с Персией, в результате чего благоприятный исход военного конфликта стал для афинян еще менее вероятным.

«Олигархия Четырехсот», установленная в 411 г. до н. э., вскоре сменилась более умеренным и опирающимся на более широкую поддержку населения режимом «Пяти Тысяч». Теперь можно было и возвращаться в Афины. Но Алкивиад сделал это не сразу; прежде он помог афинянам одержать ряд побед на море и на суше. Когда в 407 г. до н. э. Алкивиад в итоге вернулся в Афины, его ждал прием как истинного героя. Все обвинения против него были официально сняты.

Однако политические враги Алкивиада никуда не подевались. И когда в 406 г. до н. э. афиняне потерпели поражение в морском сражении, в этом обвинили Алкивиада, после чего он удалился в добровольное изгнание во Фракию. Оттуда после поражения Афин в 404 г. до н. э. он направился на восток, переправившись через Геллеспонт (пролив Дарданеллы. – Пер.) во Фригию. Он еще надеялся возобновить на благо Афин отношения с Персией. Вскоре после этого его дом во Фригии был окружен и подожжен персидскими воинами, присланными по указанию спартанцев. Выбежав из дома с мечом в руке, Алкивиад погиб под градом стрел 11.

Тень Алкивиада

К тому времени, когда Платон писал свои «Диалоги», то есть в 380–370-е гг. до н. э., Алкивиад был уже давно мертв. Характер и намерения его действий оставались для публики неоднозначны и после того, как Афины в 404 г. до н. э. окончательно капитулировали перед Спартой.

У нас нет сведений о том, что думал Сократ о перипетиях политической и военной карьеры своего молодого друга. В период возвышения Алкивиада основные занятия Сократа, кроме того периода, когда он еще сражался в боях, сводились к философским диспутам в домах богатых друзей. А еще – к прогулкам по афинской Агоре, где в беседах с ремесленниками и торговцами он подвергал критическому разбору их необдуманные суждения.

Учитывая любовь Сократа к Алкивиаду и его собственную неизменную преданность Афинам, он не мог не переживать при мысли о том, что Алкивиад помогает врагам города во время Сицилийской экспедиции. Хотя, впрочем, он наверняка давно уже привык испытывать подобную тревогу по поводу безрассудного поведения и диких выходок молодого Алкивиада. Возможно, он и не очень удивился, узнав о том, что Алкивиад осквернил мистерии, или о том, что он предал Афины. И не встречался с ним в более счастливые времена, когда афиняне простили Алкивиада, приветствовали его как вернувшегося героя, а затем снова вынудили бежать.

После окончательной победы в войне спартанцы установили в 404 г. до н. э. в Афинах олигархическое правление своих сторонников, получивших прозвище «Тридцати тиранов». Возглавил его Критий, являвшийся, кстати, дядей Платона, двоюродным братом его матери. По приказу «Тридцати тиранов» начали лишать прав и убивать сторонников демократии – противников режима. Но режим террора и правление олигархов были недолгими: в 403 г. до н. э. они потерпели поражение в сражении с изгнанными из города по их приказу гражданами, объединившимися под знаменем демократии. В Афинах были восстановлены традиционные институты власти.

Одним из таких изгнанников – сторонников демократии был старый друг Сократа – Херефонт, о чем Сократ позже напомнил своим судьям в 399 г. до н. э. Этим он, несомненно, хотел показать, что его собственные взгляды, как и взгляды некоторых его последователей, не имели ничего общего с антидемократическими.

Хотя была объявлена официальная амнистия, позволявшая вернуться в Афины всем, кроме тех, кто нес прямую ответственность за действия олигархов, сторонники восстановленной афинской демократии так и не смогли простить Алкивиада. По их мнению, его поступки стали определяющим фактором поражения Афин и гибели столь многих соотечественников. Причем вероломное антидемократическое поведение Алкивиада увязывали с наставлениями его друга и соратника Сократа. Ведь тот-то был еще жив и к тому же весьма заметен не только как учитель золотой молодежи, но и в качестве назойливого вопрошателя о взглядах простых людей.

Платон в своем «Пире» недвусмысленно намекает на то, что сам Алкивиад не возлагал ответственности на Сократа ни за одно из своих решений и поступков. Молодой человек там говорит, что впадал в излишества лишь тогда, когда оказывался вне зоны положительного влияния Сократа. Однако обвинителям Сократа, возможно, было достаточно и того, что философ никогда прямо не осуждал поступков Алкивиада. Годы близкого знакомства и учебы Алкивиада у Сократа должны были напоминать афинянам события 404–403 гг. до н. э. Это тогда режим «Тридцати тиранов» развязал жестокий террор с казнями без суда и следствия, конфискацией имущества и изгнанием из города тысяч афинских граждан и метэков.

Сократ в годы террора

Современник и друг Алкивиада Критий был одним из лидеров «Тридцати тиранов». Двоюродный брат матери Платона, он долгие годы был последователем Сократа, хотя и высказывал критику в его адрес. Критий также был в числе тех знатных афинян, которых в 415 г. до н. э. обвиняли в профанации герм. Сразу после тех событий его арестовали, но вскоре оправдали, так как донесший на него человек сам был дискредитирован. Критий поддерживал тесную связь с Алкивиадом во время его отсутствия в Афинах и способствовал в 407 г. до н. э. его благополучному возвращению из изгнания.

Когда в 406 г. до н. э. общественное мнение вновь обратилось против Алкивиада, Критий покинул город. Он вернулся в 404 г. до н. э. после поражения Афин в борьбе со Спартой и стал одним из главных действующих лиц олигархического режима, установленного спартанцами. Когда год спустя объединенные силы изгнанников-демократов восстали против олигархической хунты, Критий был убит в бою. Но его причастность к политически мотивированным казням сотен невинных афинян не была забыта, и ожесточение против Крития и его соратников в народе сохранилось.

Ксенофонт характеризует Крития как безжалостного и аморального человека, чья политическая жестокость способствовала формированию негативного отношения к Сократу. И хотя Ксенофонт свидетельствует о том, что Сократ общался с Критием задолго до обретения последним политической власти, он при этом всячески старается подчеркнуть, что эти два человека не встречались с глазу на глаз. Он пишет, что Критий с откровенным презрением относился к стремлению Сократа общаться с ремесленниками из низших классов – кожевниками, торговцами, литейщиками бронзы. В свою очередь, Сократ относился к Критию с отвращением. Особенно увидев, как Критий пристает к молодому человеку, которым тот тогда увлекся. Сократ открыто сравнил подобные знаки проявления внимания с поведением «свиньи, чешущейся о камень».

Критий не простил подобного оскорбления и, придя к власти, стал мстить. В платоновской «Апологии» Сократ рассказывает, как его вызвали к «Тридцати» и приказали арестовать невиновного человека – Леона из Саламина и привести его на казнь. Рискуя сам быть казненным, Сократ отказался выполнить приказ. Позднее он