Есть версия, что именно Великий Преемник спланировал и осуществил уничтожение южнокорейского корвета «Чхонан» в конце марта 2010 г. Корабль водоизмещением 1200 т дежурил в Желтом море на морской границе, где часто случаются боевые столкновения, и его торпедировали. Шестьдесят четыре южнокорейских моряка погибли. Это был один из самых крупных инцидентов после 1953 г.

Международная следственная комиссия обнаружила свидетельства, недвусмысленно указывающие на Северную Корею: по заключению комиссии, единственной вероятной причиной взрыва остается торпеда, выпущенная с северокорейской подлодки.

Некоторые южнокорейские аналитики подозревали, что за этой диверсией стоял Ким Чен Ын, которому нужно было подтвердить свой диплом перед высшим генералитетом[70]. Он получил свой неизбежный диплом в Военном университете, но не обладал ни малейшим боевым опытом. А если он собирался править страной, где его отец насаждал политику милитаризации и во всем отдавал приоритет армии, такой опыт ему срочно нужно было приобрести.

Еще одно важное посвящение состоялось в августе: Ким Чен Ын сопровождал отца во время визита в Китай, очевидно, затем, чтобы Ким Чен Ир официально представил его пекинским покровителям. Ходили слухи, что в той поездке они посетили северо-восточные области Китая, где начинал свой боевой путь партизанский командир Ким Ир Сен.

Итак, официальное представление китайским товарищам состоялось, «Чхонан» затонул, в стране настойчиво насаждался миф о «пэктусанской родословной», и Ким Чен Ын, очевидно, считался уже достаточно квалифицированным для дальнейшего продвижения по службе. 27 сентября 2010 г. он получил звание генерала армии, что, по словам его отца, объявлявшего о присвоении, «показывает всему миру мощь Корейской народной армии – революционного воинства горы Пэктусан»[71].

Это произошло в понедельник. На следующий день режим объявил о проведении конференции Трудовой партии – впервые за 44 года. Плакаты на улицах Пхеньяна призывали коммунистов «приветствовать конференцию ТПК – судьбоносное событие, которое будет вечно сиять в истории партии и страны». Газета «Нодон синмун», официальный рупор ТПК, писала, что конференция будет «пламенной вехой в истории священной Трудовой партии».

Конференция назначила Ким Чен Ына вице-председателем Центрального военного совета Трудовой партии и ввела в состав Центрального Комитета, подняв его в иерархии двух главных ветвей партии, на которые опирался режим, – неплохое начало недели для 26-летнего юнца.

В пятницу режим опубликовал первое официальное фото Ким Чен Ына – цветной снимок на первой странице «Нодон синмун».

На снимке в первом ряду сидит Ким Чен Ир, одетый в неизменный оливковый комбинезон и окруженный большими генералами, многие из которых увешаны воинскими наградами. А рядом – юный Ким Чен Ын, единственный из группы одетый в черный френч и с необычайно высокой прической. Образ был понятен: Ким Чен Ын напоминал молодого Ким Ир Сена.

Внешний же мир внезапно получил явное подтверждение того, о чем подозревал: загадочный преемник наконец показался на глаза.

Следующее подтверждение, если оно еще кому-то было нужно, последовало меньше чем через две недели: Ким Чен Ын появился рядом с отцом на праздновании 65-летия со дня основания Трудовой партии Кореи. Они стояли на балконе Народного дворца учебы, гигантского здания библиотеки, высящегося над площадью Ким Ир Сена в центре Пхеньяна. Ким Чен Ын без всяких эмоций на лице аплодировал в положенные моменты парада, стоя ближе к вождю, чем генералы в мундирах и высокие партийные бонзы, но все же сохраняя почтительную дистанцию. Звездой шоу был его отец.

Несколько человек с того балкона в скором времени исчезнут.

Ким Чен Ир в тот день казался особенно немощным, хромал и плохо владел левой рукой, даже аплодировал с трудом. Его не станет через год с небольшим.

Вице-маршала Ли Ён Хо, начальника Генерального штаба, в тот день произносившего речь во славу режима, изгонят со всех постов в ближайшие два года. За ним последует человек в черном костюме и темных очках – дядя Ким Чен Ына Чан Сон Тхэк, которого также безжалостно вышвырнут из системы. Режим, старательно утверждавший идею династического наследования государственной власти, устранял любого, кто мог усомниться в новом молодом вожде или соперничать с ним. Даже Маркса и Ленина, чьи портреты висели на площади десятилетиями, скоро уберут.

Но парад на 65-ю годовщину ТПК являл собой картину коммунистической сплоченности, и тысячи солдат, маршируя по площади, выкрикивали лозунги во славу партии и правительства.

С этого момента Ким Чен Ир редко показывался на публике без сопровождения Ким Чен Ына. Вот преемник посещает с отцом столичные новостройки, сияет улыбкой, аплодирует новоселам, сыгравшим вождю на аккордеоне, наливает им рисового вина – выпить за радостное событие. Вот они вдвоем на строительстве электростанции, для «руководства на местах». В начале 2011 г. отец и сын вместе на концерте электронного оркестра Ансамбля песни и пляски ВВС. Музыканты играют ритмичные композиции, в том числе «Где вы, дорогой генерал?» и «Мы станем щитом в поднебесье».

Тем временем в другой половине мира развивались события, которые, вероятно, потрясли режим Кимов до основания. В последние дни 2010 г. зашатались династические автократии на Ближнем Востоке.

В Тунисе народ, возмущенный экономическим неравенством, вышел на улицы. В январе 2011 г. правительство страны пало. Протест охватил соседние страны. На площади Тахрир в Каире собралась многотысячная толпа, требовавшая отставки президента Хосни Мубарака, авторитарного правителя, который по всем признакам собирался передать пост своему сыну Гамалю. В феврале Мубарак сложил полномочия. К тому времени протестное движение, прозванное «арабской весной», охватило Ливию, где полковник Муаммар Каддафи, более 40 лет правивший страной посредством устрашения, назначил своим преемником сына. Еще месяц, и зашатался трон другого авторитарного правителя. В марте пришел черед Сирии. Протестующие требовали, чтобы Башар Асад, который унаследовал верховный пост в государстве от отца, освободил политических заключенных, и это стало началом многолетней кровопролитной гражданской войны.

Можно только представить, с каким ужасом эти вести выслушивали в Пхеньяне. Простые люди вряд ли имели представление о происходящем в мире. Хотя многим гражданам удается обходить запрет на иностранные источники информации, мало кто смотрит новости зарубежных агентств, люди предпочитают сбежать в мир запрещенных боевиков и мыльных опер. Однако у северокорейского истеблишмента известия о падающих в прах автократиях, должно быть, вызывали нешуточную тревогу.

Режим ускорил подготовку к передаче власти. Ким Чен Ына стали чаще упоминать в государственной прессе, обычно сопровождая новым почетным титулом «Любимый и Уважаемый Товарищ Генерал». Власти раз за разом требовали, чтобы новорожденных не называли именем Чен Ын, а те граждане, которые уже носят это имя – относительно распространенное, основанное на двух китайских иероглифах со значением «правильный» и «доброта», – сменили его.