Шрифт:
Закладка:
...Так она и живет: лжет сама, ложь и лицемерие процветают вокруг нее. Она помнит время, когда ее, честную и скромную модистку, унижали на каждом шагу. Но стоило ей стать продажной женщиной... У нее стали бывать важные господа, которые платили деньги. У каждого из них дома оставалась жена, которой, уходя, говорили, что идут по важным делам, а все дела-то сводились к тому, что проводили время с нею в ее спальне. Среди этих важных господ были и убеленные сединами отцы семейств. Дочерям своим они наверняка проповедовали целомудрие, а сами глумились над одной из десяти заповедей божьих: не прелюбодействуй. Ну да ладно. А ведь между заповедями расстояние короткое. Если заповедь «Не прелюбодействуй!» ничего не стоит, то зачем же дорого ценить другую заповедь — «Не укради!» Она возьмет этот ключ, ведь за него иностранец даст много денег, и она уедет в другой город, начнет новую жизнь, чистую, незамутненную. Игра стоит свеч. Господь простит ей этот последний грех.
Граф громко застонал.
— Проснитесь, граф! — Вера трясла его за плечи. — Мне страшно.
Василий открыл глаза.
— Что случилось?
— Вы кричали во сне, я испугалась. Прошу вас, не спите, я должна вам сказать нечто важное... Вы не знаете толстого крашеного иностранца с бриллиантовым перстнем на мизинце?
— Нет, — сонно произнес Василий. — Впрочем... не уверен в этом.
Пока она, сбиваясь, рассказывала ему, как позавчера днем к ней пришел иностранец и предложил десять тысяч за то, что она придет в дом к Василию и, воспользовавшись отсутствием старого графа, похитит в кляссере монету, молодой граф мучительно вспоминал, где он слышал о толстом иностранце с перстнем на мизинце.
— Он мне дал... Я сейчас... — Вера встала, подошла к лежавшей на тумбочке сумке, долго рылась в ней, наконец вынула листок бумаги, зажгла свечу и вернулась.
«Константиновский рубль, — вглядываясь в нарисованный кружочек, изумился Василий. — Нет сомнения».
И вдруг он вспомнил: это было минувшей весной. Отец сидел в кресле-качалке на террасе, которая выходит в ослепительно белый, цветущий вишневый сад. На коленях у него неизменный кляссер. Он вынул маленькую монету, долго, щурясь, разглядывал ее, потом поднял над головой.
«Эту драхму отчеканил в четвертом веке до нашей эры Филипп II, вполне возможно, что держал ее в руках его знаменитый сын — Александр Македонский, который одарил ею молодого цирюльника. Видишь, в монете маленькая дырочка? — Заметив недоумение сына, старый граф, в свою очередь, удивился: — Неужели ты не слышал? Изволь, я расскажу историю... — Помолчав немного, стал рассказывать. — По свидетельству Плутарха, Александр всегда брал с собой в поход то, что давало ему надежду на успех и вселяло благочестие по отношению к богам, честность, простоту, умеренность, веселое расположение духа, презрение к смерти, дар слова и правдолюбие, спокойную обдуманность и быстроту в действиях, славолюбие и твердую волю. По преданию, у него на голове имелось два роговидных отростка, и потому всех парикмахеров он после бритья убивал, — с благочестием у императора было, как понимаешь, не все в порядке. Мать одного из цирюльников, красивого голубоглазого юноши, когда пришла очередь идти ему к Александру, замесила тесто на грудном своем молоке, испекла небольшую лепешку и дала сыну, чтобы он предложил Александру откушать. Тот попробовал кусочек лепешки и, когда цирюльник закончил работу, сказал ему, что он должен умереть. Тогда юноша ответил: грешно убивать своего молочного брата. И рассказал все императору. И тот отпустил его со строгим приказом не разглашать тайны, а на прощание снял с себя талисман — висевшую на тонком кожаном шнурке монету — и подарил юноше. — Отец поднес монету к слезящимся глазам и долго с любовью смотрел на нее. — Конечно, это та самая драхма. И мистер Блэйк отдал бы за нее свой бриллиантовый перстень. — Старый граф осторожно вложил монету в кляссер, вынул другую. — Ну а за эту монету он отдал бы половину своего состояния. Мне жаль, мистер Блэйк, но монета никогда вашей не будет».
«Эта мысль, в которой заключается мое спасение! Да, это единственный выход», — подумал граф Василий и обнял Веру.
После сообщения Барабанова у Арслана возникло ощущение, что не будет конца этому расследованию. Всплывают все новые и новые факты, и каждый из них несет в себе новую тайну, в которую еще надо проникнуть.
«Поначалу все казалось просто, — размышлял Туйчиев. — Избили Олега Охотникова. — Арслан вспомнил свой разговор с профессором и пожалел, что допустил самодеятельность старика. — Собственно говоря, разве мог я остановить естественное стремление помочь внуку? Но если бы он только искал доказательства, а не начал их создавать! Тогда наверняка не было бы грабителей. Теперь ищи двух парней, которые находились во дворе ресторана перед приходом туда Олега и Андрея, да еще двух грабителей, забравших у Зарецких магнитофон с записями. Судя по всему, Олег оговаривает Андрея. Но почему? Что произошло между ними? Старик Зарецкий прав: похищение записи его телефонного разговора с Олегом и оговор Андрея связаны. Но зачем понадобилось это Олегу? Ведь он столько лет дружил с Андреем. Да, связь, конечно, есть. А случайно ли грабителей встретил неизвестный мужчина? Может, все-таки случайно? Караулова только и видела, что они встретились. Пошли ли они вместе после встречи? Может, просто им надо было в одну строну. Опять тайна. Главное, ни к чему пока нет подступов. Теперь еще пропажа редчайшей монеты... И сообщает об этом не Андрей, а он по сути единственное заинтересованное лицо: единственный наследник! Что заставляет его молчать? Еще одна тайна. Надо вызвать Андрея.
...Андрей сидел перед Туйчиевым насупившись, не поднимая головы, и с некоторым раздумьем отвечал на вопросы.
— Все же, Андрей, объясните, почему вы не заявили о пропаже рубля Константина? Надеюсь, ценность монеты вам известна?
Андрей кивнул.
— Какой смысл, — после паузы нехотя сказал он, — все равно их не найти.
— Кого?
— Да этих самых... которые магнитофон с записями забрали. Больше некому и монету забрать.
Арслан и сам понимал, что исчезновение монеты логически могло быть связано с визитом грабителей. Правда, между ограблением и моментом, когда было обнаружено исчезновение монеты, прошло несколько дней. И профессор ничего не говорил
