Следующий день прошел в целом без приключений, погода стояла отличная, настолько, насколько это вообще было возможно в этих выстуженных землях. Когда из безбрежной ослепительной белизны на горизонте перед путницами поднялись четыре тонких изящных иглы башен Клетки Мороза, сумерки едва-едва начали вступать в свои законные права. Приободренная Изабелла прибавила шагу и весело бросила:

— Вот уже почти и добрались!

Губы Марии впервые с того злополучного дня под стенами Грейграса тронула тень улыбки. Спустя еще полчаса, ледяная твердыня уже нависала над девушками во всей своей суровой красоте. Замок был вытесан из цельного монолита гранитной скалы, когда-то вздымавшейся одиноким перстом над бескрайней снежной равниной, и в былые времена служил ничем иным, как темницей для опальных магов. Этому немало поспособствовало удивительное свойство здешних мест, напрочь лишавшее волшебников всяких мистических способностей. Сейчас увенчанная четырьмя высокими сторожевыми башнями серая громада выглядела пустынно. Здесь не наблюдалось ни стражников на стенах, ни знамен, ни дыма очагов. На путниц зловеще взирали лишь темные провалы бойниц. Изабелле подумалось: «Неужели мятежники настолько расслабились, что не считают нужным выставить даже пару часовых?». Однако развить эту мысль волшебнице не дали.

Спокойную тишину погожего морозного дня нарушил низкий нарастающий гул. Этот звук Изабелла не перепутала бы ни с чем, звук рвущегося пространства, именно он сопровождал всякий раз появление ее верного Фростенблитза. Воздух в сотне футов впереди путниц наполнился мириадами бледно-желтых искорок, через мгновение слившихся в сияющий портал. Не дав волшебнице опомниться, из этого светового проема начали один за другим появляться люди, и первым из них был ни кто иной, как ее учитель. Закутанный в тяжелый черный меховой плащ Гектор Вонг имел какой-то необычно задумчивый и печальный вид. Сделав пару шагов в сторону, глава материалистов дал дорогу следующему визитеру — благообразному старику с длинными белыми волосами и заплетенной в тонкую косичку бородой, унизанной металлическими колечками. Кеншин Фуруде, а это, без сомнения, был именно он, пренебрег теплой одеждой в пользу просторного кимоно. Видимо, внутренний огонь согревал главу элементалистов вполне достаточно. Мага, по обыкновению, сопровождал небольшой оживленный волшебством сгусток пламени — Спарки. За величественным мастером Фуруде из портала вывалился сутулый и невзрачный Айзек Шайтенбаум. И без того красное лицо алхимика, на морозе стало напоминать по окрасу спелую клубничину, огромные стекла очков на резинке мгновенно покрыла изморозь. Видно было, что вне стен привычной мастерской этот человек чувствует себя неуютно. Замыкал процессию согнувшийся в три погибели, укутанный в кучу разномастной теплой одежды, словно луковица, тяжело опирающийся на деревянный посох, глава гильдии провидцев — Кассий Терциус. Изабелле даже на мгновение стало жаль старика. А еще девушке подумалось, что метод доставки архимагов имеет явно волшебную природу. Но этого просто не могло быть! Всякому известно, что под стенами Клетки Мороза никакая магия не работает! А потом мастер Вонг сдавленным голосом, едва сдерживая ярость, заговорил, обращаясь к ученице:

— Всегда ожидал от тебя какого-нибудь подвоха…Но чтобы вписаться в настолько глупую авантюру…Признаюсь, ты умеешь удивлять!

Волшебница дерзко вскинула голову, уставилась прямо в холодные глаза архимага и презрительно бросила:

— Мне было у кого поучиться! — немного помедлив, она, постаравшись придать голосу максимальную уверенность, спросила, — Вы явились остановить нас?

Их язвительный диалог прервал звонкий смех мастера Шайтенбаума. Чуть успокоившись, алхимик прокомментировал:

— Напротив, для нас наилучшим раскладом будет, если вы зайдете в крепость. Неужели не ясно — никакого сопротивления там нет. Его нет вообще нигде. Это просто красивая сказка. Народу, знаете ли, нужна альтернатива, и если ее не придумать, то это может, вполне, стать причиной волнений.

Спарки счел нужным уточнить своим писклявым голоском:

— Клетка Мороза не что иное, как ловушка. Подготовленная силами всего консулата, а в особенности мастера Терциуса, темпоральная воронка. А вы что думали, гильдия провидцев только для предсказаний годится? Нет, в былые времена они обладали реальной силой…Впрочем, я сейчас не об этом. Случилось так, что, прибыв сюда, последние силы сопротивления были просто-напросто выкинуты прочь из нашего мира. Уж вам-то должно быть хорошо известно о подобных фокусах, принцесса.

Но Изабелла, казалось, вовсе и не слушала этих разъяснений. Волшебницу трясло от бессильной ярости. Без всякого смысла, больше, чтобы позлить архимагов она выкрикнула:

— Нам не смог помешать Франк Салеван! Не сможете и вы!

За спиной волшебницы угрожающе засиял Фростенблитз. Она уже догадалась, что отсутствие магии в этих краях такой же миф, как и все остальное. И тут в разговор вступил Кассий Терциус. Своим тягучим сонным голосом предсказатель произнес:

— Мастер Салеван был проклят давным-давно одним из забытых королей прошлого. И проклятием его было бессмертие. Он вынужден был принимать любой брошенный вызов и из любой схватки выходил победителем. Так длилось без малого три столетия, — мастер Терциус закашлялся, — но, столкнувшись с принцессой, глава некромантов пал. Мария смогла избавить Франка от этого бремени, да и кому еще это было под силу, как не наследной принцессе? Именно этот случай стал для нас окончательным доказательством ее происхождения.

Изабелла сдавленно прорычала:

— Довольно слов!

Мария испуганно дернула волшебницу за рукав шубы, но остановить не успела. Фростенблитз выплюнул красивую светящуюся голубую стрелу, и та устремилась прямиком к компании архимагов. Однако, не пролетев и половины расстояния, этот волшебный снаряд беззвучно взорвался снопом ярких искр, медленно, словно пушинки, оседающих в снег. Никто из глав магических школ даже не пошевелился, казалось, что все произошло само собой. А затем мастер Вонг лениво и даже как-то небрежно взмахнул рукой. У него над плечом возникло, на мгновение зависнув, будто, чтобы покрасоваться, тонкое золотое копье. Изабелла даже не успела распознать призванного оружия, когда сияющий росчерк пронзил ее грудь. Перед тем как рухнуть в снег, волшебница отрешенно отметила про себя искусство учителя. Воздух наполнил протяжный тоскливый визг Марии. Гектор Вонг уже было открыл рот, чтобы что-то сказать принцессе, но тут с девушкой произошло странное изменение. Цвет ее глаз из желтого стал пронзительно небесно-голубым, а вертикальный звериный зрачок округлился. На архимагов взирал уже не затравленный зверочеловек, а величественная особа королевских кровей. И эта особа была в ярости.

Мария впервые взглянула на этот мир по новому, так, как и полагалось его хозяйке. Оказывается, все здесь было устроено до смешного просто. Незримые шестерни времени наматывали на себя мириады нитей человеческих судеб, сплетая ткань