– Хочешь сказать, она проедет? – со скепсисом спросил Макар.

– Только она, родимая, и проедет.

Они подошли к машине, Макар бросил рюкзак на заднее сиденье, сел спереди и хотел было пристегнуться, но никак не мог нащупать замка от ремня.

– Он сломан, не ищи, – сказал таксист, с шумом заводя машину. – Просто накинь через себя, чтобы менты не докопались.

Макар послушно вытянул ремень и сел на язычок, чтобы его зафиксировать. «Нива» тронулась, несколько раз хрустнула сцеплением и набрала скорость. Они пересекли Волгу, быстро проехали Кимры и оказались на шоссе в окружении серых осенних полей и чахлых деревень. Поначалу из динамиков хрипло шуршала советская попса, но вскоре радио перестало ловить, и водитель выключил приемник.

– А тебе вообще зачем в Правдинск? – спросил он Макара спустя минут десять.

– Я фотограф, снимаю разрушающиеся объекты наследия. У меня блог в интернете популярный.

– Угу, – скептически отозвался водитель.

– Я когда впервые про Правдинск узнал, сразу понял, что мне сюда нужно. Заброшенный исторический город, да еще в Центральной России – это редкость. Даже удивительно, что про него так мало писали.

– Ничего удивительного, – высокомерно хмыкнул мужик. – Город-то закрытый был.

– Ну да, но все равно… Сейчас, мне кажется, про все уже написано. Тебя, кстати, как зовут?

– Алексей.

– А меня Макар. Ты говорил, что у тебя дед из Правдинска?

– Есть такое. Коренной правдинец.

– Расскажешь?

– Ну а что тут рассказывать… – Алексей раздраженно хлопнул солнцезащитным козырьком. Было заметно, что откровенничать с пассажиром ему не хотелось, однако по ходу рассказа он увлекся, стал более эмоциональным и даже начал размахивать руками. – При царе хорошо жили, город-то купеческий был, хоть и небольшой. Сретенск тогда еще назывался. Прадед рыбой торговал, у него особняк был каменный на первой линии. На первом этаже – лавка. До сих пор в городе руины стоят. Терентьевых тогда все знали, это бренд был! Даже из Москвы специально у него лещей и щук заказывали. Ну а после революции попал под раздачу, конечно: увезли в лагеря – и больше ничего про него не слышали. Старших сыновей – тоже в застенки, а вот младшему, деду моему, повезло. Он с каким-то большевиком дружбу водил, ну и помогал ему на подпольной типографии от нечего делать. Тогда грамотных людей мало было, поэтому, когда у нас тут решили полиграфкомбинат построить, его взяли в наборщики по рекомендации, несмотря на происхождение. Город переименовали в честь газеты «Правда», ну и благополучно засекретили. Тут же только один цех газету печатал – остальные кто зарубежные паспорта, кто фальшивую валюту. Наборщикам платили хорошо, профессия была престижная, дед даже смог снова дом купить, хоть и не такой роскошный, как раньше. В общем, только все начало налаживаться, как стали строить этот гребаный канал…

– Москва – Волга?

– Ага, его. После его открытия наша речка Сретенка, она же Правдинка, начала быстро мелеть, пока совсем не иссохла. Даже из колодцев вода ушла. Тогда решили город закрыть, а жителей расселить. Так мы в Кимрах и оказались… Работы тут, конечно, для деда не нашлось – то дворником нанимался, то грузчиком, пока не помер. Я сам уже в Кимрах родился, на заводе раньше работал. Инженером. Теперь вот блогеров вожу.

Какое-то время Макар и Алексей молчали. Жилые деревни сменились вымершими, за окном мелькали безглазые покосившиеся избы, словно придавленные к земле серым небом. В одном из таких безлюдных поселков на автобусной остановке сидела бабушка в платке и красном свитере. Рядом с ней стояла тележка на колесиках.

– Ишь ты, живет еще тут кто-то, – тихо удивился Алексей.

– Может, подвезем? – спросил Макар.

– Да не, нам не по пути. Сворачивать скоро. Тут автобус, вообще-то, ездит два раза в день. Думаю, она просто пораньше вышла, чтобы развеяться. Для нее это, считай, событие.

Вскоре «Нива» действительно свернула с шоссе на неприметную проселочную дорогу. Асфальт, даже дырявый, закончился метров через пятьдесят после съезда. Дальше шел полузаброшенный грейдер, частично успевший зарасти сорной травой и борщевиком. Ехали медленно. Алексей всем телом склонился к рулю и с сосредоточенным видом объезжал многочисленные ямы, заполненные грязной водой.

– Это теперь все время такая дорога будет? – спросил Макар.

– Угу, считай до самого Правдинска. Это нам еще повезло, что дождей долго не было. Асфальтовая дорога, вообще-то, тоже есть, но она до сих пор режимная, – со злобой в голосе отметил Алексей. – Уже развалилась вся в труху, а поди ж ты, охраняют. Будка стоит со шлагбаумом, проволока колючая.

– Далеко ехать?

– Еще километров пять. Вот сейчас СССР все ругают, а тут раньше колхоз-миллионер был. Четвертый по сбору льна в Союзе! Теперь-то, конечно, все развалили…

– А до Союза тут что было?

– Да так, крестьяне какие-то, фермы… Но не четвертые в стране!

Спустя полчаса маневрирования по колдобинам Макар почувствовал, что ему становится дурно.

– Алексей, мы можем остановиться на минуту? Хочу отдышаться немного…

– Что, укачало? – задорно и даже с каким-то оттенком торжества в голосе спросил Алексей. – То-то, брат, такие у нас дороги!

В этот момент грейдер окончательно растворился в грязи, и перед «Нивой» образовалась огромная лужа. Алексей мгновенно свернул в сторону и объехал ее прямо по полю. Когда лужа осталась позади, он вернулся на дорогу и остановил машину. Макар тут же открыл дверь, вышел из «Нивы» и стал глубоко дышать. Холодный свежий воздух обжег горло, он закашлялся.

– Тут уже минут десять ехать осталось, – сказал Алексей из кабины. – Я тебя высажу возле бывшего колхозного гаража, после него дорога кончается, дальше надо пешком идти через поле. Но там уже недалеко – пару километров буквально.

Вскоре Макар почувствовал, что тошнота отступила, и сел обратно в машину. Алексей молча включил передачу, «Нива» тронулась и вновь неспешно закачалась на ухабах. Через некоторое время в зарослях пижмы и иван-чая и правда показались развалины какого-то здания из силикатного кирпича. Возле него был небольшой пустырь, посыпанный едва заметной под слоем пыли гранитной щебенкой. Алексей развернулся и заглушил мотор.

– Добро пожаловать в Правдинск! – сказал водитель и театрально показал на еле заметную тропку шириной в одну ступню: – Тебе туда.

– Спасибо. Часов через пять вернешься за мной?

– Вернусь, конечно, только не опаздывай.

Макар достал из кошелька пятитысячную купюру и протянул Алексею. Тот удивленно посмотрел на банкноту:

– У меня столько сдачи нет.

– Тогда давай я на обратном пути за все сразу рассчитаюсь?

– Э нет, брат, так не пойдет. Я тебя первый раз вижу. Кто мне даст гарантию, что ты не слиняешь?

– Да куда же я тут сбегу? Тут дорога-то