Если бы господин Ахмад хотел найти для себя утешение в этих сложных и мучительных вопросах, он бы подтвердил правоту мнения сына, который ему никогда не лгал. В этом был весь Ясин, ни много, ни мало — человек или животное, носивший свои трудности с собой. Если бы он принёс радостную весть или сообщил о женитьбе, это бы не был Ясин, он не оправдал бы мнения и оценки отца. Наверное, единственное, за что он не заслуживал порицания, так это за то, что не стремился жениться ради денег или положения, а лишь из-за характера девушки. Но это уже другой вопрос. Такого мула как он можно простить, кажется — и это вполне естественно, — что ему ничего не известно о поведении матери этой девушки, на которой он хочет жениться. Об этом поведении известно лишь ему одному по личному опыту. Может быть, у неё были другие до него или появились после? Так что же делать?.. Да, девушка, может быть, и хорошо воспитана, однако он уверен, что у неё уже не будет ни матери, ни обстановки получше. Жаль, что он не может выразить своё мнение открыто, так как он не в состоянии подтвердить свои слова доказательством, в особенности потому, что такое мнение в первый раз наверняка будет воспринято кем угодно с недоверием и раздражением. А что ещё хуже — он боится, что его слова послужат намёком Ясину и подтолкнут его искать и разнюхивать это дело, пока он в итоге не наткнётся на следы позорных похождений его — Ахмада, — и вот тогда случится такой скандал, которого ещё не бывало.

Значит, этот вопрос был деликатным и неудобным. В нём было ещё резкое остриё, которое скрывалось в давней истории, связанной с Фахми. Разве Ясин не помнит об этом? Как он может с такой лёгкостью желать девушку, на которую когда-то заглядывался его покойный брат? Разве такое поведение не отвратительно? Да, именно так, хотя он и не сомневался в искренности чувств Ясина к покойному брату. Но логика жизни сурова, она оправдывает таких, как он. Желание — слепой тиран, он безжалостен, и кому, как не ему, Ахмаду, знать это!

Он нахмурился, чтобы дать сыну почувствовать своё недовольство, и сказал:

— Сердце моё не довольно твоим выбором. Я не знаю, почему. Покойный господин Мухаммад Ридван и впрямь был хорошим человеком, однако паралич задолго до смерти помешал ему следить за домом. Своим замечанием я не намерен ни на кого бросать тень сомнения, нет!! Но так говорят, может быть, кто-то стал повторять это. Самое важное для меня, что девушка эта разведена. И почему же она развелась? Это один из многочисленных вопросов, на которые ты должен узнать ответ. Неправильно будет доверять разведённой, пока ты не выяснишь о ней всё. Я это и хотел сказать. В мире полно девушек из хороших семей.

Подбодрённый отцовским тоном, который ограничился лишь спором и советами, Ясин сказал:

— Я и сам, и с помощью других наводил справки, и выяснилось, что в разводе был повинен её муж. Он был женат на другой и скрывал это, и к тому же он не мог обеспечить сразу два дома одновременно. Он также обладал скверным характером!

«Скверным характером! И он говорит без всякого стыда о скверном характере! Этот мул предоставляет тебе столь редкий материал для целого вечера шуток!» Он сказал:

— Значит, ты закончил поиски и наведение справок?

Избегая резкого взгляда отца, Ясин смущённо сказал:

— Этот шаг был очевидным…

Опустив глаза, отец спросил его:

— Разве ты не знаешь, что с этой девушкой у нас связаны болезненные воспоминания?

Охваченный замешательством, так что даже лицо его изменилось в цвете, Ясин произнёс:

— Было невозможно, чтобы это укрылось от меня, но их отношения были лишены основы. Я достоверно знаю, что мой покойный брат интересовался ей лишь несколько дней, а затем полностью забыл. Я почти уверен, что он успокоился в конце концов, когда все его усилия пропали даром, ибо понял, что девушка не предмет его желаний, как ему казалось…

Интересно, правду говорит Ясин или просто защищает себя? Он так плакал по своему покойному брату. Однако он единственный, кто может утверждать, что ему известно о Фахми такое, чего никто больше не знал. Лишь бы он был искренним! Да, если он говорит правду, тогда он сможет избавить его, своего отца, от мук, что не дают ему заснуть всякий раз, когда он вспоминает, что сам же встал на пути к счастью покойного сына, или когда на ум ему приходит, что тот умер, возможно, с разбитым сердцем, упрекая отца за тиранию и упрямство. Эти мучения терзали его сердце. Неужели Ясин хочет избавить его от них?

Он спросил Ясина с такой глубокой тоской, которую не мог уразуметь молодой человек:

— Ты на самом деле уверен в том, что говоришь? Он признавался тебе в этом?

Ясин увидел отца в таком сломленном состоянии второй раз за всю жизнь после гибели Фахми. Тот сказал ему:

— Раскрой мне всю правду без прикрас и преуменьшения. Полную правду. Это интересует меня больше, чем ты можешь себе представить, — он чуть было не признался ему в своей боли, однако удержался от слов, которые вот-вот готовы были сорваться с языка… — Полную правду, Ясин!

Ясин без всякий колебаний сказал:

— Я уверен в том, что говорю! Он сам сообщил мне об этом, я своими ушами слышал. В том нет абсолютно никакого сомнения!..

В других обстоятельствах подобных слов, и даже чуть больше не хватило бы, чтобы убедить отца в том, что он говорит правду. Но на самом деле отец жаждал поверить в искренность Ясина. И он поверил и убедился в его правоте. Сердце его наполнилось глубоким чувством признания к нему и полным покоем. В тот момент вопрос о женитьбе, по крайней мере, его не беспокоил. Он некоторое время хранил молчание, наслаждаясь покоем, наводнившим его сердце. Постепенно к нему начало возвращаться ощущение реальности,