Перед воротами лежала груда тел. На бутафорских угловых башнях и дорожках вдоль стен стояли под дождём безмолвные часовые, мрачные и неподвижные. Количество подконтрольных трупов успешно пополнилось. Чуть ранее сотня «перебежчиков» проломили ворота и хлынула во двор. Один из безглазых колдунов встретил врага волнами смертоносных чар — потоки ветра резали их тела не позволяя даже приблизиться. Остальные поддержали его ожившими мертвецами, которые прыгали на крестьян, словно обезьяны.

Каждый труп обладал силой, сравнимой с сионом, а особое колдовство некромантов позволяло им использовать своих марионеток максимально эффективно — разделять на части, сливать воедино, формировать из плоти защитные каркасы, а из костей — тонкие иглы.

Усадьбу штурмовали ещё дважды, попытки становились всё более отчаянными. Наконец «перебежчики» отступили перед лицом колдовства и беспощадной жестокости неупокоенных воинов. Крестьяне развернулись и в ужасе бежали. В полдень прибыли регуляры, но их дела шли не лучше. А теперь, когда сумерки застил дождь, на близлежащих улицах остались только мертвецы.

На утомлённых крыльях Ирмис взлетел повыше, следуя на запад над главной улицей Торговых рядов. Маг видел опустошённые дома, поднимавшийся над развалинами дым и мерцающие языки пламени. Внизу кишели «перебежчики». Они развели огромные костры, где жарили на вертелах человеческое мясо. Тут и там мелькали взводы и роты регуляров, отряды сионов, инсуриев и магов. Кавалеристы гоняли коней в кажущемся беспорядке, разведчики изучали окрестности, а офицеры громко ругались, размахивая руками.

Все они были сбиты с толку и бесились, пытаясь понять, куда подевались все защитники Фирнадана.

«Да, вы захватили город, но всё равно чувствуете себя обманутыми», — с толикой удовлетворения подумал Ирмис.

С наступлением темноты взор ястреба потерял остроту. На юге, подёрнутый пеленой дождя и дыма, возвышался мрачный за?мок. Тёмная громадина, похоже, нетронутая. Возможно его обитатели ещё держатся. Но скорее всего, безжизненная цитадель стала приютом лишь для призраков. Погрузилась в тишину, которая, по преданию, наполняла её на протяжении веков, ещё со времён короля Саймона Баррингтона, последнего правителя Нанва.

Обернувшись, Ирмис краем глаза заметил одинокий четырёхэтажный дом слева. Его окружали огни, но приземистое строение почему-то не загоралось. Ястреб видел, как многочисленные костры бросали красные отблески на обнажённые трупы. Все окрестные улицы и переулки были завалены телами.

«Нет, этого не может быть. Меня обманывает зрение. Эти мертвецы лежат на мостовой. Должны лежать. Боги, первого этажа дома не видно. Завален. Камни. Эти завалы не могут быть из тел, они слишком высокие… ох… Триединый!..» — крутились быстрые мысли в голове парня.

В этом доме остановился Изен. Он не загорался, несмотря на лижущие стены языки огня. Подсвеченные светом снизу, стены казались мокрыми. Не только от воды, но и от крови. Ирмис спустился ниже, и, чем ближе подлетал, тем глубже пробирал его ужас. Он различил окна без ставней, на первом видимом этаже. Комнаты внутри набиты телами. То же самое и на следующем этаже, и на последнем — под самой крышей. Он внезапно понял, что всё здание забито под завязку. Месиво из мяса и костей, льющиеся из окон ручейки крови и желчи. Огромный мавзолей, памятник сегодняшнему дню.

Ястреб увидел очертания людей на крыше. Двенадцать человек там и тут жались к укрытиям и навесам. А один стоял поодаль, склонив голову, будто рассматривал кошмар на улице внизу. Тощая угловатая фигура. Высокая, несмотря на возраст. Он весь был исчерчен странно падающими тенями, отчего казался не совсем реальным. Капли воды почему-то не падали на него, а огибали на некотором расстоянии, отчего волшебник был невозможно сухим, что выделяло его ещё сильнее.

В дюжине шагов за его спиной поднялся штандарт, древко закрепили мешками с едой — похожие тюки использовали и под землёй. Жёлтая мокрая детская туника, заляпанная тёмными потёками крови. Ирмис было приблизился, но сразу полетел прочь. Он не был готов. Не был готов встретиться с Изеном. Точнее, с человеком, в которого тот превратился, ведь ранее они нормально общались и даже дружили. Но при последней встрече Изен, казалось, даже не узнал его, лишь мазнул холодным, колючим и мертвенно-равнодушным взглядом.

Ужасная перемена… ещё одна жертва этой войны.

«Как и все мы».

Глава 3

«Что такое практичность, как не умение предать одно ради другого?»

Джахангир Галбрейт, «Бытие души».

* * *

— Почему вы не отступили под землю, вместе со всеми остальными? — строго спросил я молодую женщину, которая, утирая слёзы, молчаливо смотрела на меня.

— Мы хорошо спрятались… — промямлила вторая, сидящая неподалёку, прижав колени к груди. И лишь третья, уже в возрасте, деловито собирала вещи, складируя их в большой мешок.

— Лучше не давить, сэр, — негромко шепнул мне Сэдрин, самоназначенный лейтенант моего куцего отряда, который, к тому же, был разбит на части. Мною же. Сегодня утром, проснувшись после короткого сна, полного тяжёлых и мутных видений, я понял, что сражаясь лишь в одной обороне войну не выиграть, а потому объявил о контрнаступлении. Если точнее — собрался «навести шороху», заодно попытавшись что-нибудь (или кого-нибудь) отыскать.

На это, естественно, возразил Инвальд Тонсан, настоящий лейтенант, служащий под началом ныне покойного полковника Трисейна. Однако я заверил его, что не собираюсь надолго покидать достаточно удобную базу в доме, который уже успел частично зачаровать, разрисовав рунами.

— Тем более, — сказал я тогда, — противник на подступах, — ткнул рукой в сторону закрытых ставень, — в должной мере запуган нами, — а теперь с улыбкой указал на забитое трупами здание. — «Перебежчики» вряд ли нападут малыми силами — для них это означает лишь смерть. Следовательно, какое-то время дом точно будет в безопасности. Мы успеем пройтись по окрестностям, пока вы приглядите за всем.

Пришлось оставить Скаю и Вирта. Нужен хоть кто-то, кто сумеет применить магию, если имперские ублюдки решат обнаглеть. Хотя на целителя я не особо рассчитывал. Упрямец упорно отказывался использовать боевые чары, хотя я видел, что от моих вопросов, подначек и требований у него аж жопа полыхала гневом. И всё же… Нет, решительно не понимаю, зачем сдерживаться⁈

Со мной направилось пять человек — половина всех, кто был в наличии. Я взял Сэдрина, Дунору, Марлис (тоже женщина), Драгса и Куорта. Последние двое — солдаты гарнизона, как и Сэдрин. А вот Марлис ранее работала прачкой, только не в за?мке (в отличие от Дуноры, которая была в нём кухаркой), а в торговых рядах. Там она к нам и присоединилась, до сих пор