прощения за вторжение, — сказал я, обращаясь к китайцу. — Меня зовут Теодор, я владелец этой лавки. Могу я поинтересоваться, что именно вы ищете? Возможно, у нас есть то, что вам нужно, но оно не выставлено на витрине.

Смерив меня оценивающим взглядом, он кивнул.

— А, это вы есть сам тот Теодор Вавилонский, о который мне рассказывала Лунь Чень? — спросил он, разглядывая меня с легким презрением.

— Да, это я. Чем могу вам помочь?

— Подождите, — обратился он к своим гвардейцам, — я ещё задержусь на несколько минут.

Они послушно кивнули и отошли в сторону, рассредоточившись по залу, с невозмутимым видом наблюдая за нами.

Я улыбнулся.

— Мы можем говорить и на китайском, если вам удобно.

— Хорошо, — кивнул он, явно удивлённый, — перейдём на китайский. Русский для меня немного… тяжеловат. Сонг Ядонг, к вашим услугам, — представился он, и мы обменялись рукопожатиями.

— Расскажите, пожалуйста, чем вам моя лавка не угодила?

— Дело в том, что я хотел найти что-то… уникальное, необычное, — с лёгкой усмешкой ответил он. — Моё хобби — коллекционирование. И я специально приехал в это княжество ради вашего магазина. Лунь Чень так его расхваливала.

— Ваши слова лестны для меня, как для владельца и мастера, — сказал я, улыбаясь. — Может быть, я смогу вас удивить?

Я показал ему несколько редких монет и меч, которые, как мне казалось, могли заинтересовать любого коллекционера, и озвучил цены. Но китаец лишь усмехнулся.

— Нет, — покачал он головой, — это меня не удивляет. Я собираю свою коллекцию уже больше ста пятидесяти лет. В ней есть такие вещи, как Ваза Умершей Империи, Цен Ван Сфон…

Семён Семёнович, хоть и не владел так хорошо китайским, услышав последние слова, застыл, с нескрываемым удивлением глядя на китайца. По его округлившимся глазам я понял, что этот человек говорит о чём-то… невероятно редком и ценном.

А про себя отметил, что Сонг Ядонг — явно не из простых. Его аура, хоть и была тщательно скрыта, но всё равно чувствовалась — сильная, наполненная древней магической энергией.

— Я всё понимаю, — сказал я, глядя на китайца. — Но почему вы решили, что это всё, что у меня есть? Уникальные вещи продаются только по предварительной записи. Не думаете же вы, что я буду хранить вещи ценой в несколько миллионов, да ещё и бесценные для настоящего коллекционера, в качестве экспоната в обычной лавке?

Китаец, услышав мои слова, заинтересованно приподнял брови.

— Да? И что вы можете мне предложить?

— Скажите, что вас интересует, — предложил я, — и я посмотрю, что можно придумать.

— Тематика моего коллекционирования — лотосы, — сказал он. — Любые интересные предметы с изображением лотосов. Сможете мне что-нибудь предложить?

Я усмехнулся про себя. Он явно думал, что переиграл меня, и что найти такие вещи в этом захолустье будет невозможно.

— А надолго вы задержитесь в Лихтенштейне? — спросил я.

— Сегодня планирую уезжать.

— Очень жаль, — покачал я головой. — Я уверен, что, если бы у меня было хотя бы три дня… я бы смог сделать так, чтобы вы возвращались в свою страну очень довольным, но… при этом — очень бедным человеком, — добавил я с лёгкой улыбкой.

— Да? — китаец, смерив меня проницательным взглядом, снова улыбнулся. — Тогда, молодой человек, я, пожалуй, останусь здесь ещё на три дня.

Он, щёлкнув пальцами, скомандовал своим людям:

— Мы уходим.

Затем повернулся ко мне и спросил:

— Ровно через три дня, в двенадцать часов дня, вам подойдёт?

— Да, вполне, — кивнул я.

— И не вздумайте меня обмануть, молодой человек, — сказал китаец, застыв на пороге. — Хочу, чтобы вы знали: моё слово в моей родной стране очень многое значит, как и моя оценка или отзыв.

Он ушёл, в сопровождении своих людей, а Семён Семёнович, подойдя ко мне, с недоумением спросил:

— И чего ему надо было?

— Лотосы, — ответил я, глядя на улицу за окном, где китаец, в сопровождении своей охраны, садился в машину. — Он приедет за ними через три дня.

— Лотосы? — Семёныч задумчиво почесал голову. — И где мы эти лотосы возьмём? При всём уважении, Теодор, но кажется, этот китаец тебя переиграл.

— Думаешь? — усмехнулся я.

— Ну, лотосы — определённо не самый популярный цветок в Лихтенштейне. Я не могу припомнить ни одной стоящей вещи с ними, а я всякое повидал.

Вспомнив одну старую китайскую мудрость, я сказал:

— Если этот китаец думает, что для меня это невозможно, то он ошибается. Как говорится в одной китайской пословице: «Тот, кто считает что-то невозможным, не должен мешать тому, кто это делает».

Семён Семёнович с интересом посмотрел на меня.

— И что же ты собираешься делать?

— Собираюсь найти лотосы, конечно, — ответил я с улыбкой. — Или создать их.

Поднявшись наверх, я сидел за компьютером, разыскивая нужную информацию. Лотос для китайцев — это не просто цветок. Это символ чистоты, просветления и возрождения. Мне нужно было найти не просто предметы с изображением лотоса, а вещи, которые будут отражать эту глубокую философию.

Министерство обороны Российской Империи

Город Петербург, Российская Империя

Герцог Александр Петрович Потёмкин, министр обороны Российской Империи, с хмурым видом изучал последние донесения разведки. Сводки — сплошная головная боль. Восточный фронт, Кавказ, Балканы, а теперь ещё и эта чёртова заварушка в Лихтенштейне.

В кабинет вошёл Николай Алексеевич Керенский, начальник службы безопасности Империи, и, присаживаясь напротив Потёмкина, бросил на стол очередную папку с грифом «Совершенно секретно».

— Что, Александр Петрович, опять не спится? Или новости не дают покоя?

— Новости? — Потёмкин с