Лопухина она, естественно знала, и факт нашей дружеской беседы с ним, мою фигуру тоже делал более значимой. Поэтому уйти, с профессиональной точки зрения, будет неправильно. Вдруг я расценю это как неуважение к своей персоне. Потому как теперь вообще не понятно, какая она у меня, эта персона, если со мной так любезно общается глава Корпорации.

— Мария… — Николай Александрович, прищурившись, прочел имя на бейджеке. — Вы знаете, кто это?

Девушка, смутившись, отрицательно качнула головой.

— Это племянник самого Сергея Сергеевича Романовского. Как думаете, мог ли он явится в гостиницу с дурными намерениями? Сложно вообще иметь дурные намерения, когда твоя дядя главный Особист империи. — Закончил свою речь Лопухин и громко засмеялся сказанной шутке. Потом продолжил. — Так что… Не занимайся ерундой, милочка. Помоги этому замечательному молодому человеку найти его… хм… подружку.

— Да, конечно. Извините, я не знала. — Администратор окинула меня быстрым взглядом.

Видимо, она впервые столкнулась сразу с двумя столь значимыми персонами. Да еще, грубо говоря, из противоборствующих лагерей.

— Пройдемте. Я посмотрю нужного вам гостя. — Девушка поманила меня рукой и сама направилась к стойке, где с дежурными улыбками замерли еще два администратора.

— Ну вот видишь, Антон, все вопросы решаются очень быстро. — Лопухин похлопал меня по плечу, подмигнул, затем подхватил свою спутницу и вышел на улицу.

Через пять минут я уже знал номер, в котором остановилась Рубцова Мария Николаевна. Хорошо, что родительница зарегистрировалась под своим именем. Иначе в глазах администратора я бы выглядел дурачком, не окажись в гостинице постояльцев с такими данными.

Я поблагодарил девушку и направился к лифту. Поднялся на восьмой этаж, прошёл по длинному коридору. Возле двери с цифрами, которые назвала администратор, остановился. Сердце вдруг очень неожиданно начало биться быстрее.

Я никогда не задумывался люблю ли мать. Серьёзно. Ну то есть она просто всегда была. Потом нашлись эти письма и я решил, будто родительница изменяла отцу. Завела себе какого-то мужичка и слала ему признания различного толка. То, что в этих письмах она рассказывала обо мне, я постарался вычеркнуть из головы. Иначе, тогда вообще бы вся картина выглядела совсем некрасиво.

— Ладно…

Я выдохнул, поднял руку и осторожно постучал в дверь. В ответ — тишина. Постучал чуть сильнее, настойчиво. Никакой реакции не последовало.

— Да ну как так?

Я оглянулся по сторонам, проверяя, чтоб в коридоре не оказалось случайных свидетелей, а затем положил обе ладони на створку, закрыл глаза и выпустил на свободу телепатию. Хотел проверить, находится ли в номере кто-нибудь думающий.

Потому что мысли людей — это постоянное явление. Каждую секунду человек думает о чем-то. Если в номере есть хоть кто-нибудь, я услышу.

На всякие защиты было уже немного плевать. Тут такая задница творится, что вообще не до осторожности. Да и потом, в доме Ликвидатора я несколько раз использовал способности и защита ни черта не срабатывала. Я чувствовал легкое сопротивление и все. Будто пытаешься бежать, стоя по пояс в воде.

Не знаю, как это ощущали особисты, контролирующие защиту. Насколько мне известно, она работает как огромная сесть, посылающая сигналы в центр. Правда, по идее, когда псионик задействует способности рядом с защитой, его должно вывернуть наизнанку. Предполагаю, даже не в переносном смысле. Но меня никуда не выворачивало.

Я прислушался к тому, что происходило за дверью. Тишина. Ничего там не происходило. Номер и правда пуст. Видимо, мать ушла куда-то. Просто девушка-администратор об этом не знала.

— Ну мандец… — Я покачал головой и тихо засмеялся.

Естественно, мой смех не был признаком радости. Какая уж тут радость? Нервное, наверное, просто.

Я отошел от двери. Постоял, подумал. Хотя, чего думать, если у меня изначально было лишь два варианта. Настя или родительница. От Насти я отказался ради ее же безопасности.

А теперь что? Ждать мать? Так она, может, только завтра появится. Съехать из отеля родительница вряд ли могла втихаря, эту информацию должны знать администраторы. Значит, просто ушла по каким-то делам.

В любом случае, стоять теперь можно хоть до скончания веков, это ничего не изменит. Я развернулся и пошел обратно к лифту.

Покинуть отель постарался незаметно. Чтоб услужливая девушка-администратор не кинулась ко мне с расспросами.

Вышел на улицу, на автомате потопал к небольшому скверу, который находился прямо перед входом в гостиницу, подошел к первой попавшийся лавочке и плюхнулся на нее без сил.

— Это просто какой-то дурацкий, незаканчивающийся сон. — Сказал сам себе и покачал головой.

С момента, как я покинул родной дом и родной город, моя жизнь на самом деле обрела черты бесконечного, бестолкового сновидения. Что-то делаю, сам не знаю что и зачем. Кружусь на месте. То приказы Ликвидатора выполняю, то сам исполняю номера…

Неожиданно в затылке появилась легкая ломота. Сначала даже не обратил на это внимания. Но буквально через пару минут, резко, будто подзатыльник отвесили, прилетело ощущение чужого взгляда.

— Таааак…

Я вскинулся, собираясь осмотреться. Но не успел. Вернее, это было уже не нужно. На лавочку рядом со мной плюхнулся подросток, лет двенадцати, может, чуть старше. Он буквально вынырнул из ниоткуда. Фокусник какой-то, честное слово.

Выглядел пацан…как побирушка. Как человек, долгое время живущий на улице. Грязная одежда, лохматые волосы, торчащие из-под капюшона толстовки, чумазое лицо. Время было позднее, уже стемнело, но благодаря свету фонарей, все нюансы его внешности я рассмотрел вполне детально.

— Это ты…– Выдохнул пацан, глядя на меня с восхищением и восторгом.

— Я — Пришлось согласиться, потому как заявление незнакомец сделал максимально логичное.

Конечно, это — я. Кто же еще. Правда, непонятно, что именно странный псионик имеет в виду. А то, что он псионик я понял сразу. Это о его появлении меня предупредил собственный организм. Я давно сообразил, чужой взгляд в затылок — признак присутствия рядом такого же, как я.

— Надо же… Действительно ты… — Снова выдохнул пацан.

Его чудаковатая манера говорит дурацкими фразами начала выводить меня из состояния равновесия. Впрочем, какое