рукавами, поверх которой накинута черная кожаная жилетка, увидел, что советник и докладчик секретарь подошли к трону, три раза стукнул длинным жезлом о серый гранитный пол. Одна створка дверей открылась, через нее с нетерпением ввалилась толпа городского совета. Быстрым деловым шагом направились к Зике. Он спустил ногу из-под зада и выпрямился. Советник с докладчиком важно стояли подле.

Толпа дошаркала, поклонилась и остановились, выстроившись в линию по старшинству. Первый к трону стоял градоначальник, хитрый коварный, жадный старик, самый богатый человек на всю округу. Одет был в шикарное кашемировое темно-зеленое пальто тонкой выделки с дорогущим меховым воротником.

– Старый придурок! – Подумал Зика. Улыбнулся и кивнул ему. Тот расплылся в улыбке, поклонился в ответ.

За стариком стоял его зять, первый помощник городского головы. За зятем Начальник жандармерии и так далее, всего человек десять. Каждый пришел за своим очередным куском. Зика поднял руку, вяло махнул. В центр вышел докладчик, встал в пафосную позу, открыл коричневую папку и начал доклад. Зика слушал в пол уха, он нащупал языком кусочек мяса, застрявшего между зубами, активно елозил им, пытаясь вытолкнуть, ловил глазом луч солнца из витража. Доклад был традиционно скучным, обычные текущие дела. Сидел, кивал, соглашаясь с очередным решением, ни каких обсуждений и прений среди присутствующих не возникало, всем было просто плевать, если тема была поставлена в повестку, то она автоматически принималась. В конце он привстал с трона, жутко затекла спина, на это народ поклонился в раболепии.

– Вот упыри! – Подумал он мрачно, сел обратно. Папка закрылась. Докладчик почтенно склонился, выставил переднюю ногу, опустил голову, протянул папку двумя руками.

– Так быть посему! – Произнес важно Зика. Градоначальник старикан в ответ провозгласил: – Ваше желание! – Пафосно принял папку из рук докладчика, шаркая доставил ее Зике.

Церемониймейстер стукнул жезлом один раз, из потаенной, задрапированной бархатной шторой дверцы возле трона вышел мальчишка регент в сером подряснике, на золоченом подносе он тащил городскую печать и золотое перо с чернильницей. Подошел к О Гутте, протянул поднос. Зика вздохнул, чесанул затылок, открыл папку, там лежал лист бумаги с докладом. Взял перо обмакнул его в чернила в каменной зеленой чернильнице, стряхнул лишнее, стараясь аккуратно поднести к листку, рука чуть дрогнула, с пера ляпнула жирная капля клякса на бумагу. Зика тихо ругнулся, сжал в кулак свободную руку. Старикан тем временем ехидно улыбался в поклоне.

– Все из-за тебя, старая жаба, тороплюсь! – Со злостью подумал О Гутта. Поставил корявую подпись возле кляксы. Взял печать и прислонил к листку. Проверил, оттиск оказался на кляксе маскируя ее.

– Свершилось! – Воскликнул он ежедневную фразу. Отдал голове папку.

– Да будет так! – Проскрипел старик в ответ, взял папку и занял свое место во главе строя. Все поклонились.

– Собрание закончено, братья! – Елейно заявил главный советник, мужчина средних лет с сединой на висках, одетый в серый камзол без излишеств поверх тонкого свитера, в темные брюки и низкие черные кожаные сапожки.

Знать зароптала, маленькими приставными шажками приноравливаясь подобраться к наместнику поближе для индивидуальных просьб. Строй рангов постепенно сломался.

– Братья, совет окончен! – С нажимом повторил советник. Но в угаре на него не обратили внимания. Народ заискивающе медленно плелся к трону.

– Закончен совет, суки…! Неясно…?! – Истерично завопил Зика, вскочил с трона, потрясая кулаками.

Это возымело действия, люди остановились, встрепенулись, молча кланяясь и фальшиво улыбаясь, развернулись, шаркая поплелись восвояси. Зика опустил руки, поправил свой желто-синий камзол, направился было уйти.

– Ваше высочество?! – Зика обернулся, глянул на первого советника Олиссса.

– Простите милостиво! – Воскликнул тот. – Но осталось еще одно дело на рассмотрение, крайней важности, – Он серьезно смотрел на Зику умными голубыми глазами. Зике пришлось возвратиться, он глубоко с сожалением вздохнул, опять присел на трон.

– Чего еще? – спросил пренебрежительно, наконец усевшись. Знать услышала разговор, притормозили на пол пути, оглядываясь.

– Всего хорошего, братья, – главный советник помахал им рукой. Народ удалился.

– Достопочтимый докладчик тоже уходит сейчас. – Советник объявил во всеуслышание намек. Докладчик будто бы очнулся, все понял, поклонился, быстро зашагал к выходу. Отправили мальчишку регента и Церемониймейстера восвояси. Остались одни. Советник посмотрел по сторонам, прислушался, вдруг проявил прыть, подскочил и зарядил приличного подзатыльника Зике. У того от удара посыпались звездочки из глаз. Он опешил, облокотился на трон.

– Болван…, щенок, сколько раз тебе говорить, будь осторожен со знатью! Что ты себе позволяешь, дурень? – Зашелся советник, вновь замахиваясь.

– Простите, дядя Олиссс, я нечаянно. – Заблеял О Гутта в ответ, оправдываясь, часто нервно заморгал.

– Нечаянно? – Переспросил его Олиссс с нажимом. Знаешь какие они злопамятные? Бунт только на раз тебе подкинут! Или того хуже, станут жалобами на тебя императора доставать. Что делать тогда будешь? Советник угрожающе наклонился над Зикой. Тот беспомощно закрылся рукой от нового подзатыльника.

– Сопляк…! Никчемный, безмозглый, тупой мальчишка, скажи спасибо своему мудрому отцу, моему брату, ныне покойному, что на троне сидишь. – Олиссс отступил, перевел дух, молча пошел к занавеске, открыл неприметную дверь, в зал вошли военачальник-командующий, главный умник и его преосвященство, с довольно озабоченными лицами.

– Говорите. – Опуская этикет, сходу обратился Олисс к военному, приглашая его в центр рукой. Командующий кивнул и подошел, одет он был просто, в строгий синий камзол с золотой вышивкой в виде скрещенных мечей на фоне щита на левой стороне груди, в черных брюках, в узких черных сапогах. Ему было на вид лет пятьдесят, на лбу выделялся косой шрам, лицо было волевым, мужественным с легкой седой щетиной.

– Ваше высочество! – Начал он грубым мужским голосом, слегка поклонился О Гутте. – У меня для вас весьма странные вести. – Предупредил он.

– Я слушаю. – Ответил Зика, левое ухо у него пылало от ладони Олиссса.

– Два дня тому назад к нам поступило донесение от старосты поселка Зелендолье. – Начал военный. – Это почти периферия наших владений, в их краях появилась группа вооруженных разведчиков Форз, особей двадцать! – Присутствующие ахнули. Олисс молчал, он вероятно уже все знал.

– Так они же тупари! – В сердцах воскликнул Зика, потирая ушибленный затылок.

– Верно, и мы так думали. – Ответил генерал. – До этого Форзы не блистали умом, душили, убивали, грабили друг друга, редко, хаотично, нападали на наши хутора. Крайне примитивны! – Категорично заключил он, после паузы продолжил. Хлопот не доставляли. Изредка я снаряжал экспедиции, чтобы вытеснить их в пустоши для спокойствия тамошнего люда.

Сразу как обнаружили отряд староста запросил платной защиты, отказать я был не в праве, снарядил кавалерию, сотню Лютней и две роты гвардейцев, отправил на помощь. Путь Лютням и гвардейцам туда ровно сутки. Через пару часов, прибыл еще один гонец от старосты, он загнал