— Тебя не это должно волновать, — княжна общалась весьма фамильярно, сразу перейдя на ты. Совершенно ничего общего с общением на шабаше, — Ты проигнорировал моё предупреждение!

— Я не то чтобы проигнорировал. Просто… Не подумал, что оно окажется связано с приглашением Петра.

Это была чистая правда. Когда Салтыков звал меня в поместье, я никак не связал это с пророчеством Варвары. Однако сегодня, за столом, князь упомянул охоту — и картинка в моём мозгу сложилась.

— Теперь уже ничего не поделать…

В голосе Долгорукой была усталость, совсем не вяжущаяся с образом двадцатилетней девушки.

— Разве? Я могу просто не ехать на охоту, — я пожал плечами, и сел в кресло напротив княжны.

— Это так не работает, — покачала головой Варвара, — Приняв приглашение Петра, ты уже оказался втянут в потоки судьбы. Они пронизывают всё сущее, и стоит только человеку коснуться одной-единственной ниточки — как она тебя опутает с ног до головы…

Хм… Забавно. То, как это описала княжна, очень напоминало механику действия Эфира.

— В таком случае мне остаётся только принять свою судьбу, — я снова пожал плечами и потёр пальцем кольцо родового существа, — Я благодарен за беспокойство, княжна, но…

— Ты не понимаешь, Марк… — с горечью покачала головой Долгорукая, — Если бы мои видения затрагивали тебя одного — можно было бы их игнорировать

— Вот уж спасибо…

— Всё взаимосвязано. И я не понимаю, почему. Раньше со мной такого никогда не случалось — одно видение, один человек. Да, он мог затронуть судьбу кого-то ещё, но теперь… События, связанные с тобой, расходятся будто кругами по воде, цепляя всех, кто оказывается в близости.

— И насколько широкие эти круги?

— Весьма и весьма. Кто ты, Марк?

На пару секунд вопрос поставил меня в тупик.

— Вы знаете, кто я, княжна.

— Нет, не знаю. Имя… Это всего лишь набор букв и звуков. Оно не имеет ничего общего с сутью человека.

— Надеюсь, вы такое не произносите вслух перед другими дворянами, Варвара… Боюсь, вас могут неправильно понять.

— Ты считаешь меня дурой?

— Разумеется, нет. Но вы… Простите, это была неудачная шутка.

— Возможно, всему виной твой «неведомый» дар. Возможно, какие-то твои планы, которые судьба решила реализовать — или, напротив, помешать им. Вероятностей много, и… Я не знаю, что мне с ними делать.

— Признаться, я не являюсь знатоком ясновидения, княжна, и слабо понимаю, что вы чувствуете, и о чём говорите. Но если я как-то могу помочь…

— Помочь? — она на секунду задумалась, — Нет, вряд-ли. Мой дар — это моё проклятье, Марк. И моя ноша. Так что… Придётся справляться самой.

— Тогда зачем вы здесь?

— Предупредить. Снова, — взгляд золотистых глаз сверкнул металлом, — Остерегайся Григория.

— Что⁈

Единственный Григорий, которого я знал — отец Марка. А с ним у нас, как ни странно, отношения как раз начали налаживаться. Чем он может быть опасен?

— Это всё, что я могу сказать. Фортуна… Не любит долгих разговоров. Её фразы короткие, едва слышные и… Не всегда понятные. В данном случае я просто передаю тебе её слова.

— Фортуна, значит?.. — я припомнил все те случаи, когда мне припоминали её везение, и отчего-то напрягся, — Что ж… Буду надеяться, что она не готовит для меня какой-нибудь смертельный сюрприз.

— А я буду надеяться, что ты будешь выбирать нити судьбы осторожнее, Марк.

Княжна грациозно встала и лёгким шагом направилась к двери. Взявшись за ручку, она вышла из апартаментов, а я откинулся на спинку кресла.

— М-да… Вот уж таинственных посланий от ясновидящей мне только не хватало…

* * *

28 декабря.

Несмотря на щекотливое предупреждение Долгорукой, я не стал замыкаться в себе, паниковать или направлять все мысли на распутывание загадочных слов Варвары.

Пророчества в мире местной магии были не чем-то нерушимым — а потому ими пользовались с осторожностью. Ни в качестве доказательств в суде, ни в качестве наводок в полиции — ни в чём подобном их не использовали. А всё потому, что когда грядущее становится известно (пусть даже в самой малости) — его можно очень легко исправить или нарушить. Последствия «предсказаний» предугадать было нельзя, никаких чётких методов обучения провидцев не существовало — а потому воспринималось подобное скорее как…

Ноющая боль в сломанной ноге перед дождём, например.

Утром двадцать восьмого числа непогода разбушевалась — как и предсказывали метеомаги Салтыкова. Ветер ревел за окнами, как дикий зверь, мощнейший снегопад обрушился на остров, и за ним не было видно почти ничего.

Нашим планам это нисколько не помешало — мы занимались тем, что развлекались, благо интересностей князь для нас подготовил массу.

Например, его магическая реальность оказалась офигеть какой интересной вещью! Плюс-минус тем, что собирался сделать я — осязаемыми иллюзиями, способными физически взаимодействовать с людьми и окружением в режимах разных сценариев. И это было нереально круто! Салтыков уже разработал магических рыцарей, с которыми можно было сражаться на холодном оружии, детальную копию человеческого тела со всеми органами, чтобы изучать анатомию и целительство, а ещё — создал кусок настоящего фэнтэзийного города в огромном зале западного крыла!

Там можно было разговаривать с некоторыми торговцами и прохожими (среди которых были и эльфы, и гномы, и орки), взаимодействовать с окружением и…

Всё это ощущалось предельно реальным — настолько, что человеческий глаз не мог отличить иллюзию от реальности.

Признаться честно — увидев всё это, я испытал одновременно и восторг, и разочарование. Последнее — от того, что мою задумку уже кто-то реализует. И этот кто-то владеет такими ресурсами, с которыми мне не тягаться.

Впрочем, в моих наработках имелось неоспоримое преимущество. А именно — «живость» создаваемых персонажей за счёт эмоциональных слепков. Салтыков же «программировал» иллюзии вручную, задавая им черты характера, манеры поведения, речь и всё прочее.

Это была объёмная и кропотливая работа, которая требовала массы времени, и что не менее важно — колдовских сил. И несмотря на то, что сами иллюзии князя ощущались совершенно живыми — они были обычными картонками, способными разве что на разговор из нескольких фраз и зацикленные действия.

Понимая, что нужно брать быка за рога, пока есть возможность, я предложил Салтыкову поговорить, пока остальные были заняты восторганием и пробовали разные «режимы» иллюзий.

Мы расположились за небольшим столом в углу библиотеки, где нам никто не мог