Все актеры застыли в разных позах в каком-то оцепенении. Режиссер Манский потом попросил всех актеров закрепить эту мизансцену. Да, собственно, каждый раз в таком гипнотическом состоянии нас держал сам Соколов — Блаженный. Эта сцена проходила всегда при абсолютной тишине в зале.

...Помню, шел спектакль «Бедность не порок» А. Островского. Соколов играл Любима Торцова. Перед выходом на сцену он забегал в радиокомнату, просил радиста завести пластинку с записью «Мамы» в исполнении К. Шульженко. Эта песня создавала у актера свое особое настроение. А потом — готовился выходить на сцену. Но выходил уже не актер Соколов. Мы смотрели в этот момент на него со спины и не узнавали: озябший, согнутый, как с большого мороза, и всем становится холодно. Подходит к печке, прижимается к ней спиной, закрывает глаза, «оттаивает». Открывает свои большие умные глаза, они испускают свет и тепло. Разумеется, сегодня манера игры актера на сцене крайне изменилась, как и многое другое в современном театре, но такие понятия, как правда, простота, опыт, талант, останутся навсегда.

Николай Александрович Медведев более десяти лет проработал в нашем театре вначале главным режиссером, потом — очередным. Нам, выпускникам театральной студии послевоенных лет, повезло, наше актерское становление совпало с периодом его деятельности. С именем Медведева связано воплощение на сцене Челябинского драматического театра многих значительных драматургических произведений русской и советской классики.

Медведев всего себя отдавал театру. Кроме чисто творческих задач, он брал на себя и организационные, производственные. Часто у режиссеров не хватает двух-трех дней до выпуска спектакля, а у Медведева все делалось вовремя: не было отмены спектаклей репетиций, не менялся план сдачи и выпуска премьеры. Часто он приходил в театр за час-два до репетиции, обходил все производственные цеха (костюмерный, столярный, поделочный, художественный, бутафорский), выяснял, что мешает на данном этапе работы. Вместе с директором М. М. Половцем приглашал начальников цехов и по-деловому, без штурмовщины и крика, решал все вопросы.

Сама внешность Николая Александровича, манера общения с людьми, работа с актерами на репетициях и вне театра вызывали чувство доверия и уважения. У всех без исключения. Этого же требовал и от остальных. Он считал, что не только внутренняя культура отражается на внешнем поведении людей, но и наоборот: приучившись вести себя так или иначе, человек невольно меняется сам. Этот прием педагогического воздействия помнили все.

Николай Александрович любил и умел ставить пьесы масштабные по их исторической и социальной значимости. В 1950 году театр впервые выехал на гастроли в Ленинград (раньше ездили только по городам и селам области). Были сомнения, нужен ли Ленинграду Челябинский театр? Николай Александрович убеждал, что и театр нужен, и творческому коллективу нужна не только ленинградская сцена, но и сам Ленинград. Там мы в полной мере оценили настойчивость режиссера. Челябинский театр имел большой успех у ленинградского зрителя. Все свободное время мы проводили в музеях, а вечера — в театрах. Николай Александрович составлял план экскурсий и вместе с директором организовывал их. На ленинградской сцене мы еще раз оценили своего «главного», поняли, к какому огромному источнику знаний и культуры стремился он нас приблизить.

Спектакли Н. А. Медведева были живучи. Этому способствовал верный подбор актеров на роль, стабильность труппы, повседневный контроль, сам стиль жизни театра — ответвенный, творческий.

Многие режиссеры не любят, а многие и не умеют работать с двумя актерскими составами сразу. Медведев, по возможности, старался занять сразу двух актеров на одну роль не только по жизненно необходимым соображениям, но и по соображениям творческим. Когда два актера получают одну роль, они одну и ту же задачу решают разными средствами, каждый — в соответствии со своими данными. Это дает возможность находиться в творческом соревновании, мобилизует на поиск.

Н. А. Медведев любил ставить пьесы о молодежи и для нее. Им были поставлены «Ее друзья», «В добрый час» В. Розова, «Твое личное дело» Е. Успенского и Л. Ошанина. «В добрый час» затрагивает многие стороны нашей действительности, учит и молодежь, и старшее поколение. Герои пьесы, вчерашние школьники, решают свою судьбу — кем быть? Быстро и беззаботно пролетели школьные годы для главного героя пьесы — Андрея Аверина, выросшего в благополучной семье под постоянной опекой родителей. И когда наступает момент выбора профессии, выбора жизненного пути, Андрей растерян. Его двоюродный брат Алексей приехал в Москву с твердым намерением — поступить только в сельскохозяйственную академию имени Тимирязева. Алексей рано узнал нужду, лишившись отца. Его характер, настойчивость и целеустремленность формировались иначе. В пьесе показан момент, каким благотворным оказалось влияние Алексея на брата.

«В добрый час» Н. А. Медведев выбрал для постановки не только потому, что эта пьеса являлась в то время одним из достойных драматургических произведений, затрагивала актуальные вопросы духовной жизни зрителей, но и потому, что для осуществления режиссерского замысла в театре имелся соответствующий актерский ансамбль. Никогда после нам не приходилось работать так, как мы работали над этим спектаклем. И сейчас, по прошествии стольких лет, мне больше вспоминается не успех, который выпал на долю «Доброго часа», а сама работа над ним.

В спектакле были заняты в основном бывшие учащиеся нашей студии: я, Ю. Болдырев, П. Шустиков, Л. Мамонтова, а также Ю. Брегер, Н. Палло, В. Краснослободская, Н. Савельева. Наши старшие товарищи — заслуженный артист РСФСР П. А. Гарянов, заслуженная артистка РСФСР С. С. Прусская, которые по пьесе были моими родителями, и в жизни всегда относились к нам по-родительски. В работе над спектаклем они старались помочь нам, передавали свой большой актерский опыт. Во время репетиционных перерывов мы все вместе шли в буфет, все вместе садились перекусить и продолжали жить событиями пьесы, даже называли друг друга именами из пьесы.

Помню, как в этом спектакле не получалась финальная сцена, где Андрей сообщает родителям о своем решении уехать с Алексеем в Сибирь поработать, «найти свою точку в жизни». Анастасия Ефремовна (С. С. Прусская) решение сына принимает как огромное горе, как жестокий удар. Эта сцена выходила вялой, а должна быть динамичной, полной событийной остроты: до отхода поезда мало времени, а надо собрать теплые вещи, убедить отца, успокоить рыдающую мать, попрощаться с товарищами. Все это нужно делать в темпе. Тогда Медведев отложил эту сцену и сказал, чтобы мы про нее забыли и несколько дней репетировали другие эпизоды. Однажды Николай Александрович пришел на репетицию и, сославшись на какую-то занятость, попросил нас быстро «прогнать» финал (тот самый). Мы, застигнутые врасплох, заволновались, быстро начали