сталкивалось. Поэтому 80 % граждан проголосовали за завиральную сущность, придуманную Кравчуком, — некий СССГ, тем самым легитимизировав декларацию о государственном суверенитете. На языке Уголовного кодекса это подлог и злоупотребление служебным положением, а после референдума — исторический документ. Таковы правила политической игры, что вовремя не наказанный преступник может стать хозяином положения.

Аналогичным образом, с помощью подлога, Кравчук протащил себя в качестве президента № 1, проведя президентские выборы в один день с референдумом. Тогда же была опробована одна из рабочих политических технологий украинской политики — испугать национализмом, чтобы советские граждане сплотились вокруг начальства, каким бы оно ни было. Кравчук выиграл в первом туре и со стороны казался безальтернативным кандидатом. Однако, если копнуть глубже, все намного интереснее.

Принцип № 14. Президентские выборы № 1 от 2 декабря 1991 года — легитимизация национализма в политике

Несмотря на победу в первом туре, у Кравчука были хоть и выгодные, но соперники, а не статисты. Второе место занял Вячеслав Черновол — основатель и лидер партии «Рух» («Движение»), которая заняла правонационалистическую позицию, но без откровенной бандеровщины. Черновол хоть и набрал чуть более 20 % голосов, но в трех областях — Львовской, Ивано-Франковской и Тернопольской — победил Кравчук.

При этом Черновол не был единственным националистом. Третьим пришел Левко Лукьяненко, который шел под черно-красными флагами ОУН и получил почти 4 % голосов. Но и это не все. Также выдвигался кандидат Игорь Юхновский «от профессорского состава», как сказали бы сейчас либералы. Он получил меньше 2 % голосов, однако на его кампании ярко проявил себя Леонид Кучма — доверенное лицо, депутат Рады № 1 из Днепропетровска. Юхновский вел команду, похожую на ту, которую в России вели во власть Егор Гайдар и Анатолий Чубайс.

Таким образом, победа Кравчука на самом деле была пирровой победой. Президентский пост можно получить с помощью подлога, но такую власть всегда будут ставить под сомнение.

Тем не менее, чтобы достичь своих целей, Кравчук легитимизировал разные версии украинского национализма в политике. Дальше мы увидим, как власть была вынуждена опираться на эти силы, в результате чего они усиливались.

Сложилась шизофреническая ситуация: общество было массово советским и откровенно не понимало, что происходит. Президентские выборы воспринимались как присяга, и она была принесена. Но внутри власти бурлили очень сложные процессы. В частности, имелась серьезная проблема — должности «президент» в Конституции УССР просто не было. Кравчуку удалось провести через Раду № 1 закон, вводящий президентский пост с очень размытыми полномочиями. Новшество объявлялось временной мерой до момента принятия новой Конституции, а это произошло только через четыре года и вылилось в отдельный политический кризис.

Первый кризис двоевластия. Поиск модели государства. 1991–1994 годы

Итак, с февраля 1992 года на Украине установилась странная форма двоевластия в исполнительной вертикали. Кравчук создал Администрацию Президента, которая начала частично дублировать функции правительства. Одновременно он пытался создать систему власти в регионах, введя сомнительный институт «спецпредставителя президента». Например, в Днепропетровской области им стал некто Павел Лазаренко — эту фамилию надо запомнить, потому что в дальнейшем он сыграет важную роль в крахе государства.

Рада № 1 понимала, что ее вчерашний председатель не собирается делиться властью, и перешла в атаку. В центре противоречий оказался пост премьер-министра и состав кабинета министров. Рада № 1 потребовала от президента № 1 права влиять на кадровую политику в исполнительной власти. Пока нет новой Конституции, это можно делать лишь договорным путем. Компромиссным решением стало предоставление Раде права голосовать за премьер-министра и предлагать свои кандидатуры.

Главой правительства с советских времен оставался Витольд Фокин, которого Рада № 1 в ходе выяснений отношений с президентом № 1 отправила в отставку. Встал вопрос о власти в лице кабинета министров. Требовалась компромиссная фигура, роль которой сыграл достаточно серый депутат Кучма, принадлежавший одновременно к влиятельному днепропетровскому клану и к прослойке «красных директоров». Почему он стал премьером, станет понятно, когда разбор дойдет до украинской приватизации и создания олигархического сословия. С момента избрания Кучмы премьер-министром двоевластие усилилось. Рада № 1 дала ему право вводить декреты правительства, действующие на уровне законов. Изюминка была в том, что на эти декреты не мог повлиять президент № 1. Так полномочия Кравчука, которые он только-только настроил, вышли из-под контроля. Он попытался подчинить себе ряд ключевых министерств напрямую, но нарвался на сопротивление и премьер-министра, и Рады № 1.

Принцип № 15. Донецко-днепропетровский баланс в центральной власти

Рассматривая исполнительную власть, мы в лучшем случае упоминаем фамилию премьер-министра, не учитывая весь кадровый состав. На Украине, принимая во внимание влияние кланов в Раде, просто невозможно не учесть интересы «донецких» и «днепропетровских».

Для голосования по вопросам бюджета и принятия такого ключевого закона, как закон о приватизации, всегда нужны коалиции. Нельзя не учитывать интересы двух регионов, где живут 15 % граждан и сосредоточено 60 % промышленного производства всей республики. Поэтому Кучма стал премьер-министром в первую очередь как «днепропетровский», а первым вице-премьером у него был представитель «донецких» — Ефим Звягильский — колоритная фигура (потом он скрывался в Израиле). Еще одним вице-премьером стал представитель шахтерского лобби из Луганска — Юлий Иоффе, которого тоже можно отнести к «донецкому» клану.

Появление этих двух фигур в правительстве связано с влиянием уличной политики и конкретно — управляемого бунта шахтеров. Протесты горняков по всему СССР приблизили конец власти Горбачева, но с 1992 года социальная ненависть самой организованной советской части пролетариата в Донбассе переориентировалась с центральной власти в Москве на новую власть в Киеве. Звягильский и Иоффе пришли в высшие эшелоны власти с постов руководителей на шахтах. Их буквально занес в кресла шахтерский бунт и четкая работа профсоюзных организаций. Так формировался особый политический профиль Донбасса, характеризующий союз «красных директоров» и возрожденной Компартии, которую попытался запретить президент № 1.

В вотчине «днепропетровских» региональный политический союз не сформировался, поскольку данный клан изначально претендовал на всю полноту власти в республике. Кравчук на посту президента № 1 был лишь временным недоразумением в рамках конкуренции двух этих мощных кланов.

Всегда следует помнить, что политическая борьба 1992–1995 годов шла на фоне острого экономического кризиса и хозяйственного краха нового государства. Далее эти процессы будут рассмотрены подробно, а пока достаточно упомянуть, что новая валюта в 1993 году обвалилась на 10 600 %, зарплаты выдавали каждую неделю, а магазины в особо острые месяцы переписывали ценники ежедневно. Поэтому политическая борьба в государстве проходила под эгидой поиска «крайнего», который несет ответственность за полный коллапс управления. Советские институты работали по социальной инерции, а большинство бывших советских граждан участвовали в бесконечных митингах. Общество, привыкшее десятилетиями получать аванс