— Конечно! От прапрабабки ещё достался, больше ста двадцати лет ему, — подтвердила мои мысли Анна Захаровна, перебирая стопки с вещами.

— Красивый, — села прямо на пол перед раритетной мебелью, любуясь старинными клёпками. 

— На-ка, вот это примерь, — предложила тётушка, передав мне лимонного цвета длинный сарафан. 

— Широкий, — две меня можно было завернуть в эту вещицу, пахнущую лаком и лавандой. 

— Так мы позади прихватим, — пообещала Анна Захаровна, — А лямки по росту можно подвязать. 

— Ладно, — согласилась, понимая, что это лучше, чем ничего, и уж тем более лучше, чем пижама в жару. 

— Давай я его водичкой туалетной сбрызну, — предложила Анна Захаровна, отнимая у меня вещь. 

Спустя десять минут сбрызгивания, подшивания и отутюживания сарафана, я смогла его надеть и выйти на улицу. 

За время моего отсутствия двор изменился ещё больше. У забора стоял уже собранный шатёр, под ним девушки накрывали стол и расставляли стулья, Клим колдовал над мангалом. Явно затевались знатные гулянья, продолжение вчерашнего банкета.

Я чувствовала себя неуютно и не решалась спуститься с крыльца. Исаева ещё, как назло, нигде не было. Уже развернулась и хотела вернуться в дом, в компании Анны Захаровны мне было куда проще, но тут Клим заметил меня. 

— Никуся, иди к нам! — крикнул мне, обращая внимание девушек на меня и они так противно рассмеялись. 

Даже не сомневалась, что хохотали они над моим сарафаном. Я бы и сама рассмеялась, увидев такую клуньку самоварную. 

— Иду! — бодро сбежала со ступенек, словно не замечала ехидных смешков девушек, — А где Толя? — спросила у Клима, подойдя ближе. 

— По делам отъехал, скоро вернётся, — объяснил он.

— Ясно, — беседа дальше не клеилась, и я отошла в сторонку.

Помогать накрывать стол меня не звали, но я не привыкла стоять в стороне, поэтому на правах хозяйки подошла к столу, заставленному продуктами. Искала глазами за что бы взяться, когда ко мне обратилась Камилла. 

Пожалуй, единственная нормальная девушка во всей этой девичьей компании. 

— Ника, рыбу нарезай пока, — подсказала мне, указав ножом на балык из красной рыбы. 

— Хорошо, — взялась за свободные нож и доску, и села рядом. 

— А ты здесь живёшь? Местная да? — поинтересовалась всё та же Камилла, другие же девушки хихикая окружили Клима, подкуривая у мангала сигареты. 

Курильщицы позорные!

— Ау! Ответишь? — Камилла помахала перед моим лицом ладонью. 

— А? Да, местная, родилась здесь и выросла, — тьфу блин, отвлеклась на этих дур и запоздала с ответом, — Как рыбу нарезать? — я такую видела редко и в красивой нарезке была не мастером, а Камилла так красиво строгала огурец, что есть жалко было бы. 

— Да как хочешь, а с Толей давно знакомы? — на этом вопросе я напряглась, потому что одна из девушек повернулась к нам и явно подслушивала. 

Та самая Катя, которую вчера отшивал Исаев.

— Давно, — ну не скажу же я, что мы и месяца лично незнакомы, тем более слава у Исаева по посёлку такая, что его фамилию я выучила раньше, чем свою. 

— Ясно, а встречаться давно начали? — уж теперь-то мне всё стало более чем ясней. 

Камилла выуживала из меня информацию для своей подружки. 

— А тебе зачем? — странное дело, ещё сегодня утром была рада сбежать, чтобы эта Катенька утешала Исаева, а заодно и прибрала его к рукам, а теперь злилась оттого, что они тут с подружкой вынюхивают кто и когда с кем встречаться начал. 

— Ну просто интересно, — не подав вида, спокойненько ответила Камилла, а Катя, докурив свою вонючую сигарету присела рядом. 

— Встречаться начали недавно, но предложение Толенька мне уже сделал, вот, — показала этим любопытным городским варварам своё колечко. 

Пусть своего Исаева окучивают уже после того как я сбегу, а при мне такого не надо. 

— Что-то простовато, — фыркнула Катя.

— А мне нравится, нежное, — оценила Камилла, словно змея, втирающаяся в доверие. 

Только я не дурочка и ко всем к ним относилась теперь с недоверием. 

— На вкус и цвет, мне же носить, а не тебе, — ответила Катерине, и конкретно взялась за нарезку рыбы. 

К возвращению Исаева я уже успела нарезать рыбу, сходить помыть доску и нож и заняться нарезкой лука. Я бы и не отвлекалась он дела, но больно знакомой расцветки сумки были в медвежьих лапах. 

— Я сейчас, — отложила недорезанный лук и засеменила наперерез Исаеву. 

Чем ближе я подходила к нему, тем дурней мне становилось. Сумки эти мама моя шила, я узнала её фирменную закрепку в виде квадратика и шва в нём крест накрест. 

— Это что у тебя? — с ужасом спросила.

— Вещи твои, я съездил быстро забрал, можешь идти переодеваться. 

— Я не собиралась переезжать к тебе до свадьбы, — зашипела на Анатолия, заходя за ним в дом, — Ты что в моих вещах рылся?! — ничего такого в них правда не было, что можно было бы скрывать, но всё равно неприятно стало. 

— Я нет, но твой брат Борис любезно помог мне, — объяснил Исаев и посмеиваясь добавил, — Достала ты их видать ретивая. Я же платье с нижним бельём попросил, а он вот в две сумки всё выгреб, это я ещё зимние вещи ждать не стал. 

Отлично! Я ещё и без одежды осталась!

— Ладно, пусть здесь будут, но я домой всё равно поеду, — сказала, сдерживая эмоции. 

— До свадьбы? — прищурившись, уточнил Исаев, неся мои вещи к себе. 

— Именно, — подтвердила я, понятия не имея, как буду жить без вещей.  

— Ну смотри, а то может останешься насовсем? — лукаво спросил Исаев, поставил сумки у шкафа и приобнял меня, — Я обещаю не приставать, — говорил это, а сам взялся за лямку сарафана, словно собирался её скинуть с моего плеча, — До свадьбы, — добавил и поцеловал. 

Снова.

Снова я растекалась в его