа, на которую не стоит рассчитывать, не придаст блеска даже его поражениям. Он решил рискнуть своими людьми, своей карьерой и жизнью, чтобы еще раз бросить кости. Тем временем он приказал своим людям построить линию укреплений в двадцати пяти милях к северу от базы в Лиссабоне, от реки Тежу через Торрес-Ведрас до моря.

Массена начал свою кампанию с захвата испанского опорного пункта Сьюдад-Родриго, а затем с 60 000 человек переправился в Португалию. Веллингтон, командуя 52 000 союзников (британцев, испанцев и португальцев), встретил его при Буссако (к северу от Коимбры) 27 сентября 1810 года. В этом сражении он потерял 1250 человек убитыми и ранеными, а Массена — 4600. Тем не менее Веллингтон, чувствуя, что не может рассчитывать, как Массена, на подкрепление, отступил к укреплениям Торрес-Ведрас, приказал проводить политику «выжженной земли» при отступлении своей армии и ждал, пока армия Массены проголодается и исчезнет. Так и произошло. 5 марта 1811 года Массена повел своих голодающих людей обратно в Испанию и передал командование Огюсту Мармону.

После зимы, проведенной в отдыхе и обучении своих людей, Веллингтон взял инициативу в свои руки, совершил марш в Испанию и с 50 000 солдат атаковал 48 000 солдат Мармона под Саламанкой 22 июля 1812 года. Здесь оптовая казнь стоила французам 14 000 жертв, союзникам — 4700; Мармон сдался. 21 июля король Жозеф с 15 000 солдат выехал из Мадрида на помощь Мармону; по дороге он узнал о поражении Мармона. Не решаясь вернуться в столицу, он повел свою армию в Валенсию, чтобы присоединиться к более крупным французским войскам под командованием маршала Суше. За ним в хаотичной спешке последовали его двор и чиновники, а также около 10 000 афранчесадо. 12 августа Веллингтон вошел в Мадрид и был восторженно встречен населением, которое оставалось невосприимчивым к французскому обаянию и наполеоновской конституции. «Я нахожусь среди людей, обезумевших от радости», — писал Веллингтон своему другу. «Дай Бог, чтобы моя удача продолжалась, и чтобы я стал орудием обеспечения их независимости».24

Бог колебался. Мармон реорганизовал свою армию за укреплениями Бургоса; Веллингтон осадил его там; Жозеф выступил из Валенсии с 90 000 человек навстречу союзникам; Веллингтон отступил (18 октября 1812 года) через Саламанку в Сьюдад-Родриго, потеряв по дороге 6000 человек. Жозеф вновь вступил в Мадрид, к вящему неудовольствию населения и восторгу среднего класса. Тем временем Наполеон дрожал в Москве, а Испания, как и вся Европа, ждала результатов его авантюры за континент.

V. РЕЗУЛЬТАТЫ

Даже в этой точке покоя Пенинсульской войны были достигнуты определенные результаты. В географическом плане главным результатом стало то, что южноамериканские колонии Испании и Португалии освободились от ослабевшей родины и начали свою собственную пышную и уникальную карьеру. Вся Испания к югу от Тежу была очищена от французских войск. В военном отношении Веллингтон доказал, что Франция не сможет захватить Португалию и, вероятно, не сможет удержать Испанию, не рискуя потерять все свои завоевания к востоку от Рейна. В социальном плане народное сопротивление, пусть и хаотичное, принесло победу крестьянству и церкви. В политическом плане провинциальные хунты вернули себе часть былой власти на местах; каждая из них создала собственную армию, чеканила монету, проводила собственную политику — в некоторых случаях даже подписала сепаратный мир с Британией. И что особенно важно, хунты направили делегатов в национальный Кортес с поручением разработать новую конституцию для новой Испании.

Этот верховный кортес, спасаясь от французских войск, собрался сначала на острове Леон в 1810 году; когда французы отступили, он переехал в Кадис; и там 19 марта 1812 года он провозгласил горделиво-либеральную конституцию. Поскольку большинство делегатов были добрыми католиками, статья XII провозглашала, что «религией испанской нации является и будет вечно оставаться католическая, апостольская и римская, единственная истинная религия. Нация защищает ее мудрыми и справедливыми законами и запрещает исповедовать любую другую [религию]»; однако конституция упраздняла Трибунал инквизиции, и ограничивала число религиозных общин. Почти во всех остальных вопросах кортесы признали лидерство 184 делегатов от среднего класса. Большинство из них называли себя «либералами» — первое известное использование этого термина в качестве политического обозначения. Под их руководством Конституция 1812 года сравнялась с Конституцией 1791 года в революционной Франции.

Она принимала испанскую монархию и признавала отсутствующего Фердинанда