Сердце девушки пропустило удар. Оками быстро встал передо ней, закрывая.

Арата стоял рядом, чуть сбоку.

Выглядывая из-за спины ронин, она смогла заметить, что они совсем близко. Буквально метров пятьдесят. И их намного больше.

Арата тихо сказал:

— По команде, быстро скрываемся за ветвями этого дуба.

Днаущав легонько кивнула. Но ей все равно было страшно. Она видела, что их луки наготове. А Оками закрывает собой. Он не должен страдать.

Пока Арата и Оками обводили взглядом всех, кто был нацелен на них, Амур заметила другое. Рука императора была опущена, но он был готов отдать команду стрелять. Он медленно отпускал её ещё ниже, и она понимала, что скоро они выпустят стрелы. И полетят они прямо в Оками. Они могут не успеть убежать.

Арата снова заговорил:

— Насчёт три.

Оками слегка мотнул головой, соглашаясь.

— Раз.

— Два.

Девушка не могла так рисковать. Он не должен пострадать.

В ее голове созревал другой план. Он наверняка приведёт к очередному ранению, но лучше так.

— Три!

Арата сорвался с места. А девушка в это время, как можно быстрее схватила Оками за руку и потянула на себя, слегка отходя. Тем самым, уже он оказался за ее спиной.

Она пихнула его в сторону листвы, а сама развела руки в стороны, чтобы стрела не попала точно в них, и сама же сорвалась в сторону листвы дерева. Листья хлестали по щекам, но она почти не чувствовала этого. Ощущала лишь боль в левом плече. Выше той раны, которую получила совсем недавно.

Стоило ей оказаться на другой стороне дерева, в той самой части леса, ноги слегка подкосились. Аико даже споткнулась об ветку. Так стремительно летела лицом вперёд, но вновь крепкие руки, что остановили падение.

Она взглянула на Оками, и боковым зрением заметила, что Арата тоже рядом.

Но они смотрели на ее плечо.

— Почему вы не послушали? — Поинтересовался Арата.

— Почему вы снова рискуете собой? Госпожа! Снова рана. Сейчас она очень не вовремя. Вас будет проще свести с ума этому лесу и духам…

— Всё нормально. Почти не болит. Меня лишь задело.

А вас могло задеть намного сильнее. Я не хотела этого.

Девушка лгала. Конечно же лгала. Рана была серьёзной. Стрела прошла насквозь.

И они прекрасно знали это.

Ронин прикрыл глаза, сделав тихий вдох.

— Спасибо, госпожа. Теперь я просто обязан вас вывести отсюда.

Я бы с радостью отказался от своего плана сейчас и пошёл бы другой дорогой, но прямо за той дорогой наши враги. Там лишь смерть для всех нас.

И как бы в подтверждение его слов, за листвой раздался голос Кэтсеро:

— Мы задели её. Если не умрёт от потери крови, то её погубит этот лес.

Но мы все равно обойдём на другую сторону леса, чтобы убедиться. Но сейчас надо убедиться, что они не пойдут назад. Развести костёр!

Оками вспомнил о чем-то и полез в свою сумку. Достал оттуда плащ и стал обрывать с него кусок.

Через несколько минут у него все же получилось, и он подошёл ближе к девушке. Обломал стрелу, но доставать не стал, быстро обмотал лоскутом рану и стянул.

— На первое время сойдёт. Выберемся отсюда, придётся доставать.

Он взял ее под локоть и помог подняться. Но отпускать не стал.

Арата кивнул.

— Вперёд.

— Встретимся там, друг.

Арата шагнул вперёд и туман поглотил его и скрыл от наших глаз.

Аико легонько кивнула.

— Не отпускайте моей руки.

И они направились следом.

Первоначально девушка вообще ничего странного не чувствовала. Лишь не видела ничего впереди, но ощущала, как ронин крепко держит под руку, не позволяя никуда отойти от него.

Кажется, он даже что-то говорил, но она не могла разобрать, что именно. Вокруг была пустота и тишина.

Это одновременно и пугало и расслабляло.

Но молчание не длилось вечно. Ее разум стал мутнеть, и казалось, что она больше не чувствует крепкой схватки Оками.

Ей пришлось прикрыть глаза, чтобы попытаться прийти в себя. Но ничего не получалось. Ко всему прочему, стала чувствовать боль в руке. И ткань ее костюма стала не приятно лопнуть к руке. Наверняка открылось кровотечение.

Открыв глаза, девушка ужаснулась. Передо ней был император Кэтсеро. В руках у него была катана. А перед ним на коленях сидел Оками. Он был избит и практически ничего не понимал уже.

— Нет, нет, нет! — Раздался крик из ее уст.

— Да, попаданка, да. Смотри и запоминай, как долго и мучительно он будет умирать.

Аико сорвалась с места и побежала к ним. Но силуэты исчезли. Теперь она слышала победный смех императора отовсюду.

Понимала, что сходит с ума. Но не могла понять почему.

«Где я? Что со мной происходит? Где Оками? С нами же был кто-то ещё…»

Всё казалось таким неправильным. Глаза стали слипаться. И девушка понимала, что сейчас потеряет сознание, но ничего не могла сделать…

В следующую секунду ее тело рухнуло на сырую землю.

Рядом, но так далеко послышался крик:

— Госпожа!

Больше девушка не помнила совсем ничего.

Аико чувствовала себя как в бреду. На мгновение смогла открыть глаза. Чувствовала какое-то лёгкое покачивание.

Всё расплывалось, но она смогла рассмотреть повозку. Рядом с ней лежали Оками и Арата, тоже без сознания.

Девушка успела испугаться, что их поймал император, стала фокусировать зрение, чтобы увидеть других людей.

Но у нее не получалось.

Аико понимала, что сейчас вот-вот снова заснет.

Но прежде, чем это произошло, она услышала незнакомый голос, пусть и не чётко, но что-то понять смогла:

— Мы спасли. Вы будете… В порядке. В деревню…

Этого было достаточно. Их спасли. Все будет хорошо. Девушка снова погрузилась в сон.

Глава 14

Оками.

Последнее, что ронин помнил, как Аико упала, потеряв сознание. Её рана открылась. Он пытался контролировать свой разум и нести её на руках в конец этого проклятого леса.

Впереди не видел друга. Может дошёл уже? Оками пытался думать о чем угодно, но не о том, что здесь происходит.

Знал, что оставалось немного, и старался переставлять ноги, хоть это и давалось сложно, особенно, когда приходилось нести госпожу.

В его голове даже мелькали мысли о ней. Ронин думал о том, какая она красивая. Какие ухоженные её волосы, какие выразительные глаза. А чего только стоит её нежная кожа?

Не понимал, все дело в том, что это лес такой, или действительно позволял себе думать о таком?

Казалось, что мысли о ней помогают идти вперёд. Но задумавшись,