Если бы Алэр на этом остановился, то Летта еще смогла бы выдержать унизительную пытку. Но его прищуренный, предвкушающий взгляд опустился ниже пупка, и у принцессы мгновенно онемел низ живота и ягодицы. Не в силах пошевелиться, она почувствовала себя заледеневшей статуей, с которой проклятый маг властен делать что угодно.

И он делал! По его безукоризненно вылепленным губам зазмеилась кривая ухмылка, а невидимые ледяные щупы пробрались между ног девушки, и она попыталась, но не смогла сжать ноги.

Омерзительные ощущения длились всего одно мгновение, – Летта и ахнуть не успела, как ее отпустили, и ее обдало жаром жгучего стыда и негодования. Никогда еще девушка не испытывала такого унижения и такой ярости.

Именно в этот бесконечно длинный миг она поняла, что никогда не сможет полюбить это трехсотлетнее существо, для которого она была не человеком, а чем-то вроде породистой кобылы, от которой нужно получить редкого жеребенка, и чье место в стойле.

Никогда она не сможет завоевать уважение могущественного мага, который не видит и не увидит в ней живую душу, равную себе. Да и мыслимо ли – стать ему равной, если в ней нет ни искры магического пламени, наследия древних айров?

Летта чувствовала жадные взгляды фрейлин. Наверняка они, прошедшие через такую же порочную пытку, догадались о том, что происходит между принцессой и императором. Глаза Марцелы злорадно поблескивали, а ноздри Исабель негодующе трепетали. Третья фрейлина стояла за спиной Летты, но принцесса удивительным образом ощущала ее сочувствие.

– Прекрасная идея, – повторил император с игривой интонацией. Точно так он мог сказать «прекрасная кобылка». – И как вам это нравится, дорогая невеста?

Алэр сформулировал вопрос с намеренной двусмысленностью, учитывая только что произошедшее. Летта не сразу сообразила, что он спрашивает не о ее ощущениях, а о предложении леди Исабель. И как тут ответить, чтобы разочаровать скучающего негодяя? Что ж, спасибо придворной науке интриг и, особенно, урокам от старших сестер.

– Да, мой император, леди Исабель лучше справится с этой ролью. И моя честь не пострадает, и ваши желания будут удовлетворены.

Понял ли Ледышка, что она имела в виду именно беззастенчивое поведение старого – да-да, старого! – мага?

Принцесса опустила ресницы, чтобы снежноволосый не прочел ее истинные чувства. Не любовь родилась в первую встречу жениха и невесты. Неприязнь и страх.

«Надо с этим справиться, – попыталась убедить себя Летта. – Адель и Агнесс тоже выходили замуж не по любви. Одна – за старого аринтского князька, тоже мага, да еще и оборотня. А вторая – за дряхлого герцога. Принцесс тоже никто не спрашивал, хотят ли они разделить ложе с уродом. Такова участь всех королевских дочерей. Я справлюсь».

Вопрос «зачем?» девушка гнала от себя, как несущественный.

– Что ж, – разлепил губы император, на которого Летта боялась поднять глаза. – Так и поступим. А теперь как можно подробнее расскажите мне о произошедшем в вашей спальне, леди Виолетта. Преступник будет пойман и наказан, кто бы это ни был.

Это было уже не так стыдно, и Летта мертвым равнодушным голосом поведала о пережитом. Но впечатления уже поблекли – их стерли новые. Пока она с усилием выталкивала из себя слова, по ее телу путешествовали знобкими сквозняками ледяные пальцы. Девушка уже не могла сдерживать дрожь, озноб колотил ее все сильнее, а императору доставляло удовольствие наблюдать, как беспомощно трепыхается его жертва в ледяной паутине мимолетных прикосновений.

Как же жаль, как бесконечно жаль было Летте, что она потеряла отцовское кольцо. Может быть, огненная магия защитила бы ее от беззастенчивых посягательств!

– Да вы совсем замерзли, моя леди! – соизволил заметить повелитель вьюг и стужи. – Это плохо. Вам нужно привыкать к моей близости, иначе вы и брачную ночь не переживете, а мне нужен от вас наследник.

Летта метнула в него гневный взгляд из-под ресниц. И не выдержала, позволила просочиться ядовитой иронии в голосе:

– Мой император, я не сомневаюсь, что год траура – достаточный срок, чтобы привыкнуть к вашему климату и вашей будущей близости.

О, как же вытянулось и подурнело его прекрасное лицо! И ощущение ползающих под одежной ледяных червей мгновенно исчезло. Летта едва не расхохоталась, но так быстро опустила голову, что Ледышка не заметил ее торжества.

– Год? – переспросил он.

– По традиции траур длится ровно год, – принцесса сумела даже подпустить в голос ханжескую смесь уныния, печали, недовольства и смирения перед неодолимой судьбой, препятствующей немедленной брачной ночи, чтоб ей никогда не наступить.

– Я не могу столько ждать! – снежноволосый нервно вскочил с кресла и оперся кулаками о стол, наклонившись к принцессе и пытаясь заглянуть ей в глаза. – Мы должны были пожениться через неделю!

– Мое сердце разрывается от тоски и горя, но традиция…

– К айрам традицию! Вы станете моей женой через неделю! Максимум через две!

– Нет, – твердо произнесла Виолетта, но не решилась поднять голову. – Это немыслимо.

– Посмотрим! Готовьтесь к перелету, миледи, через час отправляемся, – рявкнул император и… рассыпавшись на снежинки, натуральным вихрем вынесся за дверь, только створка шваркнулась о стену и со стуком захлопнулась, на миг позволив четверым девушкам полюбоваться на ошарашенную физиономию стоявшего на страже Кандара.

Такие же выпученные глаза были у младших фрейлин.

Исабель, будучи магом, не так остро отреагировала на внезапное превращение живого мужчины в атмосферные осадки.

Летту тем более было не удивить: сколько раз она видела, как король Роберт становился обжигающим пламенем. Просто-напросто языком огня! А владыка Севера хотя бы замерзшей водой обращался, это еще можно вытерпеть.

– Как такое возможно? – пролепетала впечатлительная Эбигайл. – Он же из плоти и крови! Как может живая плоть превратиться в снег и ветер?

– Точно так же, как король Роберт превращался в огонь, – пожала плечиком леди Исабель, озвучив мысли Летты. – И так же, как моя мать, потомственный желтый маг, превращалась в песок, а зеленые маги – в воду.

– А ты тоже превращаешься в песок? – с опаской спросила Эбигайл.

– Нет. Только чистокровные наследники айров могут быть настолько многоликими, что даже могут принимать вид первоэлементов. А я – грязнокровка с точки зрения магов, смесок с человеком без дара.

– А белые маги? – Летта вспомнила, что один из ее телохранителей был учеником вейриэна, а тех так и называли – белые дьяволы.

– Истинно белые, наверное, способны превращаться в чистый свет, но я никогда этого не видела.

– Невероятно! – восторженно выдохнула Эбигайл. – Как бы я хотела тоже родиться магом!

Исабель поморщилась, ей была явно неприятна эта тема.