Шрифт:
Закладка:
– А где револьвер? Я хочу забрать его с собой.
– Кое-что случилось, миссис Хейзен. – Я встал на расстоянии вытянутой руки от нее. – Я включил радио послушать новости, и там передали… Я лучше повторю слово в слово: «Сегодня в переулке между зданиями на Нортон-стрит в Нижнем Вест-Сайде был обнаружен труп Барри Хейзена. Его убили выстрелом сзади. На момент обнаружения он был мертв уже несколько часов. В настоящее время мы не располагаем подробностями произошедшего. Мистер Хейзен был известным консультантом по связям с общественностью». Вот что сказали по радио.
Она вытаращила на меня глаза:
– Вы это вы-вы-вы… – Она осеклась, а затем, собравшись, произнесла всю фразу: – Вы это выдумали.
– Нет. Именно это и передали. Кто-то застрелил вашего мужа.
Сумка, выскользнув из ее рук, упала на пол. Миссис Хейзен словно окоченела, а ее лицо побелело. Мне доводилось и раньше видеть, как люди бледнеют, но чтобы так быстро… Создавалось впечатление, что кровь полностью, до последней капли, отхлынула от ее кожи. Неверной походкой миссис Хейзен сделала шаг назад, и я, взяв ее за руку, помог опуститься в кресло. Вулф, застывший посреди комнаты, резко скомандовал:
– Принеси что-нибудь! Бренди! Живо!
Я было сорвался с места, но наша гостья покачала головой:
– Мне не надо. Что, так и передали?
– Да.
– Его убили. Его убили?
– Да.
Стиснув руки в кулаки, она прижала их к вискам и несколько раз стукнула себя по голове.
– Я буду на кухне, – бросил Вулф и повернулся, собираясь удалиться.
Он считает, что женщина, преисполненная каких бы то ни было чувств, просто припадочная, а припадочных он не выносит. Однако я счел нужным его остановить:
– Погодите, она через минуту придет в себя.
Вулф подошел к миссис Хейзен, опустил на нее взгляд и, недовольно заворчав, вернулся к своему креслу и сел.
– Мне надо позвонить. Я должна знать наверняка. Кому я могу позвонить? – Она опустила сжатые кулаки на колени.
– Вам бы сейчас не повредил глоток виски или бренди, – сказал я.
– Ничего мне не надо. Кому я могу позвонить?
– Никому! – отрезал Вулф, – По крайней мере сейчас.
– Это еще почему? – Миссис Хейзен резко повернула к нему голову.
– Потому что сперва надо решить, стоит ли мне звонить в полицию, чтобы сообщить рассказанное вами. Я же обещал. Арчи, где револьвер?
– У меня в столе.
– Из него недавно стреляли?
– Затрудняюсь ответить. Если да, то его тщательно вычистили. Он полностью заряжен, все патроны выглядят одинаково.
– Это она его убила?
Происходившее было рутинной процедурой, он просто хотел знать мое мнение, мнение высококлассного специалиста по женскому полу. Представления Вулфа обо мне и моих отношениях с женщинами весьма противоречивы, но это его нисколько не беспокоит.
– На первый взгляд, я бы сказал – нет. Чтобы дать окончательный ответ, мне нужны факты и доказательства.
– Мне тоже. Миссис Хейзен, это вы убили своего мужа? – (Она молча покачала головой.) – Если вы способны разговаривать, я бы предпочел услышать ваш ответ. Итак, это вы его убили?
– Нет, – с явным трудом произнесла она.
– Поскольку я дал обещание, вы, разумеется, вольны меня от него освободить. Вы хотите, чтобы я позвонил в полицию?
– Не сейчас. – (Кровь медленно начала приливать к ее лицу.) – Сейчас это не обязательно. Более того, вам даже не придется этого делать. Мой муж мертв, и я его не убивала. – Она поднялась и хотя на ногах стояла не очень уверенно, но при этом не шаталась. – Все кончено.
– Сядьте! – приказал ей Вулф. – Все не так просто. Когда в полиции спросят, где вы были сегодня утром, начиная с одиннадцати часов, что вы ответите? Проклятье, да сядьте же наконец! Хватит опираться о мой стол! Вот так-то лучше. Ну и что вы скажете в полиции?
– Но зачем… – Миссис Хейзен примостилась на самом краешке кресла. – Неужели в полиции станут задавать мне такие вопросы?
– Разумеется. Если только они уже не задержали убийцу и не располагают против него неопровержимыми доказательствами. Впрочем, на это я бы не рассчитывал. Вам придется отчитаться о каждой прожитой минуте с момента вашей последней встречи с супругом. Вы приехали сюда на такси?
– Да.
– Так и скажете. Иного выхода нет. А что вы ответите, когда вас спросят о целях нашей с вами встречи?
Покачав головой, она перевела взгляд на меня, а потом снова на Вулфа.
– Вам придется объяснить, что мне говорить в полиции, – тяжело вздохнула она.
– Именно так я и думал, – кивнул Вулф и повернулся ко мне. – Арчи, с твоей точки зрения, миссис Хейзен невиновна. На чем основывается твое умозаключение?
– Я выражал как свою личную, так и профессиональную точку зрения, – пояснил я, усевшись в свое кресло. – Начнем с личной точки зрения. Она основывается на общем впечатлении, произведенном на меня миссис Хейзен, в первую очередь – на улыбке, которой она меня одарила, когда я открыл ей дверь. Что же касается профессиональной точки зрения, то мне хотелось бы остановиться на двух моментах. Во-первых, если она застрелила мужа прошлым вечером, после того как договорилась о встрече с вами, а затем явилась к вам с той ахинеей, которую мы оба слышали, значит она либо сумасшедшая, либо самое хитрое создание из всех, что я встречал. Ни тот ни другой вариант не кажутся мне правдоподобными. Во-вторых, и это главное, на меня произвело впечатление ее лицо в тот момент, когда она узнала о гибели мужа. Обморок, истерику и неверную походку можно изобразить, сыграть, но ни одна женщина не сможет так побледнеть по своей воле. Однако, как я уже сказал, для окончательного ответа мне нужны факты и доказательства, причем серьезные.
Заворчав, Вулф повернулся к нашей гостье и хмуро уставился на нее:
– Допустим, мистер Гудвин прав. Что дальше? Когда полиция узнает, что вдова человека, убитого накануне вечером, на следующее утро явилась на встречу со мной, они мне житья не дадут. Я вам ничем не обязан и ничего не должен. Вы не являетесь моим клиентом. Вы заплатили сто долларов за полчаса моего времени, хотя я с вами уже больше часа, вы освободили меня от моего обещания, так что вопрос закрыт. Вы просите посоветовать вам, что говорить в полиции, когда у вас поинтересуются, зачем вы ко мне приходили, но ведь точно такой же вопрос зададут и мне. А что, если вы
