Шрифт:
Закладка:
И вот её уже вели по склону той злосчастной скалы. Кая с большим рвением попыталась выбраться из круга, но вдохновившись тем, что преступник будет вот-вот наказан, оборотни следили ещё пристальнее за каждым её шагом. Круг разорвался — оборотни впереди отступили, предоставляя Кае бежать быстрее, но было слишком узко — она не сможет их обогнать и уйти в сторону. Это была ловушка: склон становился круче, у́же. По бокам бежало лишь по двое лунных, а за ними — пропасть, впереди — тоже пропасть. Оборотни остановились, а Кая чудом успела затормозить у самого обрыва.
Внизу бурлила широкая река. Её течение опрокидывало даже самые крепкие камни с берега. А прямо под скалой те самые камни — острые, большие, выглядывающие из воды. На них и падали преступники. Кая огляделась, но выхода не было — везде тупик, везде обрыв. Она обернулась к стае, ища хоть какую-нибудь поддержку хоть в чьих-нибудь глазах. Но матери среди них не было. Может, и хорошо, но как же хотелось увидеть её перед падением.
Вместо Дакоты из стаи вышел рыжеватый матёрый волк.
«Лука, пожалуйста», — взмолилась Кая, предчувствуя свой конец.
«Ты убийца, Кая», — смеялся в её голове вожак.
«Но ты же знаешь, что это не я сделала, — Лука хищно улыбнулся. Ещё пять минут назад Кая надеялась, что сможет выбраться, но врагов было слишком много. Теперь всё очевидно — ей конец. — Лука, пожалуйста. Я хочу жить».
«Они тоже хотели», — фыркнул оборотень и сделал резкий ход вперёд, хватая лунную за голову. Кая вцепилась в него когтями, издавая рёв, но когти утонули в густой шерсти, не отыскав кожу. Она упёрлась задними лапами в землю, но почувствовав сопротивление, когда он толкал её вперёд, Лука резко дёрнул мордой, втыкая клыки в голову глубже. Ощутив невыносимую боль, пантера завопила, забрыкалась, попыталась вцепиться когтями в его морду, но Лука быстро воспользовался ситуацией и, отпустив потерявшую равновесие Каю, резко развернулся и лягнул её задними лапами, скидывая вниз.
Кая потеряла под лапами опору, а когда открыла глаза, поняла, что уже летит вниз, в свой собственный ад, без Гинтара и Валанди, без Закнеыла, без будущего, без жизни. Она не хотела так. Нужно было соглашаться на всё что угодно, но не идти в Махтаон. Нужно было уйти ближе к берегу… Но какая разница? Нет, её бы нашли. Ей было суждено умереть, когда она родилась с кровью морского. Забавно, именно вода её и убьёт, если она не переломает себе спину.
Что ж, пусть.
Пусть умирает.
Плевать. Но…
Гинтар. Добрый и милый Гинтар. Её первый друг, её наставник и брат. Она так часто делала ему больно, но хоть бы раз попросила прощение и сказала спасибо.
«Спасибо, Гинтар».
Валанди… Они бы могли стать подругами. Летя вниз, Кая почему-то вспомнила их первую перепалку. Хотелось бы попросить прощение за это, за оскорбление в сторону Силейз.
«Прости меня, Валанди».
Мама… После встречи с отцом она не знала, что такое радость и что такое счастье. Кая тешила себя мыслью, что она была главным её счастьем, но таким неблагодарным. Дакота любила дочь всем сердцем. Она — всё, что осталось от дорогого Каяралла, её душа, отрада и счастье. Единственное счастье, которое пришлось отпустить, чтобы оно выжило. И Кая всё равно рискнула собой.
«Прости меня, мама».
Закнеыл… Любимый, дорогой, добрый. Он помог почувствовать себя любимой. Он помог примириться с матерью, понять её, и жалеть, что так и не скажет ей «Прости». Жаль, Кая бы могла устроить настоящую семью с ним. А ведь у них могли быть детишки. Интересно, какие они бы были? Жаль, что она не узнает. Жаль, что слова о любви она сказала лишь единожды. Хотелось бы ещё… Хотелось бы доказать, показать, как он ей дорог. Милый Закнеыл. Что ж, хоть умереть с его именем на устах.
— Я люблю тебя, Закнеыл, — прошептала лунная, расслабившись, готовая, что вода погладит её человеческое тело.
Она приготовилась словить страшную боль от падения на камни. Она приготовилась вкусить солёную воду. Приготовилась почувствовать, как умывается собственной кровью, вытекшей из полученных ран и смешанной с водой.
Кажется, перед глазами произошла какая-то вспышка от настоящей агонии в спине, после которой она не могла пошевелиться. Кажется, вода унесла её от скалы, но раз за разом накатывающие волны били тело о дно. Кажется, попытавшись вздохнуть, Кая проглотила собственной крови.
Кажется, даже под водой она услышала победный вой оборотней, громче всех из которых выл новый вожак.
========== 34. На то она и стая ==========
Шли они достаточно долго, чтобы ноги успели заныть у всех. Больше не разговаривали, хотя Гинтару очень бы хотелось узнать эту женщину ближе. Как-то она к себе… располагала, несмотря на уродство. День тянулся к вечеру, и хорошо видеть стали только Зак и Дакота, но не надолго.
Впереди виднелся какой-то странный свет, и чем ближе они подходили, тем отчетливее видели огромное, голубовато-зелёное, светящиеся дерево. Оно не имело листьев, и если бы не свет, то его можно было принять за мёртвое. Чтобы его обхватить, понадобилось бы десять эльфов — настолько толстым был его ствол. К удобству путников, ветки дерева были достаточно низкие, чтобы выбрать себе подходящее для посоха.
— До того, как к нам дошли слухи о вас, — тихо заговорила Дакота, — мы считали, что в это дерево уходят наши души. А оно всего лишь выросло из магического посоха, — отчего-то горько усмехнувшись, лунная подошла к стволу и коснулась его. — Жаль, но было приятно верить, что если уснуть рядом с ним, душа умершего обязательно выйдет из ствола и уснет рядом с тобой. Некоторые из нас всё равно верят в это и часто засыпают у его корней, — кажется, она даже заговорила больше сама с собой, но быстро вспомнив о гостях, отошла от дерева. — Я не знаю, что делать дальше. Думаю, вам стоит выбрать из ветвей ту, что станет новым посохом.
— Ох, надеюсь, ветка подойдёт, — обеспокоенно приговаривала Валанди, обходя и рассматривая дерево со всех сторон. — А то ещё придется доставать сердцевину.
— И какую выберем? Гинтар, чувствуешь магию в нем? — поинтересовался Зак, ведь сам он ничего не ощущал рядом с деревом. Вдруг маг что-то почуял?
— Оно всё пропитано ей, — завороженно вздохнул туманный. Он трогал, любовался им. Чувствовал внутри нескончаемую энергию, от которой мог бы питаться весь Туманный остров
