—Понимаю тебя, Гарри. Это очень загадочно. Я спрошу у знакомого юриста, как такое возможно,— пробормотала она, а затем снова открыла первую страницу личного дела.

—Спасибо,— хмыкнул начинающий некромант.

—Я… я обычно стараюсь сделать мои беседы… Более комфортными. Если мы будем воспринимать друг друга как враги, то беседы не получится. Я довольно серьёзно готовилась к нашей встрече, но к сожалению, решения, как нам сблизиться и стать, если не друзьями, то хотя бы партнерами, так и не нашла.

Гарри хмыкнул и взглянул на женщину.

—Можно позвонить маме?— спросил он.

Светлана задумалась, глядя на Гарри.

—Только при мне и на громкой связи,— предупредила она.

—Хорошо. Мне скрывать нечего.

Женщина достала телефон, а Гарри продиктовал номер, который выучил наизусть. После пары гудков через громкую связь раздался голос Ларисы:

—Алло, кто это?

—Мам, привет! Это я, Гарри!

—Гарри! Как… как ты позвонил? У тебя всё нормально?

—Да, мам, не волнуйся. Обут, одет. Сплю в тепле. Всё хорошо. Кормят тут отлично. Учусь потихоньку.

—Гарри… Господи, я так волновалась. Я прямо не знала, что делать. Я приезжала, но мне сказали, что у тебя запрет на свидания.

—Я так и подумал,— хмыкнул мальчишка и покосился на психолога, которая что-то чиркнула в блокноте.— Мам, прости телефон не мой. Я просто хотел сказать, что у меня все хорошо, чтобы ты не волновалась.

—Гарри…

Из трубки послышались всхлипы, а начинающий некромант тяжело вздохнул.

—Мам, я тебя люблю. Всё будет хорошо. Привет Петьке передавай, ладно?

—Ладно… Я тоже тебя очень люблю.

Парень протянул руку к телефону и сбросил вызов.

—Я не ограничивала время звонка,— заметила Светлана.— Мог бы еще поговорить.

—Не люблю, когда женщины плачут,— ответил хмурый Гарри.— Может… перейдём к нашему курсу психотерапии? Или как это у вас называется?

Женщина кивнула, отодвинула дело мальчика и блокнот, после чего достала из стола тетрадь. Она пролистала пару страниц и хотела уже что-то сказать, но тишину нарушил Гарри:

—Спасибо за звонок. По-человечески спасибо.

—Пожалуйста. Думаю, теперь мы можем поработать серьезно?

—Да, я готов.

—В общем и целом, психология одаренных строится на их стихии. Думаю, ты знаешь или слышал, что… например, одаренные силой огня очень… Вспыльчивые. А допустим, маги земли наоборот — безэмоциональные.

—Я слышал об этом.

—Тогда, думаю, ты слышал о том, что некроманты… Все некроманты, история которых хорошо известна были… достаточно жестокими, злопамятными и мстительными.

—Угу. Глеб Мрак проклял свой собственный род,— хмыкнул Гарри.— Причём после смерти.

—Как ты считаешь… он был в своём праве?

—Насколько я помню историю, он жутко ненавидел род Соколовых. Не знаю предысторию конфликта, но он на смертном одре поклялся карой любому, кто пожмёт руку Соколовым из своего рода.

—Знаешь, что было в той каре?

—Импотенция и геморрой, вроде бы.

—Как ты считаешь, он поступил правильно?

—Трудно сказать. Я не знаю причин, по которым он их так ненавидел, но… проклятье не на Соколовых, а на его род… Это было странно. Не хорошо и не плохо. Странно. Тем более, род Мрак… он вообще существует? По-моему, он выродился.

—Насколько я знаю — еще нет, хоть и близок к этому, но меня интересует твоё отношение к этому.

—Глупое проклятье.

—Согласна. Однако, я эту тему подняла не для того, чтобы тебя в чем-то проверить. Я хочу тебе показать, что будет, если ты будешь двигаться на поводу своих эмоций. Ты превратишься в такого же озлобленного, злопамятного и жестокого, но довольно сильного мага. Ты это понимаешь?

—Понимаю,— тяжело вздохнул Гарри.

—Поэтому я считаю, тебе надо акцентироваться на положительных эмоциях. На том, что тебя веселит. То, отчего ты улыбаешься, и что тебе очень нравится. Пока ты еще ребёнок, ты должен ловить эти моменты. В тяжелые периоды жизни они тебя выручат и помогут избежать… подобных поступков и остаться самим собой, а не тем, что из тебя делает сила. Понимаешь?

—Угу.

—Давай тогда попробуем вспомнить что-нибудь весёлое и то, отчего ты получал удовольствие. Сможешь? Может, любимая игрушка или какая-то забава.

Гарри молчал несколько секунд, после чего вздохнул и произнёс:

—Тараканы.

—Что?

—Тараканы. Мы живём в старой пятиэтажке, и у нас периодически появлялись тараканы. В садик я не ходил. В муниципальном не было мест, а на частный не было денег. Вот я и сидел дома, пока мама на работе и… развлекался.

—Вот как? И что ты с ними делал?

—О-о-о-о… Что я только не делал. Они ходили маршем колонной, играл в пиратов в ванне. Вместо кораблей были мочалки…

—Ты… дрессировал тараканов?

—Светлана…

—Светлана Владимировна.

—Светлана Владимировна, я некромант. За мной сила смерти. О какой дрессировке может идти речь?

* * *

С моего приезда прошло почти два месяца.

Я исправно выполнял расписание и не вступал в конфликты. Почти достроил основу со всеми кругами на обязательных медитациях в тренировочном зале. Учился, на радость учителей, довольно хорошо. Правда, история тут преподавалась более углубленно, и тут у меня был единственный трояк из всего табеля.

На Новый год к нам приходил Дед Мороз и собирал пожелания. Я искренне, со всем сердцем прочитал ему стихотворение. Он спросил, что я хочу в качестве подарка, а я без раздумий сообщил, что мне очень нужен труп, не более чем трехдневной давности.

Да, побелел он знатно, а я едва сдерживал дикий хохот от вида физиономии актера.

С коллективом… с другими школьниками у меня не сложилось. Часть из них была забитыми серыми мышками, часть бывшей шпаной с улиц, а ещё часть настолько надменна и уверена в своей исключительности, что разговаривать с ними было невозможно. Общаться ни с одной из групп у меня желания не было. Как итог, я страшный и ужасный некромант, которого держат ночью в изоляторе, потому, что мне при свете луны надо питаться свежей плотью.

М-м-м-мда.

С психологом мы общались и вполне сносно. Каждая наша беседа началась со звонка маме. Я сообщал, что у меня всё хорошо, и просил не волноваться.

В принципе, ничего страшного не было, но мои попытки заставить куриные косточки двигаться провалились. Я уже хотел попробовать ещё раз призвать назгула, но боялся, что меня засекут. Схему ритуала Петя по моей просьбе спрятал в рамке фотографии, где я, мама и он на фоне каруселей в парке.